Выпускающий редактор: Дмитрий Мендрелюк

Дата выхода: 07 ноября 2006 года

Автор: Владимир Гуриев

Многие люди панически боятся летать на самолетах. Сейчас-то, конечно, в такой фобии ничего удивительного нет, но и десять, и двадцать лет назад, когда те же самые самолеты были чуть новее и падали немного реже, люди летать боялись. Потому что как только самолет поднимается в воздух, ты теряешь контроль над ситуацией. Разум подсказывает, что пассажир поезда или автомобиля в случае нештатной ситуации тоже мало на что может повлиять, но чем ближе к земле, тем спокойней.

У меня другая фобия. Я боюсь не летать, а взлетать. Я боюсь регистрации. Я не люблю сдавать вещи в багаж и, ставя ручную кладь на весы, всегда со страхом жду результата. Вещей у меня немного, и места они занимают тоже немного (краткое содержимое собранной сегодня сумки: белье, туалетные принадлежности, свитер, ноутбук, камера, еще одна камера, КПК, три зарядных устройства), но по весу я обычно не прохожу. И дело не в том, что у меня свинцовые трусы. Просто ноутбук, камера, еще одна камера, три зарядки и КПК почему-то никак не хотят весить меньше 5 кг, которые я имею право пронести в салон.

Этим летом, когда я (и все мои друзья со мной) отправился в отпуск, перевес ручной клади мне простили. Меня посадили в хвост, около аварийного выхода (кстати, очень рекомендую: это единственное место в салоне эконом-класса, где можно вытянуть ноги). Но на обратном пути такой фокус не прошел. Девушка с весами строго на меня посмотрела и сказала, что такой тяжелый рюкзак нужно обязательно сдавать в багаж, потому что иначе вес по салону распределится неравномерно и самолет не взлетит. Тут я, конечно, совершил ошибку.

— Ну хорошо, — сказал я. — А если бы я весил на три килограмма больше, самолет бы тоже не взлетел? Может, у вас что-то с самолетами не так?

Девушкам на регистрации ни в коем случае нельзя задавать этот вопрос. Очередь за мной тихонько загудела. Девушка посмотрела на меня еще строже и сказала, что порядок есть порядок, а я всех задерживаю. И если мы с рюкзаком хотим оказаться в самолете, то нам придется разделиться. Кто из нас окажется в багажном отделении, лично ей все равно. Лишь бы не было перевеса. Доплатить за перевес ручной клади нельзя. Его просто не должно быть.

Я поинтересовался, кто оплатит мне стоимость всей аппаратуры, если при погрузке багажа не дай бог что-нибудь произойдет. Девушка внимательно изучила содержимое рюкзака и честно призналась, что никто.

— Мы, конечно, можем повесить на него ярлык fragile, но его могут случайно уронить.

Я, собственно, всегда подозревал, что весь остальной багаж роняют специально, но тут наконец получил официальное подтверждение. Правда, ожидаемой радости мне это не принесло. Девушка, тем временем, пыталась найти выход из ситуации и в конце концов нашла то, что ей показалось компромиссным решением.

Рюкзак отправился в багаж. А в салон самолета отправилось странное существо, держащее в одной руке ноутбук, в другой камеру. На животе странного существа болталась вторая камера. Из правого кармана рубашки торчал КПК, из левого — телефон. Не всякий независимый исследователь назвал бы меня в этот момент человеком, но у меня было одно неоспоримое преимущество перед людьми. Я был существом без перевеса.

У меня нет никаких претензий к сотруднице аэропорта. Она, конечно, подошла к нам с рюкзаком формально, без человеческого участия, но каждый выполняет свою работу так, как считает нужным. Но сами правила — они ведь из какой-то другой жизни. Из той жизни, в которой к чужому багажу грузчики относятся как к своему, а широкоформатный ноутбук весит не 2,5 кг, а раз эдак в пять меньше.

Если верить сайту авиакомпании, на самолет которой я попытаюсь прорваться через несколько часов, я могу пронести на борт целых восемь кэгэ. В общем, какая-то фора у меня есть. Но все равно, перед тем как поставить рюкзак на весы, я постараюсь выпустить из него воздух. А сейчас сотру с винчестера самые тяжелые файлы.

P.S. На самом деле, я забыл отправить эту статью перед отлетом и отправляю ее из какого-то интернет-кафе в предполагаемом месте прибытия. С перевесом мне в этот раз повезло, но…

Разговоры на тему «Джордж Буш-младший и компьютер» издавна вызывают снисходительную усмешку у интернетчиков. Чего стоит хотя бы знаменитый «ляп», допущенный президентом Америки пару лет назад, когда он не моргнув глазом поведал миру о вещах, услышанных им «по Интернетам». Благодаря вездесущим блоггерам фраза в мгновение ока стала крылатой и даже прижилась во многих изданиях в качестве заголовка рубрики интернет-дайджестов. Впрочем, на ошибках учатся: ныне президент Соединенных Штатов всерьез намерен оправдать статус главы ведущей мировой хайтек-державы. Оседлав Segway и подружившись с iPod, Буш основательно поднажал на компьютерный «ликбез». Во всяком случае, об этом свидетельствует интервью, взятое у него журналисткой кабельного телеканала CNBC Марией Бартиромо (Maria Bartiromo).

Как видно, за последние годы IT-советникам Белого дома удалось несколько расширить криптографический кругозор своего шефа. Так, ранее главным аргументом Буша против электронной почты была боязнь перехвата посланий третьей стороной. «Я против того, чтобы вы читали мои личные письма дочерям», — без обиняков заявлял Буш журналистам в ходе своего первого срока. Нынче «Буша 2.0» больше всего беспокоит ненадежность каналов доставки электронных депеш, поскольку ему не хочется из-за этого попадать в различные истории. Как поведал президент своей собеседнице, ему очень не нравятся диалоги типа: «Я не читал вашего письма» — «Но я послал его на ваш адрес, как вы можете так говорить?» Так или иначе, желающим связаться с президентом Америки по «мылу» придется оставить эти мечты — эпоха e-mail в Белом доме, начатая Биллом Клинтоном, за свою карьеру лично отославшим два письма (одно тестовое, а другое на борт орбитального «Шаттла»), ныне накрылась медным тазом.

Зато за будущее «поисковика номер один» можно быть спокойным: в лице президента он обрел в Белом доме влиятельнейшего лоббиста — в интервью Буш отметил, что ему то и дело приходится «гуглить». Расчувствовавшись, он также признался в том, что является большим поклонником продуктов компании, которую во время разговора величал не иначе как «The Google». Как выяснилось, одним из любимейших занятий президента в онлайне является просмотр спутниковых снимков (по всей видимости, в Google Earth): «Это очень интересно, — я забыл название программы, но вы берете спутник и, как я, можете смотреть на ранчо». По словам Буша, обозревая с орбиты свое техасское поместье, он с тоской вспоминает родные места, оставленные им ради государственной службы («лучше бы он чаще поглядывал на северокорейский ядерный полигон», — прокомментировали это заявление ехидные журналисты). Что ж, подобную рекламу за деньги не купишь, — пожалуй, единственным способом, которым «гугловцы» могут адекватно отблагодарить своего высокопоставленного клиента, станет выпуск фирменной «президентской» версии интернет-атласа, при загрузке сразу отправляющегося на вожделенное ранчо в Техасе. ДК

В Европе все громче раздаются голоса тех, кто не желает признавать расширительное толкование прав собственности на цифровой контент, отстаиваемое звукозаписывающими компаниями и киноиндустрией, особенно в США. Голоса эти стали достигать и ушей законодателей, слегка озаботившихся растущей «криминализацией» своих избирателей.