– Примите мои соболезнования.

– Нет надобности выражать соболезнования, – сказал он. – Я не горюю по своей супруге, у нас с ней было очень мало общего.

Татика устремила на него удивленный взгляд.

– Тогда зачем же вы женились? – воскликнула она. Уже задав вопрос, она сообразила, что ведет себя дерзко, расспрашивая о таких вещах. – Прошу прощения, – поспешила она извиниться. – Мне не следовало об этом спрашивать. Милорд, мне пора в бальный зал.

Девушка шагнула к дверям, но лорд Кроули схватил ее за руку.

– Прошу вас, останьтесь, – сказал он. – Я хочу поговорить с вами, Татика. А еще больше я хочу поцеловать вас.

Татика попыталась вырвать руку, но лорд Кроули держал ее крепко. Он уже собрался обнять ее, но она попятилась к двери.

– Соблаговолите меня отпустить.

Ее голос прозвучал твердо и холодно. Этим тоном ей всегда удавалось поставить на место молодых людей, если те позволяли себе какую-нибудь фамильярность.

Но лорд Кроули расхохотался.

– В вас говорит кровь русских императоров! Представляю, как вы, Татика, такая маленькая и хрупкая, хлещете кнутом своих рабов, а те корчатся у ваших ног. А еще я представляю, как вы, сидя в санях, правите лошадьми, которые бешеным галопом несутся по бескрайним снежным просторам. – Сделав паузу, он глухим голосом добавил: – Вы полны жизни, в вас горит огонь, вот поэтому я и хочу поцеловать вас в губы и ощутить их жар.

– Да как вы смеете говорить мне такие вещи! – возмутилась Татика. – Вы не имеете права!

– А как вы можете мне помешать?

Он нагло бросал ей вызов, но она, хотя и чувствовала в душе страх, гордо ответила:

– Вряд ли мой отец стерпит, что оскорбляют его дочь, особенно если оскорбление наносит человек, называющий себя его другом.

– Вы действительно считаете, что ваш отец поверит, что я вас мог оскорбить? – с самодовольной усмешкой осведомился лорд Кроули.

Сарказм в голосе, ухмылки – все в нем вызывало у Татики жгучую ненависть.

– Я намерена вернуться в бальный зал. Извольте отпустить меня.

С вызовом глядя на него, девушка снова попыталась выдернуть руку. На миг ей показалось, что он не выпустит ее, но тут по выражению его лица ей стало ясно, что он передумал.

– Ладно, – сказал лорд Кроули. – Я отведу вас в зал и буду танцевать с вами. Мне хочется подержать вас в своих объятиях.

– Я не стану танцевать с вами, – твердо отрезала Татика.

Проходя через приемную, она остро ощущала его присутствие за спиной. Он шел за ней, невозмутимый и совершенно уверенный в том, что все будет так, как он хочет.

В бальном зале оркестр уже играл очередной танец. Татика собралась было сбежать от своего назойливого кавалера, но не успела: лорд Кроули уже положил руку ей на талию. Татика словно окаменела. Она надеялась, что по ее виду он ясно поймет, насколько велика ее неприязнь. Однако лорд Кроули не отступал, и девушке ничего не оставалось, как смириться. Во время танца он наблюдал за ней, при этом в его глазах горел какой-то странный, даже опасный огонь. Судя по всему, напряженное молчание ни в коей мере его не беспокоило.

Против ожиданий Татики, он оказался умелым танцором. Она же изо всех сил старалась двигаться скованно и напряженно, хотя это ей давалось с огромным трудом, так как она от природы была наделена необычайной грацией.

– Когда я снова увижу вас? Завтра?

– Я занята, – резко бросила Татика.

– Я повезу вас кататься в парк.

– Не могу принять ваше приглашение.

Лорд Кроули тихо хмыкнул.

– Вы и в самом деле хотите отвергнуть все мои знаки внимания? – насмешливо спросил он.

Его вопрос вынудил Татику ответить:

– Лорд Кроули, давайте внесем ясность раз и навсегда. Я благодарю вас за приглашение, но в мои намерения не входит принимать его ни завтра, ни в какой-либо другой день.

– А знаете ли вы, что, когда вы сердитесь, в ваших глазах разгорается пламя? Я впервые в жизни вижу, чтобы женщина была так обворожительна в гневе. Обычно гнев уродует женщину, вы же становитесь только красивее!

– Я не желаю слушать ваши комплименты.

– Это не комплимент, – возразил лорд Кроули. – Это факт.

В этот момент музыка стихла.

– Вы согласны станцевать со мной еще один танец? – спросил он.

– Думаю, вы отлично знаете ответ, – отрезала Татика.

Лорд Кроули рассмеялся, как будто она сказала нечто смешное.

– Вы очень юны, – заявил он, – но я все равно хочу вас поцеловать.

Секунду Татика гневно смотрела на него, а затем решительно повернулась и пошла туда, где ждала своих подопечных леди Картью.

По дороге домой леди Линч зевнула и сказала:

– Как же там было жарко! И все же, по-моему, этот бал был одним из лучших, что когда-либо устраивали в Букингемском дворце. А ты что думаешь, Доминик?

– Мне понравилось, – ответил сэр Доминик и похлопал по коленке дочь, которая сидела спиной к лошадям на откидном сиденье напротив. – А тебе, Татика, понравилось? – спросил он. – Знакомые то и дело поздравляли меня с тем, что у меня такая красивая дочка.

– Бал получился роскошным, – ответила девушка.

– Я заметил, что ты не пропустила ни одного танца, – продолжал отец. – Кто сопровождал тебя на ужин?

– Я не ходила на ужин, – покачала головой Татика. – Мои партнеры изъявляли готовность меня проводить, но я предпочла танцы.

– Когда я была девушкой, – заговорила леди Линч, – я сделала открытие, что флиртовать гораздо удобнее, сидя за столом с деликатесами и держа в руке бокал с вином.

Сэр Доминик рассмеялся.

– Глупости, Элейн! В тот день, когда мы с тобой познакомились – помнишь, в Вене? – мы пропустили все танцы. Мы отправились в сад и устроили страшный переполох в голубятне.

– Верно, – согласилась леди Линч, – но тогда ты был очень убедителен.

– А мне кажется, что это ты уговорила меня, – сказал сэр Доминик.

Вот в этом Татика не сомневалась. Мачеха вознамерилась выйти за сэра Доминика, едва увидев его. Татика отнеслась к ее первым попыткам спокойно, так как знала, что льстивые речи не действуют на отца – он уже много лет противостоял всевозможным дамским ухищрениям. Однако вскоре она обнаружила, что за милой, но невыразительной внешностью скрывается железная воля. Стало совершенно ясно, что молодая неунывающая вдова поставила перед собой цель заманить какого-нибудь мужчину в свои сети и сделать так, чтобы выпутаться из них он уже не смог.

Вот сэр Доминик и не выпутался. Татике – ей тогда было шестнадцать – пришлось отчаянно бороться за любовь отца, за ту самую любовь, которая прежде всегда принадлежала ей.

– Я велел кучеру высадить меня у клуба Уайта, – сказал сэр Доминик, когда они ехали по Сент-Джеймс-стрит.

– Как же так, Доминик! – возмущенно воскликнула леди Линч. – Ты же вернешься под утро!

– Нет, я вернусь не поздно, – покачал он головой. – Фредди устраивает вечеринку, и я обещал прийти. Думаю, к моему приходу ставки поднимутся довольно высоко.

– Только не играй, – предостерегла жена. – Ты же знаешь, у нас нет для этого денег.

– Я знаю это лучше кого бы то ни было, – с горечью подтвердил сэр Доминик.

Карета остановилась, и он, наклонившись, чмокнул Татику в щеку.

– Спокойной ночи, дорогая, – попрощался он.

Татика смотрела ему вслед, пока он шел к клубу. Сэру Доминику скоро должно было исполниться шестьдесят, но он все еще оставался красивым и привлекательным.

Лакей закрыл дверцу и вскочил на запятки.

– Твой отец очень переживает из-за денег, – сказала леди Линч, когда карета тронулась с места.

– В этом нет ничего нового, – спокойно заметила Татика.

– Тогда почему ты ничего не делаешь, если понимаешь, как ему тяжело? – Девушка молчала, поэтому леди Линч продолжала: – По-моему, твой отец слишком щедр к тебе. Он потратил огромные средства, чтобы вывезти тебя в свет в этом сезоне, а ведь ему стоило большого труда найти эти деньги. Уже девятнадцатое июля, и, как я вижу, мы только зря потратились.