Она возникла у дверей как лесная фея, — покачал Клинт головой, не скрывая недовольства. — Выглядела дикой и красивой. Я пригласил ее зайти, заранее ожидая, что она может исчезнуть в свете ламп. Но эта особа никуда не делась. Лучше бы ей сразу провалиться в ад. — Он сухо рассмеялся, как от плохой шутки, — Разумеется, я решил, что женщина заблудилась, и предложил ей помощь, — Фриман вдруг потупился, не смея смотреть мне в глаза. — Она сказала, что не потерялась, а откликнулась на зов моей магии и пришла за мной.

Твоей магии? — переспросила я.

Фриман по-прежнему отводил глаза в сторону и медленно произнес:

У меня особые отношения с лесом.

Я подняла брови и нетерпеливо ждала, чтобы он продолжил объяснения.

Я не всегда ютился здесь, — сделал широкий жест Клинт, имея в виду не только эту хижину, — Пять лет тому назад жил в Талсе, работал и вел себя самым обычным образом, так что обществу не к чему было придраться, — Он помолчал, тщательно подбирая слова, — Я всегда любил ходить в походы, природа меня умиротворяла. Пять лет тому назад это чувство изменилось, стало чем-то большим, — Мужчина сделал глубокий вдох, — Я начал слышать землю вокруг себя, — пристыженно улыбнулся он.

Отдельные слова или просто ощущение? — уточнила я.

Фриман, видимо, обрадовался, что я не назвала его безумцем, и поспешил ответить:

Чаще всего это просто ощущение. — Взгляд его стал задумчивым, — Земля будто приветствовала меня. Чем больше я отдалялся от цивилизации, тем глубже чувствовал умиротворение. Тогда я стал каждую свободную минуту проводить на природе. Потом на работе у меня произошел несчастный случай. Я повредил спину, и моя карьера закончилась, — Мне показалось, что его это не очень расстраивало, — Поэтому я получил пенсию по нетрудоспособности и обосновался на покое здесь.

Где именно находится это самое «здесь»?

В юго-восточной части Оклахомы, — улыбнулся он — Как раз в самой глухомани.

Отлично, — пробормотала я и не удержалась от вопроса: — Именно после того, как ты сюда переехал, земля начала с тобой разговаривать?

Меня, конечно, терзало любопытство насчет этих разговоров с землей, но, кроме того, я должна была получить хоть какую-то магическую зацепку в этом реальном мире, чтобы вернуться в Партолону.

Да. — Его взгляд снова стал задумчивым, — Деревья шепчут, земля радуется, ветер поет. — Клинт опять посмотрел мне в глаза. — Я понимаю, что это звучит чересчур поэтично, на грани шизофрении, но я так чувствую.

Поэтому Рианнон и нацелилась на тебя.

Да, — прорычал он. — Она назвалась Воплощением Богини, которой требуется такое же поклонение и обожание, как земле и стихиям.

Я еле сдержалась, чтобы саркастически не хмыкнуть:

Позволь, я сама догадаюсь. Она запудрила тебе мозги, после чего ты ей поверил.

Если он замялся, то всего лишь на мгновение.

Да, поверил. Она буквально заставила меня поверить ей.

Хм, с помощью того, что у нее между ног.

Клинт нахмурился и скорее разочаровался, чем смутился или рассердился.

Может быть, но не забывай, что у тебя это тоже есть.

Ой, ради бога, — закатила глаза я, давая понять, что не верю ему.

Ты вызываешь во мне те же чувства, что она, — произнес он почти виновато.

«Не похоже, что он подбивает ко мне клинья».

Все это ерунда. Между нами ничего не может быть. Я замужняя женщина, тебя даже не знаю.

Я о другом, — поднял руку Клинт, чтобы остановить меня, — Да, я спал с ней, желал ее. Но дело не только в этом, — Тут он сбился, подыскивая слова, и невесело хохотнул. — Тебе, наверное, это покажется смешным. Во всяком случае, я так считаю. Но рядом с вами обеими я чувствую, что так оно и должно быть. Здесь мое место.

Я открыла было рот, чтобы сказать ему, что он мелет чепуху, но внезапно вспомнила слова Клан-Финтана: «Я был рожден, чтобы любить тебя». Он не раз говорил так. Я давно привыкла верить своему мужу. А человек, сидящий передо мной, был, безусловно, его зеркальной копией. Мы с Рианнон вели себя по-разному, каждая делала свой выбор, но большинство других двойников, которых я встречала, — Сюзанна и Аланна, Джин и Каролан — имели больше сходства, чем различий. У меня уже начало складываться смутное и тревожное впечатление, что этот мужчина был в точности таким же, как мой муж.

Ну ладно, чего там, — залепетала я, теряя почву под ногами, — Если она так тебе понравилась, то как же ты прозрел?

Говоря твоим языком, поначалу я все никак не мог прозреть.

Перевожу!.. Она не отпускала тебя из кровати, — Уж я-то знала привычки этой дамы.

Ему хватило такта изобразить огорчение.

Можно и так сказать. А когда она покидала кровать, то уходила в лес или сидела в Интернете.

Она что, умеет обращаться с компьютером?

Причем очень хорошо, — сухо ответил он.

Выходит, она притворилась, что связана с землей, чтобы ты не сорвался у нее с крючка, пока она бродит по Сети?

Вообще-то, ее связь с землей не была притворством. Она, видимо, все-таки получала что-то от леса. Отправлялась туда бродить одна, отказывалась брать меня с собой и возвращалась через несколько часов, наполненная энергией.

Вот как.

«Я подумаю об этом позже. Если Рианнон насыщалась какой-то силой от местной земли, то, возможно, и у меня получится. Тогда я сумею попасть домой».

А что она искала в Интернете?

Деньги. Она уверяла, что занимается сетевой торговлей, поэтому должна все время контролировать наличие товара, но на самом деле ее интересовало совсем другое… — Он умолк, не договорив.

Что же? — подстегнула я его.

Она охотилась на мужчин. Богатых, старых, одиноких.

Я удивленно заморгала:

Ну и как, успешно?

Да. Синклер Монтгомери Третий. Семьдесят два года, вдовец, деньги заработал на нефти. Филантроп и честный, приятный парень, у которого с семидесятых годов не было секса.

Похоже, он стал для Рианнон легкой добычей, — Имя я смутно припоминала, кажется, читала об этом богаче в местной газете «Талса Уолд».

Она затеяла с ним переписку по Интернету, — мрачно кивнул Фриман, — представилась местной учительницей, пожелавшей начать карьеру публичного оратора.

Боже правый! Рианнон и публичные выступления! О чем, черт возьми, она собиралась вещать? — Возможные темы меня пугали.

О том, как вдохновлять школьников на творчество.

Неловко спрашивать, но каким образом Рианнон собиралась вдохновлять учеников муниципальной школы на творчество?

Думаю, ей вообще не пришлось озвучивать свои идеи. Насколько я знаю, она закинула удочку с наживкой «местная учительница-оратор», а он ее проглотил и назначил встречу.

Рианнон только это и требовалось, чтобы вытащить на бережок старого пескаря, — завершила я его аналогию.

Он мрачно кивнул.

Ты просто позволил ей перейти из твоей постели в койку к мистеру Денежный Мешок и благословил на прощание?

«Если он хоть в чем-то похож на Клан-Финтана, то никак не мог этого допустить!»

Честно говоря, я был слишком поглощен ненавистью к ее другу, — буквально выплюнул он это слово, как какую-то дрянь, — Поэтому узнал о происходящем, когда уже было поздно.

Погоди, — затрясла я головой, ничего не понимая, — У нее здесь есть друг?

Я быстро прошлась по списку своих приятелей и не вспомнила ни одного, кто вынес бы Рианнон, эту психопатическую стерву.

Он называл себя Бресом и говорил, что ее последователь, если в такое можно поверить.

Высокий, тощий, со зловонным дыханием? — сухо уточнила я.

Да! — удивленно откликнулся он.

Так этот тип и есть ее последователь, черт бы его побрал. Он последовал за ней сюда. Хотя нет, не так. Брес прибыл сюда первым, чтобы удостовериться в безопасности путешествия. Она последовала за ним.

«И за его склонностью поклоняться темным богам. Это выглядит вполне логично, если учитывать объяснения Клан-Финтана. Да и Аланна рассказывала мне, что Брес как безумный боготворил Рианнон. Его первая попытка поменяться со своим двойником из этого мира позволила этой стерве принести человеческую жертву, чтобы самой благополучно покинуть Партолону».