— Здравствуйте.

Лиза улыбалась и кивала, а сама неотрывно обдумывала одно странное обстоятельство. Трои не сказал, что она его секретарша! Кем же будет считать ее валькирия?

— В этот раз я нагрянул без предупреждения.

— Вы же знаете, мистер Рэндалл, ваши апартаменты всегда ждут вас. Сейчас я позвоню Йену, он отнесет ваш багаж.

— Не стоит, я сам. У нас мало вещей. Ты готова, дорогая?

Зеленые глаза так и сияли от удовольствия. Ну, говорили они, и что ты теперь скажешь, мисс Деверо?

А ничего! Лиза так усиленно обдумывала, как ей вести себя во время путешествия, что оказалась совершенно не готова к дальнейшим действиям. Поэтому она только растерянно кивнула и уныло потащилась за боссом и валькирией, едва переставляя ноги.

Лифт был маленький, чемоданы заняли почти весь пол, и Лиза чуть не уткнулась в грудь Троя. Куда девать глаза, она решительно не имела понятия.

Поскрипывая и покряхтывая, антикварное чудовище привезло их на третий этаж. По мягкому ковру, мимо сияющих зеркал они прошествовали к солидной дубовой двери, за которой и располагались личные апартаменты Троя Рэндалла.

В гостиной стоял пузатый кожаный диван, у большого каменного камина разместились два кресла, необычайно мягкие даже на вид, в углу неуместно сиял японский телевизор, все стены были заняты книжными полками. На полу лежала необъятная шкура какого-то очень мохнатого зверя. Видимо, пещерного медведя, учитывая размеры.

В целом эта комната никак не напоминала гостиничный номер. Это был Дом.

Помимо входной, в комнате было еще две двери. Одна вела в кабинет, оборудованный в стиле современных офисов, вторая — в ванную. Трои небрежно поставил чемоданы на пол и светским тоном заметил:

— Раньше вон там была вторая спальня, но я переделал ее в кабинет. За ненадобностью.

Сердце Лизы рухнуло в пятки. То есть, здесь, стало быть, только одна спальня? И как они будут ее делить?!

Трои провел оцепеневшую Лизу через кабинет и распахнул дверь в злосчастную спальню со словами:

— Как видишь, она достаточно большая и удобная. Здесь можно жить хоть вчетвером.

Комната была прекрасно обставлена, тут были и гардероб, и шкафчики, и столики, и стулья, и пуфики, и трюмо, и кресла, но Лиза, не отрываясь смотрела только на один предмет обстановки. На кровать.

Резные деревянные столбы подпирали ажурный альков, с которого свешивались тончайшие кружевные занавеси. Бесчисленные подушки были разбросаны по необъятной поверхности идеально застеленной постели. Один нюанс: все постельное белье было черного цвета.

Лиза Деверо не могла и представить, что это может так возбуждать. Она смотрела на черное покрывало и против воли представляла ослепительно белый изгиб обнаженного женского тела, над которым склонился невозмутимый викинг с зелеными глазами…

Точнее сказать, сам дьявол. А бедная голубица Лиза Деверо попала к нему в сети.

На смену оцепенению и возбуждению пришла паника, и, как обычно, это не способствовало появлению особенно умных мыслей.

Носит ли Трои Рэндалл пижаму? Что-то подсказывает, что нет. Скорее всего, он спит голым. Тогда, возможно, ей стоит спать в джинсах? Ага, и в дубленке.

Ласковый голос прожурчал над ухом:

— С какой стороны предпочитаешь лечь? Она подскочила и ответила ему яростной вспышкой перепуганных синих глаз. Потом буркнула, с ненавистью чувствуя, как заливает огнем щеки:

— Я предпочитаю спать одна.

— Всегда?

— Всегда!

— А как же Кларенс? Ой, нет, Теренс?

— Теренс не такой мужчина, чтобы спать…

— …с женщинами. Понимаю. Бывает. Своего рода безопасный секс. Ладно, обсудим эту волнующую тему позднее. Ты вся дрожишь.

— Да. Я приму горячий душ.

В зеленых глазах заплясали сотни маленьких чертенят.

— Подожди, я пойду, сломаю задвижку.

— Трои Рэндалл! Я согласилась быть твоей секретаршей, а не любовницей!

— Да? Жаль, жаль. Я бы диктовал тебе тезисы перед сном, а потом…

— Заткнись!

— И это наемный рабочий говорит боссу! О времена, о нравы! Ладно. Еще не вечер. Когда ты узнаешь меня получше…

— Я все равно не захочу быть твоей наложницей!

— Господи, чего ж ты начиталась-то в детстве! Марка Твена надо было читать, а не всю эту ахинею. Наложница! Ладно. Девичью скромность уважаем даже мы, деспоты и беспринципные растлители. Так, кажется? Пойду, закажу обед. Тучи расходятся, вечер должен быть чудесным. Мы поедим и пойдем гулять по окрестностям.

— Очень хорошо.

— Только я в душ первый, ты не против? Мне надо побриться. Потом я переговорю со своим человеком насчет скелетов в шкафу, и мы встретимся в ресторане. Часа тебе хватит?

— Да.

— Кстати, вечерние туалеты здесь не в ходу. Форма одежды самая неформальная.

— Спасибо, что предупредил.

— Я предпочел бы гирлянду из цветочков на бедрах и распущенные волосы, скрывающие — до поры — трепещущую грудь…

— Трои Рэндалл!

— …но понимаю, что не сезон. И захвати куртку. На прогулке будет холодно.

С этими словами мерзавец исчез, а Лиза, чувствуя себя совершенно разбитой, начала вяло разбирать чемодан.

Вечерних платьев у нее с собой, собственно, и не было. Вообще при выборе вещей основную роль сыграла прострация, в которой Лиза находилась утром. Боже, это же было только утром!

Джинсы, пара свитеров из тонкой шерсти, футболки, топы, юбка прямая, юбка расклешенная. Все.

Она вздохнула, вынула косметичку и полотенце, немного послонялась по комнате, разглядывая все вокруг, а затем набралась храбрости и отправилась в ванную.

Стоя под тугими струями горячей воды, она пыталась собраться с мыслями, но в голову лезли одни непристойности. Например, совместное мытье в душе. Ванна с лепестками роз, а в ней два тела, светлое и смуглое, сплетенные в тесном объятии. Лиза выскочила из-под душа и начала яростно растираться махровым полотенцем.

Такие мысли были ей несвойственны и потому пугали Лизу. Свои отношения с противоположным полом она всегда считала более чем ровными. В последних классах школы ее искренне удивляло, как могут ее подружки получать удовольствие от потных рук, воровато шарящих по телу партнерши, и мокрых губ, бестолково тыкающихся мимо ее рта.

С возрастом она освоила некоторые — минимальные — ласки, которые даже пуританин не счел бы безнравственными, но в душе продолжала искренне удивляться, как могут взрослые люди тратить на подобные вещи свое время. Да еще и воспевать это в стихах, песнях и прочих произведениях искусства. Однажды увиденный на вечеринке порнофильм оставил стойкое ощущение грязи и желание вымыться. К двадцати годам Лиза всерьез задумалась над тем, как выйти замуж и родить детей, не прибегая к этим идиотским упражнениям, но тут погибли родители, и личная жизнь сама собой сошла на нет.

Потом появился Кларенс… тьфу! Теренс Хилт. Аккуратный, невозмутимый, вежливый и до ужаса приличный, он воплощал объединенную мечту всех матерей, у которых есть дочери на выданье, и показался Лизе вполне достойным объектом для построения планов совместной жизни. Теренс НИКОГДА не станет срывать с нее одежду, лезть под юбку и предлагать потереть спинку в душе.

Лиза посмотрела в зеркало и неожиданно скорчила своему отражению рожу. Разумеется, Теренс этого не сделает. Тогда зачем за него выходить?

Эта мысль испугала ее еще больше. В основном, своей новизной. Лиза Деверо привыкла прятаться за фигуру Теренса, предъявляя его в качестве доказательства того, что у нее все «как у людей». Неважно, что нахалка Сэнди обзывала Теренса дождевым червяком и в его присутствии хулиганила на всю катушку. Не имеет значения, что Брюс растерянно вздыхал, пожимал плечами и уходил из комнаты после получасовых попыток разговорить потенциального шурина.

Относительно живенько Теренс мог говорить только о здоровье своей матушки и о спросе на писчебумажные изделия, ибо являлся менеджером по продажам означенных изделий. В вопросе скоросшивателей и прозрачных папок для бумаг Теренс был истинным поэтом. Во всем же остальном…