Не хочется. Я привык, что год прошел, сразу видно результат. На глазах все меняется, а толкает кто вперед – я. Люди подобраны, ср…нь вычищена, только работать. Еще одна пятилетка, Грузию не узнаешь. А в Москве бумаги, агенты, шифровки, допросы, протоколы. Возни много, удовольствия мало.
Но с разведкой дело хреново. И в Наркомате нечисто, запутали дела. А если Николай провалился, придется брать на себя Наркомат. Тут мне и конец, уже не выберусь, так и застряну. А мне интереснее здесь.
Но думаю, придется ехать. Коба просит, но ясно, что это приказ. Только обижать не хочет, понимает, что и так меня обидел, от живого дела отрывает. Просился на учебу – не дали. Хорошо, остался в ЧК, поднял там дело. Потом дали возможность, сказали строй. Хорошо, целую республику построили. Строить интереснее, а теперь опять выходит ЧК.
Главных направлений два. Разведка может провалена, может не провалена. Кто знает, кого сдали эти сволочи, кого не сдали. Надо разобраться. Кобу особенно беспокоит Люшков. Значит, надо будет крепко проверить всех. Недоверие – тяжелая вещь, но если ты свой, то ты внутри обидишься, а против своих не пойдешь никогда. Никакая обида, если ты свой, предателем не сделает. Так что тут буду действовать соотвественно (так в тексте. – С.К.). Выразил открыто недоверие и надо посмотреть, как ведет себя. Боится или обиделся. А почему боится? Тоже надо разобраться. Но если обиделся, уже хорошо.
Второе, это кадры. Надо взять с собой ребят, Всеволода[12] обязательно. Мы с ним сработались, слов не надо. Коба верит мне, я верю Всеволоду. Его и спрашивать не надо, поедет со мной хоть в Ташкент, а в Москву тем более. Конечно, ему там тоже будет не сахар.
А если заменять Николая, то главное будет разобраться с результатами репрессивной операции в масштабах Союза. Это второе главное направление. Даже у нас, при моем контроле, не обошлось без перегибов. Меньшевистская сволочь пакостила, скрытые троцкисты. Пока не вывели на чистую воду, ряд человек лишились, даже до расстрела. У нас процент перегиба был малый, а с другими надо разбираться. Но пока мне хватит разведки.
Разведка и внутренняя диверсия прямо связаны. Так что работа по к.-р. (контрреволюционному. – С.К.) подполью тоже сразу будет большая. А то мелочь берем, а надо глубже.
Ба! Я уже считай вернулся в ЧК, думаю о делах не в Тбилиси, а в Москве. Вот так, Лаврентий. Не пожалел тебя Коба, не дает спокойно дома жить. Там и не выспишься как следует, Коба не даст. Так что сейчас ложусь спать, пока можно.
Болел за «Динамо» Тбилиси, а если перееду, придется болеть за «Динамо» Москва.
А может еще обойдется, может останусь.
Но вряд ли.
5/VIII-38
Уезжаю в Москву на сессию[13]. Голова работает уже на две стороны. Текущая работа здесь, а мысли там. Коба звонил, по телефону ничего не говорил, только спросил: «Ты думаешь?»
Говорю: «Думаю».
«Ну думай, приедешь на сессию, поговорим».
И все.
Сижу, думаю. В Центре будет тяжело. Отношения с Николаем[14] никогда хорошими не были, с Михаилом[15] тоже. Михаил мужик рисковый и авантюрист. Увлекается, может попасть под влияние и сам может влиять на другого. Кто на кого влияет, Ежов на Фриновского или Фриновский на Ежова? Они там при Ягоде были как пауки. Похоже Николай тоже влип. Я на этот счет мало думал, а теперь думаю и думаю. Тяжело мне будет.
Пока о переезде никому не говорил, зачем раньше времени. Только с Всеволодом[16] надо поговорить осторожно, его надо сразу забрать с собой, если уеду.
Будет тяжело. За эти два года крови пролилось в стране немало. Тут никуда не денешся (так в тексте. – С.К.), пятая колонна нам не нужна, а она была и как ни чисти, ни (так в тексте. – С.К.) вычистишь. Но на местах слишком много арестов и расстрелов.
С этим надо будет разбираться. В Грузии мы старались брать только тех, кто был и так на учете, а кроме них, что на следствии вскрылось, тех и брали. Но брали самых активных. Если брать в Грузии всех, это надо брать примерно 50 тысяч[17], но тогда недовольных будет 200 тысяч и больше.
Тут надо выбрать меру. А как ее выбрать. Чистых бандитов мы постреляли, и то не всех. Троцкистов и меньшевиков активных тоже постреляли. Также перерожденцев. А сколько притаилось. Но все равно по Союзу цифры Николай дал большие. Может он виноват, может аппарат на местах и в союзном Наркомвнуделе. А может и то, и то.
У меня аппарат не засорен, мы его все время чистим, выгоняем, но всех не выгонишь. Вот Мдивани[18]. М…к, пакостил и пакостил, а все равно не мы на него вышли, а Москва.
Тяжело мне будет. И не откажешся (так в тексте. – С.К.).
29/VIII-38
Вернулся из Москвы, голова пухнет. Все, дело решено. Политбюро приняло Постановление об утверждении т. Берия первым Заместителем Народного Комиссара Внутренних Дел СССР. Фриновского перебрасывают Наркомом Военного Морского Флота. Назначение странное, Михаил с морем связан был только по погранохране, какой из него моряк. Так что это назначение временное. Но мне Фриновский не нужен. Мне в ГУГБ нужен Всеволод, забираю его с собой, уже договорился. Рад.
Говорил с Кобой, но мало. Сказал: «Тебе все карты в руки. Приедешь, присматривайся, с Ежовым веди себя аккуратно, в разные стороны не тяни, но сразу веди свою линию». Людей забрать разрешил.
Мне предписано представить кандидата на утверждение ЦК по первому секретарю. Буду рекомендовать Кандида[19]. Но тут последнее слово за Кобой. Пусть выбирает. Теперь ему работать с грузинами. А мне скоро уезжать. Нино с Серго пока побудут здесь, но учебный год для парня разрывать не хочется. Ему в Москве будет интереснее, а может тоже будет тосковать по горному воздуху.
Но что делать, надо собираться и ехать. Передам дела, и опять Лаврентий надевай форму.
Говорил с Николаем[20]. Разговор был долгий и тягучий. Похоже, крепко он обоср…лся, не знаю, как будем работать. И видно, что выпивает, а это последнее дело. Если человек пошел по этому делу, хорошо не кончит. А может от страха, так тоже бывает.
Все время кручусь, хочется напоследок больше сделать. Не верится, что все здесь будет теперь без меня. Новый Дворец Правительства сдаем, а меня не будет. Дорогу до Сталинири сдадут тоже без меня[21]. Академию Наук организовать не успел и уже не успею[22]. Жалко. Останется стадион имени Берия, клуб имени Берия, институт имени Берия, площадь имени Берия. Так что память останется, спасибо людям, не забудут. Строительную базу мы уже хорошую сделали, и по кирпичу, и по черепице, будем строить много. Новый телескоп для Абастумани[23] я не успел. Может позже помогу. Нет не до того будет, вряд ли.
Скоро выеду в Москву. Проведем Пленум[24], и поехал. Коба торопит. Тогда будет совсем не до дневника. Но это дело я не брошу. Там особенно нужен будет такой советчик, что не проболтается и не подведет.
4/IX-38
Только что вернулся от Ежова. Просидели до позднего вечера. Сразу потянулся к рюмке, стал угощать, пришлось отказаться. Вначале обиделся, потом понял, что залупаться не от ума, начал говорить по существу. Мужик он умный и знающий, но уже видно, что запутался. Я ему сказал прямо, что работать будем без обид, у меня сейчас главное по своему кусту, а остальное буду входить в курс дела. Договорились, что палки в колеса Всеволоду ставить не будет, ГУГБ я сразу переложу на него, всю оперативную работу и кадровый вопрос[25].
