Нехитрый антураж этих заведений, как правило, соответствует специфике занятий — обычно в качестве помещений для боев используются заброшенные подвалы. Наряду с поединками здесь практикуются и бои «стенка на стенку», при этом в качестве орудий, помимо кулаков, выступают палки. Никаких защитных жилетов не предусмотрено — разве что маска для лица. Кроме кулачных арен, предусмотрены также специальные «комнаты отдыха», где накопившуюся злость можно выместить на различных предметах, от мячей до тостеров.

Солидную часть клиентуры бойцовских клубов составляют белые воротнички, тон среди которых задают труженики высоких технологий. Так, ряды посетителей заведения, открывшегося в самом сердце Кремниевой Долины, в одном из подвалов на юге Сан-Франциско, практически полностью состоят из рыцарей мышей и клавиатур. Успешные в финансовом и карьерном плане разработчики и менеджеры проектов с наступлением ночи преображаются в мрачных громил, не упускающих случая расквасить нос коллегам по ремеслу. Что же влечет их в мрачные подземелья, где льется кровь и слышен хруст костей? По мнению социологов, главная цель подобных визитов — смена привычной обстановки и избавление от стрессов, вызванных повседневной офисной рутиной. «Днями напролет эти ребята пытаются выглядеть богами техники и хозяевами вселенной. При этом они прекрасно осознают свою внутреннюю пустоту и недостаток реальных ощущений», — замечает Майкл Киммель (Michael Kimmel), профессор социологии из Нью-Йоркского университета.

Стихийно возникающие «бойцовские клубы» давно стали головной болью для полиции. В подобные заведения стекаются не знающие удержу юнцы, в приступе агрессии часто наносящие своим противникам серьезные травмы. Не зевают и торговцы «паленой» видеопродукцией: пиратский рынок наводнен дисками с записью жестоких боев, идущими нарасхват у любителей hardcore-боевиков. Отслеживать «штаб-квартиры» драчунов непросто: к каждому подвалу полицейского не приставишь. Меж тем это поветрие на подъеме: забияки все чаще переселяются из виртуальных комнат в реальные подвалы. Не случится ли так, что скоро и у нас любители кровожадных «Думов» и «Квейков» сменят «писюки» на жерди? — Д.К.

Своеобразная гонка вооружений, в которой состязаются цифродробительные устройства, набирает все большие обороты. Можно сказать, что плох тот суперкомпьютер, который еще до рождения не стремится оказаться в рейтинге Top 500. И вот новый виток: похоже, противостояние электронных мозгов входит в космическую фазу. До звездных «войн» еще далеко, но начало положено. Еще точнее: никакого начала пока не было, но оно уже анонсировано и хорошо пропиарено. Если все, о чем было сказано в Лос-Аламосской национальной лаборатории США, случится, то не за горами тот день, когда новый суперкомпьютер начнет щелкать свои задачи на околоземной орбите.

Казалось бы, вычислительная мощь в один тераопс будущей орбитальной системы могла потрясти умы в прошлом десятилетии, но никак не в нынешнем, однако есть важные сопутствующие обстоятельства. Такой не слишком быстрый по нынешним меркам суперкомпьютер будет весить меньше двадцати килограммов и потреблять ничтожные 80 Вт. Эти выдающиеся характеристики должны обеспечить новейший перепрограммируемый FPGA-чип Virtex-4 корпорации Xilinx, устойчивый к воздействию жестких космических излучений SPARC-процессор AT697 компании Atmel и халькогенидная память С-RAM, разработанная силами оборонного гиганта BAE Systems.

О последней — чуть подробнее. В основе работы энергонезависимой памяти С-RAM лежит контраст электрических свойств халькогенидов (обычно используется Ge2Sb2Te5) в разных фазовых состояниях — кристаллический материал проводит ток на три порядка лучше аморфного. Переключение между состояниями (запись информации) достигается за счет пропускания через халькогенид тока, достаточного для нагрева вещества выше температуры кристаллизации. Среди преимуществ С-RAM, помимо радиационной устойчивости, фигурируют другие важные для космических условий характеристики: экономичность, высокая производительность и надежность длительного хранения данных.

Чем же займет себя уникальная машина и что за данные станет обрабатывать? Разумеется, применение такой технологии не могло обойтись без Министерства обороны США, и новый компьютер, в частности, сможет эффективно распознавать на поверхности Земли ядерные взрывы, тем самым отслеживая активность потенциального противника. Впрочем, подобные космические числодробилки, запущенные вслед за первопроходцем, должны пригодиться также индустрии связи и другим мирным отраслям. Их мощности планируется сдавать в аренду коммерческим организациям так же, как сейчас продается время наземных вычислителей.

Если эскалации гонки вычислений в космос и впрямь не удастся избежать, то ответный «удар», возможно, следует ждать от японцев. Безусловно, нам не менее интересно знать, сумеет ли Россия ввернуть свое словечко в этот спор. Кто знает, кто знает… — А.Б.

Журнал Physical Review Letters опубликовал схему эксперимента, который мог бы подтвердить реальность давно предсказанного физического явления, известного как динамический эффект Казимира. Согласно квантовой электродинамике, в вакууме постоянно возникают и исчезают различные виртуальные частицы. Выполненные около сорока лет назад расчеты показывают, что вакуум также способен рождать и реальные фотоны внутри полости, если она меняет свои размеры или оптические свойства (такая полость называется нестационарной). Причем фотоны генерируются тем интенсивнее, чем быстрее изменяются физические параметры полости.

В научной литературе уже не раз обсуждались различные способы проверки этой теории. Итальянский физик Роберто Онофрио (Roberto Onofrio) и его американские коллеги Джеймс Браунелл (James Brownell) и Ву-Юн Ким (Woo-Joong Kim) предложили реализовать нестационарную полость в виде «стакана» с проводящими стенками, накрытого быстро осциллирующей мембраной. Сейчас созданы устройства на основе нитрида алюминия, способные вибрировать с частотой 3 ГГц. Колебания такой мембраны должны приводить к возникновению фотонов с частотой 1,5 ГГц, что соответствует длине волны 20 см (микроволновой диапазон). Поскольку плотность этих квантов будет мизерной, их не удастся зарегистрировать без многократного усиления. Для этого Онофрио и его коллеги предлагают использовать атомы натрия, которые обладают энергетическими уровнями, отстоящими друг от друга как раз на требуемый промежуток.

Идея эксперимента состоит в том, чтобы заключить внутри полости облако сверхохлажденных атомов натрия, находящихся в состоянии квантового конденсата Бозе-Эйнштейна, и с помощью оптической накачки перевести их на верхний энергетический уровень. Рождающиеся из вакуума фотоны вызовут вынужденное резонансное излучение конденсата на той же частоте, причем число вторичных фотонов превысит число затравочных на шесть порядков. Хотя и этот усиленный сигнал окажется чрезвычайно слабым, его уже можно попытаться зарегистрировать современными радиотехническими средствами. — А.Л.

Может ли сегодня энтузиаст-любитель внести заметный вклад в науку? Как ему конкурировать с профессионалами, которые много лет потратили только на обучение своей узкой специальности? И где взять экспериментальное оборудование, которое обычно стоит миллионы долларов?

Оказывается, может. Это недавно доказал фанатично преданный астрономии любитель Поль Хауэлл (Paul Howell), открывший планету за пределами солнечной системы. Впрочем, в распоряжении у Поля был гавайский вулкан Халеакала, шестьдесят тысяч долларов, девять ученых помощников и масса свободного времени.

Деньги Хауэлл потратил на покупку дорогих 200-миллиметровых объективов и фотоаппаратов, из которых вместе с тремя единомышленниками собрал маленький телескоп, нареченный именем XO. Аппарат получился похожим на большой бинокль. Долгих три года с вершины вулкана Поль наблюдал за звездами, разыскивая среди них те, которые слегка изменяют яркость. Эти колебания могут говорить о том, что вокруг звезды вращается планета, которая периодически частично заслоняет звезду от наблюдателя. Результаты своих наблюдений астрономы-любители отправляли команде из девяти профессионалов, координируемых Институтом космических телескопов в Балтиморе. Ученые проверяли подозрительные звезды уже с помощью настоящих телескопов, отбирали из сотен десятки и сообщали о них любителям, чтобы те продолжили более подробные наблюдения за этими звездами. Новые данные вновь посылались ученым.