Лена выпустила мою руку и бросила в Линка морковку. На ее лице сияла улыбка. Линк решил, что она улыбается ему.

— Конечно, я поняла. Снежная королева Гэтлина. Только все это немного глупо.

Линк пожал плечами и воткнул вилку в месиво из мороженого и картошки.

— Здесь даже снега не бывает, — добавила Лена.

Линк сунул в рот пару палочек фри.

— Слушай, Итан, а она у тебя завистливая. Ты присмотрись к ней получше. Лене хочется самой стать Снежной королевой. Она понимает, что только так ей удастся потанцевать со мной, когда меня выберут Снежным королем.

Лена, не сдержавшись, громко рассмеялась.

— Как же я буду танцевать с тобой, если ты мечтаешь об инструкторе по аэробике?

— Я могу поклясться вам, что в этом году она влюбится в меня по уши.

— Линк будет всю вечеринку выкрикивать шуточки в те моменты, когда она будет проходить мимо него.

— Ты придурок, Итан. Она считает меня прикольным парнем.

— Точнее, забавной мелюзгой.

— Я уверен, что в этом году у нас все срастется. Меня выберут Снежным королем, и наша тренерша увидит меня на сцене вместе с Саванной Сноу.

Лена чистила апельсин.

— И на что же ты тогда надеешься?

— Мэгги будет сражена моим видом. А если ты напишешь мне песню, то придет в восторг от моего выступления. Естественно, она сначала потанцует со мной, а потом, после выпускного, мы с ней поедем в Нью-Йорк, и там она станет моей фанаткой.

— Вот оно что! А ты действительно прикольный!

Оранжевая шкурка апельсина извивалась в ее пальцах длинной спиралью.

— Чувак, твоя девчонка тоже считает меня классным парнем.

К его губе прилип кусочек фри. Лена посмотрела на меня и улыбнулась. «Твоя девчонка». Нам понравилось, как он это сказал.

«Неужели все считают нас парой?»

«А ты хотела бы стать моей девушкой?»

«Ну если бы ты хорошо попросил...»

Сколько раз я думал об этом. Да и Лена уже давно считала себя моей девушкой. Если учесть, сколько всего нам пришлось пережить, стоило признать: ее реакция была вполне обоснованной. Я и сам не понимал, почему до сих пор не произнес тех слов, которые она от меня ждала. Почему мне было трудно это сделать? Может быть, потому, что они еще больше свяжут нас друг с другом?

«Так я же просил».

«В тот раз ты говорил неубедительно».

Я снова нашел ее руку под столом и посмотрел в зеленые глаза.

«Сейчас я уверен в своих чувствах и прошу тебя: будь моей девушкой».

«Я согласна».

Линк все еще говорил.

— Скоро вы поймете, какой я крутой. Сами увидите, как инструктор Кросс повиснет на мне, когда мы будем танцевать.

Линк встал и подбросил в воздух свой поднос.

— Только не думай, что моя девушка будет танцевать с тобой, — сказал я, повторив его номер с подносом.

У Лены засияли глаза. Я не ошибся. Ей не просто хотелось быть приглашенной. Она мечтала пойти на бал. В тот момент меня не волновало, какие еще мероприятия значились в ее списке «нормальной девчонки». Я собирался сделать так, чтобы каждое из них было выполнено.

— Так вы, ребята, тоже идете на бал? — с удивлением спросил Линк.

Я вопросительно посмотрел на Лену, и она пожала мою руку.

— Конечно идем.

На этот раз она улыбалась по-настоящему.

— И я оставлю тебе пару танцев, Линк. Мой парень не будет против. Он не указывает мне, с кем танцевать.

Я картинно нахмурился. Линк выставил кулак, и я ударил по нему своим.

— Могу поспорить, это будет феерия!

Прозвенел звонок, большая перемена закончилась. Теперь у меня была не только партнерша по танцам на зимнем балу, но и девушка. Фантастика! Я впервые назвал Лену своей девушкой. Посреди буфета! Перед Линком! Короче, это действительно был горячий обед.

— Почему бы племяннице Мелхиседека не заехать к нам? Я хотела бы взглянуть на ее бальное платье.

Эмма завязывала мне галстук-бабочку. Из-за небольшого роста ей приходилось стоять на три ступени выше, иначе она не смогла бы дотянуться до моего воротника. Когда я был маленький, она всегда расчесывала мне волосы и завязывала галстук перед тем, как мы по воскресеньям отправлялись в церковь. При этом на ее лице сияла гордая улыбка. Вот и сейчас она любовалась мной.

— Извини. Нет времени для фотосессии. Я сам заеду за ней. Не забывай, что это парням полагается забирать своих девушек из дома.

Конечно, учитывая одолженный «битер», я немного преувеличивал свою самостоятельность. Линк сказал, что доберется до школы вместе с Шоном. Парни в команде по-прежнему считали его своим, хотя в буфете он обычно сидел за одним столом со мной и Леной.

Эмма поправила мой галстук и тихо засмеялась. Я не понял, что смешного она нашла в моих словах. На меня накатила волна раздражения.

— Слишком туго. Мне трудно дышать.

Я попытался всунуть палец между шеей и воротником жакета, арендованного в ателье «Ваш смокинг за доллар».

— Это не галстук виноват, а твои нервы. Успокойся, Итан. Все будет хорошо.

Она одобрительно осмотрела меня. Думаю, мама, будь она здесь, вела бы себя так же.

— Теперь покажи мне цветы.

Я протянул ей картонный футляр, внутри которого находилась красная роза, декорированная белыми соцветиями гипсофилы [38]. Лично мне они не нравились, но ничего лучшего в «Садах Эдема» не продавалось, а это был единственный цветочный магазин в нашем городе.

— Самый жалкий букет, который я когда-либо видела.

Эмма швырнула футляр с розой в мусорное ведро, стоявшее у лестницы. Повернувшись на каблуках, она направилась на кухню. Я побрел следом за ней.

— Ну? Что скажешь?

Открыв холодильник, она вытащила небольшой, но изящный букет для корсажа. Белый жасмин и дикий розмарин были перевязаны серебристой лентой. Серебряный и белый — традиционные цвета зимнего бала. Идеальный букет.

Насколько я знал, Эмма не одобряла мои отношения с Леной. И не раз давала это понять. Но для меня она была готова на все. Точно так же поступила бы и моя мама. Возможно, лишь сейчас я понял, как много для меня значит Эмма. После гибели мамы она стала для меня единственной опорой, единственным человеком, который заботился обо мне. Без нее я, наверное, утонул бы в своей тоске, как мой отец.

— Здесь значим каждый элемент. Нельзя смешивать дикое с прирученным.

Я приподнял букет к кухонной лампе и аккуратно провел пальцами по серебристой ленте. Под ней была спрятана крохотная кость.

— Эмма!

Она пожала плечами.

— Разве может помешать крохотная косточка с кладбища? Ты столько лет провел в этом доме! Ты такое уже видел! Где твое чутье? Дополнительная защита никому не повредит. Даже тебе, Итан Уот.

Мне оставалось лишь со вздохом положить букет в коробку.

— Я тоже люблю тебя, Эмма.

Она крепко обняла меня, и я сбежал по ступеням в вечерние сумерки.

— Будь внимателен, слышишь? Не увлекайся и следи за обстановкой!

Я не понял, что она имеет в виду.

— Да, мэм.

На выходе я заметил, что свет в кабинете отца уже был включен. Интересно, знал ли он о том, что этим вечером в нашей школе будет зимний бал?

Когда Лена открыла дверь, у меня едва не остановилось сердце. А ведь она даже не прикоснулась ко мне.

Хотя я знал, что она будет отличаться от других девушек на танцполе. В Гэтлине можно было приобрести только два вида вечерних нарядов в двух конкретных местах: в местном ателье «Маленькая мисс» и в саммервилльском магазине для невест «Южная красавица».

Девушки, которые заказывали наряды в «Маленькой мисс», получали, как правило, фривольные русалочьи наряды с длинными разрезами, глубокими декольте и блестками. На церковных пикниках и тем более на зимних балах в начальной школе Эмма запрещала мне разглядывать девочек в таких платьях. Иногда это были школьные красотки или дочки городских красавиц — например, как Эден, чья мать выиграла конкурс «Мисс Южная Каролина». Но чаще всего в такие платья одевались ничем не примечательные девушки, которым матери стремились придать презентабельный вид. Через пару лет после окончания «Джексона» их можно было увидеть уже с собственными детишками.