— Что это, Ричард? — спросила удивленная Эстель, взяв в руки коробочку.

— Открой! — улыбнулся он.

Эстель дрожащими руками открыла коробочку.

— О Боже! Это же стоит безумных денег!

— Счастье быть с тобой рядом бесценно! Я только беспокоюсь, не ошибся ли с размером.

— Надень его мне, Ричард! — попросила Эстель.

Он взял ее руку с тонкими длинными пальцами и надел на безымянный палец кольцо, украшенное большим сапфиром в обрамлении бриллиантов.

— Я кое-что понимаю в драгоценностях, — сказал пораженный Уильям. — Видно, дела у тебя идут неплохо, мой мальчик. Если только ты не вбухал весь доход в это колечко.

— Уильям, я не настолько глуп. И вообще, не отвлекай меня. У меня сейчас самый счастливый момент в жизни. Эстель, скажи «да», чтобы я был уверен.

— Я тебя люблю! — Она вскочила со стула и поцеловала Ричарда.

— Я тоже тебя люблю. Но... Так ты выйдешь за меня замуж?

— Да!

— Боже мой! Я все-таки этого дождалась! — сквозь слезы радости сказала Сара.

— Мы поедем домой, — сказала Эстель, когда смогла оторваться от Ричарда.

— Есть одна проблема. — Ричард усмехнулся. — Домой, это к тебе или ко мне?

— Ко мне! — безапелляционно ответила Эстель. — У тебя ужасный бардак!

— Привыкай! — Уильям сочувственно похлопал Ричарда по плечу.

— Я уже давно привык, — вздохнув, ответил тот.

Когда они сели в машину, Эстель удивленно заметила:

— Вот это да! Впервые в жизни мама не просит меня задержаться еще чуть-чуть!

— Думаю, им с Уильямом тоже есть что обсудить, — улыбнулся Ричард.

Ричард и Джессика сидели на террасе небольшого кафе, которая выходила на залив. Они так и не успели толком поговорить. А ведь им много надо было сказать друг другу. Все же друзья не виделись почти год.

Спокойное серое море расстилалось перед ними. Они не спеша пили кофе и болтали о том, что произошло, пока Джессики не было в Сан-Франциско. Ричард впервые за много недель чувствовал себя спокойным и уверенным. Он откинулся, держа в руках чашечку кофе, на спинку плетеного кресла и глубоко, всей грудью, вдыхал соленый запах моря.

— Люблю зиму в Сан-Франциско, — сказал он, явно наслаждаясь погожим морозным днем.

— По-моему, холодновато, — поежившись, сказала Джессика.

— Брось, Джесс! — Ричард махнул рукой. — Ты не знаешь, что такое холодно!

— Вот поэтому я и поехала стажироваться не на Аляску, а в Рим, — усмехнулась она.

— Там, наверное, ужасно жарко?

— Не так ужасно, хотя тебе вряд ли понравилось бы.

— Я хочу свозить Эстель в Рим во время нашего свадебного путешествия.

— Почему Рим? — удивилась Джессика.

— А почему нет?

— Ну... нормальные американцы ездят на Ниагару...

— Ты считаешь меня нормальным?! — Ричард усмехнулся.

Джессика рассмеялась в ответ.

— Знаешь, я давно уже думаю, почему это у нас с тобой ничего не получилось. Мы ведь так похожи!

— То есть? — лениво поинтересовался Ричард.

— Мы одинаково ненормальные! — рассмеялась Джессика.

— Именно поэтому мы с тобой даже и не думали о том, чтобы быть вместе, — уверенно заявил Ричард.

Джессика отвернулась и начала внимательно что-то рассматривать в сером море.

— Или нет? — тихо спросил ее Ричард.

— Зачем тебе это знать? — безучастно откликнулась Джессика. — Ты и Эстель дороги мне. Я люблю вас. И хочу, чтобы вы были счастливы. Давай больше никогда не будем об этом говорить. Никогда. И прости, что я завела этот разговор.

Некоторое время они молчали.

— Знаешь, — наконец сказал Ричард, — я никогда и не мог подумать о том, что ты...

— Рич, — остановила его Джессика, — я же просила, не будем больше об этом. Лучше подумай, согласится ли Эстель поехать в Рим. Насколько я ее знаю, Ниагару она бы не одобрила, а вот Багамы вполне во вкусе ее друзей. — Джессика усмехнулась.

— Не надо, Джесс. Я же люблю ее.

— Да, конечно, уж я-то об этом знаю. Но, не понимаю, что со мной происходит...

— Джессика! — Ричард накрыл ее руку своей рукой. — Прости, но я люблю тебя только как друга. Ты же знаешь, что ближе тебя у меня нет никого. И даже Эстель, к которой ты вдруг начала так ревновать, не всегда может меня понять. А я уверен, что больше ни с кем не смогу часами обсуждать последний футбольный матч. Мы очень много значим друг для друга. Я ведь прав, а, Джесс?

— Да, — вздохнула она, — ты прав. Прости. Не знаю, что на меня нашло! Ты действительно самый близкий мне человек. Но, чтобы ты уж очень не возомнил о себе, — она улыбнулась, — скажу тебе, что есть вещи, которые я даже с тобой не обсуждаю.

— Вот как?! — Ричард приподнял брови. — Да. Их я обсуждаю с Эстель.

— Мне кажется, что я даже знаю, о чем идет речь. — Он хитро посмотрел на Джессику.

— Ричард! — Она легонько ударила его по руке. — О чем это ты думаешь?! А, негодник?

— Только о том, что рядом со мной две самые замечательные женщины на свете.

Джессика покачала головой.

— Подлиза! — сказала она.

— Значит, все в порядке? — уточнил Ричард.

— Конечно! Мы ведь друзья!

— Друзья! — Он протянул Джессике руку для пожатия.

Она улыбнулась и пожала его руку.

— Джесс, — не отпуская руки Джессики, он хитро посмотрел на нее, — ответь мне как другу, что тебе рассказывала Эстель обо мне. Ну ты понимаешь, о чем я? — смущенно добавил он.

— Ну уж нет, Рич! — Джессика возмущенно вырвала руку. — Это было бы предательством по отношению к Эстель.

— Не думай, у меня вовсе нет комплексов, просто мне всегда было интересно, насколько далеко в обсуждении мужчин могут зайти подруги.

— Очень далеко, Рич. И я бы не советовала тебе пытаться узнать подробности наших разговоров!

— Не нравится мне это, — хмуро сказал Ричард.

— Что ж делать, женская солидарность — святое понятие.

— Сдаюсь! — Он поднял руки вверх. — Только не говори Эстель, что я тебя расспрашивал.

Вместо ответа Джессика только укоризненно покачала головой.

— Так ты думаешь, мне не стоит везти Эстель в Рим? — Ричард решил сменить тему разговора.

— Не знаю, — пожала плечами Джессика. — Не думаю, что Рим — город мечты Эстель. Может быть; я ее все же знаю и хуже, чем ты, но она бы предпочла пальмы, море и солнце.

— Ну солнца и моря ей будет вдоволь и в Италии!

— Рич! А с чего это ты вдруг решил везти ее в Рим?

— Она уже была там один раз. Помнишь, на втором курсе? Она влюбилась в этот город, хотя и видела его буквально из окна автобуса.

— Я помню этот конгресс, мы ведь тогда были с ней вместе. Просто удивляюсь, как же ты ее тогда одну отпустил!

— А мне больше ничего не оставалось, — огорченно сказал Ричард. — Я ведь не смог из-за работы поехать. Для меня вся неделя была сплошной мукой. А теперь еще и Уильям принялся рассказывать ей о Неаполе. Она теперь мечтает побывать и там. А против ее отца я бессилен. Он слишком обаятелен. Лучше скажи мне, Джесс, почему ты так сопротивляешься тому, чтобы я отвез Эстель в Рим?

— Я думаю, ей это не понравится, — недовольным тоном ответила Джессика. — Но ты же меня не слушаешь!

— Джесс, ты что-то скрываешь!

— Что я от тебя могу скрывать?

— Не знаю что, но я хорошо изучил тебя. Что такое случилось в Риме, отчего Эстель не должна туда ехать?

— Ничего, Ричард, это был обычный конгресс! Давай лучше подумаем, как отметим твою помолвку.

— Джесс, я не дурак, и ты это знаешь! — Ричард начал злиться. Он чувствовал, что его пытаются обмануть. Это раздражало его.

— Рич, не злись. Ты же не хочешь рассказывать Эстель обо всех событиях своей жизни?

— Эстель знает все о моей жизни, — отрезал Ричард.

— Рич, миленький! Ну пойми же! Если ты еще будешь меня пытать, я умру! Это не моя тайна, это тайна Эстель! Я и так слишком много сказала!

— Хорошо, — холодно ответил Ричард, — я сегодня же поговорю с Эстель.