- Прикольный паренек, — заметил Ром.

- Знаю.

- Теперь, когда я знаю, какова ты на вкус, мы можем вернуться к работе, — он повернулся ко мне спиной, и я заметила, как напряглись его плечи. И только сейчас, будучи на некотором расстоянии от него, я поняла, что же произошло совсем недавно. Я внимательно разглядывала Рома, пытаясь определить, насколько сильно я его поранила, излив на него свой огонь. Но на нем не было ни ожогов, ни волдырей. Значит, это сработало. О, Боже мой, это и вправду сработало! Ром забрал в себя мой огонь и справился с ним. Он не дал ему разгореться и спалить тут все и вся.

А это значит, что мы можем быть вместе.

Мы можем неторопливо заниматься любовью. Можем наслаждаться быстрым, страстным, безнравственным сексом. И не думать о последствиях. От этих мыслей во мне вновь проснулось желание. Совсем скоро он будет внутри меня, овладеет мной полностью.

По спине пробежали мурашки в предвкушении удовольствия, но я взяла себя в руки и сосредоточилась на следующем этапе тренировки. Мне надо будет устроить пожар, только вот не так, как мне хотелось. Пока нельзя.

Даже не сделав перерыв на обед, мы тренировались следующие два часа, вызывая огонь, дождь, снег и ветер. Я хорошо справлялась. Ром держался на расстоянии, фильтруя мои чувства. Без Таннера он точно не знал, когда на меня нужно давить, а когда, наоборот, успокоить. Но не это было его целью. Ему надо было научиться справляться с моими чувствами и при этом самому не возбуждаться.

Иногда меня что-то отвлекало и тогда приходилось начинать всё заново, но в целом прогресс был очевиден. Наверное, через несколько недель или даже месяцев, я смогу сразу создавать именно то, что нужно, не обращая внимания ни на что. Даже на то, что Ром меня возбуждает.

Я стала ловить себя на мысли, что мне нравятся мои способности, и это меня немного пугало. Меня опьяняло то, что я могла распоряжаться и контролировать такие силы, это действовало на меня как наркотик. Осознание такой власти вызвало дикий всплеск адреналина в моей крови. Я начала представлять, что я смогу сделать, когда научусь их контролировать. Если кто-то выведет меня из себя, то я, к примеру, смогу поджечь его волосы. Если кто-то станет мне угрожать, то я смогу заморозить дом этого человека. Разве кому-то могла не понравиться возможность так отомстить?

Кстати, несколько недель назад я одолжила у Шерридан машину, чтобы поехать на собеседования по поводу работы. Я не успела далеко уехать, через минут десять моя поездка была прервана самым эгоистичным полицейским из всех, когда-либо служивших в рядах органов правопорядка, он явно был убежден, что является воплощением закона. Его звали офицер Кен Партон. Я его никогда не забуду.

К тому моменту я уже давно не водила машину, так что, разумеется, мои водительские права были просрочены. И знаете, что он сделал? Он меня арестовал. Да, этот глупый кретин заковал меня в наручники и отвез в полицейский участок, будто бы была я матерой преступницей. Он завел на меня дело. (Наверное, его вывело из себя мое замечание про его «сиськи». Но кто же знал, что он так отреагирует?)

Так что теперь у меня есть судимость. И все потому, что этот подонок наслаждался, запугивая женщин.

Хотите сказать, что я злая? Да, черт возьми. Если бы тогда у меня были эти способности, то я бы утопила этого жалкого ублюдка в дожде с градом, а могла бы приморозить его яйца к бедру или наслать на него торнадо.

Так, надо сделать себе пометку на память: когда вернусь в город, обязательно найду офицера Партона.

- О чем ты думаешь, черт возьми? — спросил Ром.

Я моргнула и покачала головой, прогоняя темные мысли в далекий уголок. Однако это не помогло мне потушить небольшой костер у моих ног. Я попыталась затоптать пламя. Черный дым взвился вверх, и я оказалась в эпицентре целого облака дыма. Я закашлялась, и только сейчас до меня дошло, что же я наделала: я планировала причинить кому-то вред. Конечно, офицер это заслужил, но всё равно это не дает мне права вредить ему.

Черт. Вероятно, Ром боялся, что именно это со мной произойдет. Он опасался, что мне настолько понравятся мои способности, и я потом не смогу отказаться от них. Разве не об этом он говорил? Люди убивают ради власти. Люди жаждут получить власть и ради этого становятся чудовищами.

Когда я не могла контролировать свои способности, я очень хотела от них избавиться, а теперь, когда я увидела то, что я могу сделать с их помощью, я уже не была так уверена, что хочу вернуть себе обычную жизнь. Офицер Партон явно наслаждался своей властью. Не стану ли я такой же, как он?

Я горестно вздохнула, и мои плечи опустились.

- Ты в порядке? — спросил Ром. Он подошел ко мне сзади, обнял меня руками за талию и оперся подбородком о мою макушку. — Ты так тяжело вздыхала.

- Блин, ребята, вы что, опять будете целоваться? — закричал Таннер, высунувшись из окна хижины. Он только сделал вид, что собирается оставить нас в покое и тихонько сидеть в хижине. На самом деле он все это время смотрел на нас в окно и отпускал всякие идиотские замечания, типа: «Белл, а можешь сделать обнаженную ледяную статую?»

- Ты вообще обед-то приготовил? — спросила я в ответ. Или уже пора ужинать? В любом случае, я просто умирала с голоду!

- Я не умею готовить.

Я с досады всплеснула руками.

- Тогда что же ты ешь?

- Заказываю еду себе домой, — сказал Таннер, пожимая плечами. — И, кроме того, у меня есть прислуга.

- Прислуга? — я ожидала, что он сейчас рассмеется, но он был совершенно серьезен. Замечательно. Я пригласила в наш отряд обреченных «богатенького Буратино». Ладно, это неважно. И надо будет нашему отряду придумать другое название.

— Просто сделай бутерброды. Мы будем через минуту, — я очень надеялась, что так и будет, так как мой желудок уже бурчал от голода.

- Хорошо, — помрачнев, Таннер отошел от окна. Я услышала, как он бормочет:

- Я ведь всего лишь эмпат, поэтому на меня вешается вся тяжелая работа.

Ром все еще стоял позади меня и обнимал меня за талию. Он развернулся, закрывая меня от Таннера, и сказал:

- Ты так мне и не ответила. Почему ты вздыхала?

- Я просто думала кое о чем, — налетел легкий ветерок, охладив мою покрытую потом кожу. Его горячее тело прижималось к моему, отчего прохлада быстро улетучилась, но я решила, что не буду просить его отодвинуться. Лучше пусть остается там, где стоит.

- О чем?

- О наших суперспособностях, — сказала я, затем немного помолчала, осторожно подбирая слова. — Если бы ты мог перестать быть котом…

- Ягуаром.

- Хорошо, ягуаром, — согласилась я, а про себя подумал: «Боже, разве это что-то меняет?» Затем продолжила: — Если бы ты мог отказаться от этой способности, ты бы согласился на это?

Он ответил без колебаний:

- Незамедлительно.

- И это несмотря на то, что ты можешь пробираться туда, куда не могут попасть обычные люди? И на то, что ты сам подписался на эти тесты? И на то, что ты можешь…

- Да, — решительно перебил он меня. — Какими бы не были плюсы, минусов гораздо больше. Например, то, что Винсент любыми путями хочет заставить меня работать на НЗАД, представляет большую опасность для моей семьи.

Я почему-то знала, что он именно это скажет.

- Я не говорю, что мне совсем не нравятся мои способности, — он провел руками по моим рукам, потом — по груди и обхватил ладонями мои груди. Ему явно нравилось прикасаться ко мне. — Я совсем не это имел в виду.

- А что же ты имел в виду? — задыхаясь от нахлынувшего возбуждения, спросила я. Через хлопковую рубашку я чувствовала прикосновение его больших, мозолистых рук, словно он ставил свою метку прямо на мою душу.