Вижу – на катере мигает огонек.

– Волку – Лес. Всплывать не бойтесь – нет больше поста! У нас потерь нет!

Ох, е!!! Театр самодеятельности, а не диверсанты!

Капитан второго ранга Большаков Андрей Витальевич

Ну вот, дождались! Сидели без дела, едва не рехнувшись, когда вокруг творилось такое – и наконец наш выход!

Командовать решил сам. Четыре «Сирены», подводных буксировщика, возьмут лишь восьмерых плюс снаряжение – потому Валентин остался на лодке. С моим приказом:

– У тебя важная задача немца охранять! А вдруг он сбежит и, как кок Сигал, весь экипаж голыми руками порешит? Так что бди!

Но Валька, кажется, все равно обиделся.

Идем – выскользнув на глубине из подлодки через торпедные аппараты. И если вы считаете, что мы, со всей нашей тренировкой, имея неоднократный опыт подобных заплывов, получали удовольствие от процесса, то вы сильно ошибаетесь!

Водичка в Баренцевом море очень холодная даже летом. А на глубине пяти метров не прогревается никогда. Обогреваемые гидрокостюмы позволяли не замерзнуть вусмерть, но ощущение было мерзейшее. Представьте, что вы в час пик едете в переполненном – даже не автобусе, а открытом кузове грузовика. Причем не в Москве, а в Норильске, да еще зимой и в пургу. Получите примерную картину, как себя чувствовали мы.

Одно лишь было хорошо: обнаружить нас было решительно невозможно! Не было в этом времени ни соответствующих технических средств, ни отработанной тактики. Ну если только поставить в угрожаемом месте на берегу часового с ящиком гранат, которые кидать в воду через произвольные интервалы.

Пару раз приходилось осторожно подвсплывать, чтобы уточнить курс. Вход в фьорд, на юго-запад, слева открывается залив, по берегам которого, собственно, и расположен Киркенес, но нам туда не надо. Аэродром расположен на полуострове, отделенном этим заливом от города ближе к основанию. Место, выбранное еще по карте (спутниковой, из нашего времени – но вряд ли за это время изменились очертания берегов), нашли без проблем. Под скалой, нависшей над водой, сверху нас было не разглядеть. Рядом удобная площадка, как галечный пляж – и расщелина, ведущая наверх, только опытному скалолазу по силам, ну и нам, поскольку штатная ситуация: на Севере скалы у берега, считай, всюду, иной пейзаж встречается редко.

Спрятав наших подводных коней и снаряжение, мы в темпе экипировались по-сухопутному. Схрон, однако, заминировали – на тот невероятный случай, если кто-то найдет, «так не доставайся же никому». Прислушались. Если наверху фриц с гранатами, мы тут как в мышеловке, уже разоблачились, быстро не нырнуть – но это уже паранойя, ну никак не могли нас тут ждать! Поднялись, осмотрелись – и пошли.

Горная тундра – скалы, валуны, болотца и озера. Присутствовала, однако, и «зеленка» – если считать таковой карликовые березки, местами растущие довольно густо, да кусты черники и голубики, высотой по колено и даже выше. Мы шли очень осторожно, тщательно изучая местность, по которой, возможно, придется отходить с погоней на хвосте. И очень медленно – потому что не имели права быть обнаруженными.

Патруль мы видели лишь один раз. Пятеро немцев шли вдоль берега, мы же были выше и дальше, на склоне – так что нас не могли заметить. В целом же идти было приятно и легко. Ну не надо в этом времени опасаться датчиков движения и скрытых камер, на какой-нибудь глухой тропе – после чего над вами через пять минут повисают вертолеты, из которых ссыпается спецназ, а по дорогам уже мчатся машины с мотострелками, оцепляя весь район. Как на тех учениях «Север, две тысячи какой-то», которые армейские острословы прозвали «Путин, дветысячи какой-то», из-за присутствия Самого – и, между прочим, тогда нас так и не поймали, а мы прошли куда надо и сделали что надо, хотя побегать пришлось.

Сообщение на лодку, короткий отдых перед последним броском – и вот мы на вершине! Точнее, в точке «зет». Ставим аппаратуру, срисовываем картинку, скидываем инфу. Заканчиваем здесь, переходим на запасную точку игрек. Попутно внимательно наблюдаем за обстановкой.

Немцы здесь непуганые. Ну не было тут, в текущей реальности, партизан, подпольщиков, да и наши диверсы сюда не наведывались. Нет, орднунг есть орднунг – объекты огорожены колючкой, вон вышка торчит с пулеметом, блокпост на въезде, со шлагбаумом и двумя пулеметными гнездами, часовые стоят, бдят. Но вот поведение их – ну, как вам объяснить понятнее?

Представьте, что вас поставили бдеть. А ничего не происходит. Время идет. Каждый раз пусто. И что?

Вы «оптимизируетесь». Выработаете для себя программу, как на автопилоте – наиболее экономичную. Одинаковые действия по заведенному алгоритму. Не задумываясь над смыслом – потому что «так положено». Иногда говорят «замыливается глаз», – но это еще опаснее. Потому что ваши действия становятся предсказуемыми, и умный противник всегда может найти «дыру».

Так вот, немцы вели себя именно так – неся патрульно-постовую службу, как давно заведенный и неизменный церемониал, в миллион первый раз. А мы оказались как раз таким, опытным и творчески мыслящим врагом.

Поначалу мы намеревались держаться строго в рамках задания. Отметить на карте общежитие и штаб, два здания барачного типа, над одним из которых болтается флаг, кинуть ЦУ для «Гранитов» – и делать ноги. Но фрицы сами спровоцировали нас своим злостным неуважением к советскому спецназу (ну а пластит у нас был, взятый «на всякий случай»).

Уж очень удачно располагалась точка игрек – как раз над складом ГСМ! Пара зарытых в грунт цистерн, несколько штабелей бочек – и все это, огороженное колючкой, охранялось только одним часовым, уныло болтающимся по периметру! Причем часть его пути была не видна с других постов. Со складом боеприпасов, располагавшимся в полукилометре, было сложнее – там находились и упомянутая вышка с пулеметчиком наверху, и часовой на воротах, и два патрульных, ходящих по периметру навстречу друг другу. Но подходы были такие, что незаметно подобраться почти вплотную при нашей тренировке и некотором везении было довольно легко. Также на руку нам сыграло полное отсутствие здесь сигнализации самой древней и простой системы «гав-гав», как именует мой зам, старлей Василий Гаврилов, злобных четвероногих тварей, науськанных на людей. Короче – работаем, мужики!

Часового снял Брюс, Юрка Смоленцев из Звенигова – классный рукопашник, получивший свой позывной оттого, что, случись ему встретиться с киношным Брюсом Ли, китайского чемпиона гарантированно унесли бы, и хорошо если не ногами вперед. Еще он виртуозно владел ножом на короткой дистанции, предпочитая его «бесшумке». Так что фриц, который мирно брел вдоль забора с винтовкой за плечом и думал, наверное, о своем звере-фельдфебеле, который на этом посту категорически запрещает курить, умер быстрее, чем успел понять, что случилось.

Время пошло – вперед! Сменить этого часового должны не раньше чем через полтора часа, уж графикто мы срисовали. Колючка простая, без датчиков движения, не под током и даже без всяких подлостей вроде стальных поводков с рыболовными крючками или подвешенных пустых банок – это для профессионала не преграда (ну а кто не знает, как ее преодолеть – тому этого и не требуется). Заряд пластида под цистерну, установить на тройной взвод – радиокоманда, время, неизвлекаемость – и теперь, чтобы не бабахнуло, фрицы смогут вывезти весь склад лишь не дыша и не чихая вблизи. Здесь всё, быстро ко второму!

Четверо наверху – снайперы, группа поддержки. А мы внаглую идем понизу. Брюс накинул шинель часового в расчете на то, что один вроде бы свой, и трое при нем менее подозрительны издали, чем четверо неизвестных странного вида (хотя форма наша, при некотором воображении, издали могла сойти за немецкую летную). При встрече лицом к лицу это, конечно, не сработает, но не сказать, что тут оживленно. Пару минут, ну только пару минут! Вряд ли нам попадется группа фрицев, тем более что технари тут часто ходят без оружия, а у одного-двух столкнувшихся с нами путь один – на тот свет!