— Я гуляю, — поспешно ответил я. — Я нездешний, и, похоже, заблудился.
Син сердито взмахнул рукой.
— Не пытайтесь делать из меня дурака! — выпалил он. — Гулять в такое время и при такой погоде, да еще не зная местности, — полное безумие. Вы не настолько глупы, чтобы так поступать. А я не настолько глуп, чтобы верить подобным россказням!
Я пожал плечами:
— Как знаете. А что, собственно, делаете здесь вы?
Син сердито посмотрел на меня, но затем его лицо расплылось в ухмылке. У него, очевидно, тоже не было вразумительного объяснения своим ночным похождениям, как и у меня.
— Ладно, оставим это. Вы совершенно справедливо заметили, что это не совсем подходящее место для дискуссий. Кроме того, у меня есть кое-какие дела. Я не против того, чтобы мы с вами вместе дошли до границы леса, а там наши пути разойдутся.
Я вздохнул.
— Договорились, — сказал я.
Я понимал, что встреча с Сином не была случайностью и что за этим событием что-то стояло. Пока это «что-то» было скрыто от моего понимания, но, скорее всего, имело отношение к моему умершему отцу.
Но разве Андара при нашей последней встрече не говорил, что в следующий раз мы встретимся нескоро? И действительно ли сейчас передо мной стоит человек по имени Син, или же это мой отец, несмотря на смерть снова явившийся сюда и опять разыгрывающий какую-то свою партию?
Я уже пошел было по тропинке, но Син удержал меня за рукав.
— Не туда, — сказал он. — В противоположном направлении.
Я покачал головой.
— Боюсь, что нет. Дом моего приятеля находится по ту сторону леса.
— «По ту сторону» — понятие относительное, — заметил Син. — Все зависит от того, откуда смотреть. Как, кстати, зовут вашего приятеля?
— Балтим…
Я запнулся и прикусил язык. Не нужно было видеть выражение лица Сина, чтобы понять, что он обхитрил меня, как глупого мальчугана. Он крепко схватил мою руку, его рот сжался в узкую полоску.
— Балтимор? — спросил он.
Я неохотно кивнул, хотя у меня в этот момент возникло сильное желание дать самому себе пощечину.
— Ведь это ж надо! — настороженно сказал Син. — Вам нужно именно к мистеру Балтимору, и именно в эту ночь…
Он запнулся и задумчиво посмотрел в туман.
— Будьте так любезны, отпустите мою руку… — сказал я сдержанно.
У меня было такое чувство, будто моя рука оказалась в тисках, которые сжимались все сильнее.
Син тут же меня отпустил. Он, похоже, пришел к какому-то решению и, что бы там ни думал о нашей случайной встрече, он, по-видимому, теперь не считал меня своим врагом. Но мне все равно следовало быть начеку, учитывая силу этого великана.
— Если вы так хорошо знаете Балтимора, вам не составит труда меня с ним познакомить, — сказал Син как бы между прочим.
— Ну, я его не так уж хорошо знаю, — ответил я уклончиво. — Кроме того, я очень сомневаюсь, чтобы он в такое время принимал гостей.
— Меня он примет, — заявил Син. — Можете мне поверить.
— Так в каком же направлении мы пойдем?
— Это вам решать. Вы же должны знать, где живет ваш приятель.
Я нерешительно кивнул и указал в ту сторону, откуда появилась женщина-крыса.
— Туда, — пробормотал я.
При, вздрогнув и закрыв руками рот, смотрела то на связанную женщину, то на Эйкорна, который молча помогал Сантерсу. Она ничего не понимала, хотя, несомненно, вольно или невольно она принимала участие в подготовке всего этого — несколько дней или месяцев, а может, и дольше…
Медленно, очень медленно в ней оживали воспоминания, словно выползая из глубин ее сознания и напоминая ей о вещах, о которых она предпочла бы забыть навеки.
— Вы не очень-то спешили мне помочь, — сказал Сантерс, тяжело дыша.
Было видно, что он очень устал, ведь ему пришлось тащить эту женщину от ее комнаты и до подвала.
— Могли бы, по крайней мере, встретить меня на лестнице, — добавил Сантерс с упреком.
Эйкорн бросил взгляд на При и сердито сказал ей:
— Возьми свечу. Или ты самахочешь помочь Сантерсу?
Девушка растерянно покачала головой. Когда она взяла свечу и отступила в сторону, пропуская мужчин, она увидела, что глаза связанной женщины впились в нее, словно прося помощи.
«Как ты можешь такое допустить?» — казалось, спрашивали эти глаза. Они были невероятно огромными, эти лучезарно-голубые глаза. Как ты можешь такое допустить? Ведь мы же еще сегодня провели с тобой такой чудесный день в саду. Ты же знаешь, что я одобряю далеко не все из того, что делает доктор Балтимор. Не позволяй им сделать это, ради бога, не позволяй!
Вздрогнув, При сделала шаг назад. Она не могла выдержать этот взгляд.
— При! — окликнул ее Эйкорн.
Он схватил женщину за ноги и поволок ее за собой. От Сантерса уже было мало толку. Он и так не был силачом, а теперь, когда он совсем выбился из сил, на него не приходилось рассчитывать.
— При! Куда ты светишь? Я же ничего не вижу!
Девушка вздрогнула, как от удара. Она не могла заставить себя посмотреть на миссис Санди, но, тем не менее, послушно подняла свечу повыше и вытянула руку вперед.
— Да не подпали мне волосы, черт тебя побери! — прошипел Эйкорн. — Что с тобой случилось?
Девушка слегка отодвинула свечу назад и судорожно сглотнула. Все, что сейчас происходило, казалось ей ночным кошмаром.
Эйкорн и Сантерс затащили миссис Санди в святилищеи небрежно положили ее возле стола. При, остановившись в дверях, с ужасом смотрела на беспомощную пленницу.
Сантерс в изнеможении шлепнулся на стул и обхватил себя руками. Он весь дрожал от холода и напряжения.
— Бог ты мой, еле справился, — пробормотал он. — Чуть было все не сорвалось.
— Из-за доктора? — спросил Эйкорн.
Он опустился возле надзирательницы на колени. «Что он затеял?» — в ужасе спрашивала себя При. Ощупав руками путы и проверив, надежно ли вставлен кляп, Эйкорн удовлетворенно кивнул. У него был сугубо деловой вид, как у врача, осматривающего своего пациента.
— Не из-за доктора, — ответил Сантерс. — Из-за Хэнеси, этого надменного дворецкого. После того, как я управился с ней, я выглянул в коридор, чтобы убедиться, что все тихо.
— И?.. — Эйкорн посмотрел на юношу и выпрямился.
— Он меня увидел. Он стоял практически у самой двери. Представь себе, какие у него были глаза, когда он увидел, что я выхожу из комнаты миссис Санди, — Сантерс вытер пот со лба и глубоко вздохнул. — Как подумаю об этом, мне становится не по себе.
— Надеюсь, ты не дал ему уйти? — озабоченно спросил Эйкорн.
Сантерс ухмыльнулся:
— Разве это на меня похоже? Если его будут искать, то найдут в кровати миссис Санди. С ножом в животе. Интересно, что скажет доктор по этому поводу.
На лице Эйкорна появилась легкая улыбка:
— Очень хорошо. Надеюсь, никто не видел, как… э… как ты ее тащил.
Сантерс покачал головой. Он взглянул на При, и на его лице появилось выражение озабоченности.
— Что с тобой? — спросил он. — Ты вдруг так побледнела.
— Она вообще весь вечер ведет себя странно, — резко сказал Эйкорн. — Но не переживай за нее. Она нас не разочарует.
Он бросил на При нервный и неуверенный взгляд, словно она была темной лошадкой в его — неизвестной ей — игре.
— В чем я вас не разочарую? — спросила При.
Ее голос звучал хрипло и как-то неестественно, и, хотя она на самом деле уже давно знала ответ на этот вопрос, она почувствовала, что в ней нарастает паника. Она не желала знать, что от нее требуется, и не желала знать, действительно ли она готова к этому.
Эйкорн, похоже, разгадал ее мысли. Еще одну секунду — бесконечно долгую секунду — он продолжал стоять на коленях. Затем он встал, подошел к столу, быстро и решительно пододвинул стул и сел на него.
— Пора, — сказал он. — Соверши жертвоприношение, Лисса.
Мы шли очень быстро. Тропинка на всем своем протяжении была свободной от тумана, но вокруг нее туман клубился так густо, что не было видно даже неба. У меня притупилось чувство времени, и мне казалось, что мы уже часами идем по этой просеке, словно прорубленной для нас в тумане.
