– Мне нужна твоя помощь, Джефф.

– Тебе всегда она нужна, – улыбнулся он.

Сестра показала ему язык:

– Мама хочет удостовериться, что секретность будет соблюдена. Она не хочет, чтобы вечеринка кишела репортерами.

– Это не проблема, Кэро. Они еще никогда не забирались в Гэмпшир и сейчас не заберутся, особенно на эту вечеринку. Генри отвлекает все их внимание на свою чрезвычайно известную персону, и вряд ли что-то изменится сейчас. Не хочу, чтобы это кого-то тяготило.

Она кивнула:

– Я передам маме.

– Передай.

Кэролайн улыбнулась ему:

– Как поживает твоя девственная невеста?

– Она не моя.

После вчерашнего флирта с Амелией Джефф едва ли хоть раз подумал о Мэри. Горячность его ответа на вопрос сестры удивила их обоих.

– Правда? А я думала, у вас все серьезно.

Он покачал головой, не желая обсуждать с сестрой свою личную жизнь.

– С кем ты сейчас встречаешься?

– С Полом Джеффрисом.

– С тем футболистом? – спросил Джефф.

Футболисты были печально известны своей эгоцентричностью и меняли подружек, как перчатки.

– С ним.

– Мне это не нравится. Он слишком… дикий для тебя.

– Очень жаль. – Она нахально усмехнулась. – Мне уже двадцать один, ты больше не можешь указывать мне, с кем встречаться.

Джефф строго посмотрел на нее:

– Если я увижу хоть одно твое фото в этих еженедельных газетенках, вашим отношениям конец.

Она бросила взгляд на часы:

– Ох, ты только посмотри на время! Мне пора бежать.

– Кэро…

Она остановилась в дверях.

– Я просто пытаюсь защитить тебя.

– Знаю. Люблю тебя.

– И я тебя.

Кэролайн ушла, и Джефф подумал, что неплохо было бы последовать собственному совету. Амелия воплощала в себе все, от чего он предостерегал сестер: не проходило дня, чтобы он не слышал о ней какой-нибудь пикантной подробности в «Уан шоу».[3] Однако он отличался от Кэро и Джеммы и знал, как управиться с Амелией. Кроме того, Джефф привык получать то, чего хотел.

Впервые Джефф обратил внимание на Амелию во время их последнего путешествия в Ботсвану. Что-то в этой женщине, вызывающие видеоролики с участием которой появлялись в Интернете, в то же время не побрезговавшей общением с грязными, голодными, больными детьми, растревожило его любопытство. Она не так уж проста, понял он.

Из-за их плотного графика встречаться с Амелией было бы тяжело, и Джеффу нужна была веская причина, чтобы обосновать совместное времяпрепровождение. Он встал и потянулся. Выглянув в окно, Джефф увидел вдалеке логотип «Манро хотелз», и в голову ему пришла идея. Если бы он сумел заключить договор о партнерстве с «Манро хотелз» и создать уникальный пакет туристических услуг для клиентов «Эверест эйр», это очень хорошо повлияло бы на прибыли от авиалинии. Это была именно та идея, которую он искал, – что-то, что одновременно позволит ему выиграть соревнование и проводить больше времени с Амелией. Но проводила ли ветреная Амелия хоть сколько-нибудь времени в офисах «Манро хотелз»? Джефф записал в блокнот, что необходимо выяснить этот вопрос. Они с Амелией вышли из похожей среды, будучи детьми родителей, которые больше интересовались собой, чем отпрысками.

Джефф понимал, что «Эверест-групп» была всей жизнью Малькольма, и превзойти отца на его же территории казалось ему очень привлекательной перспективой. Джеффу нравилось чувство, которое вызывала эта мысль, и он улыбнулся сам себе, закончив строить планы на вечер. Он позвонил в маленький африканский ресторанчик, который, как он надеялся, напомнит Амелии, что они встречались в Ботсване. Ему было жаль, что там он не уделил ей должного внимания. Тогда у них обоих не было серьезных обязанностей, отнимающих много времени, и Джефф мог бы провести всю поездку, сконцентрировавшись только на ней. Но теперь он более чем готов к общению с Амелией и надеялся, что и она готова к общению с настоящим Джеффом, а не со скучным и правильным человеком, каким он мог показаться ей.

Амелия не привыкла ждать мужчин, поэтому немного волновалась, ожидая, когда Джефф заедет за ней. Она провела день в офисе компании, рассказывая о своих находках и убеждая членов правления в необходимости принять предлагаемый ею курс.

– Почему ты нервничаешь? – спросила Биби, когда они сидели в пабе недалеко от станции «Ватерлоо».

– Я не нервничаю, – соврала Амелия.

Это просто свидание, а он просто парень. Она ослепит его улыбкой и своей обворожительной индивидуальностью, а потом… он пройдет мимо, как все остальные мужчины до него.

– Ты такая врушка.

– Биби…

– Не начинай. Кто угодно другой, может, и поверил бы, но я знаю тебя.

Биби была ее лучшей подругой с момента их встречи в элитной школе для девочек. Они привязались друг к другу, еще когда обе были гадкими утятами. Кудрявая Биби весила больше нормы, а Амелия носила брекеты и была неуклюжей. Тогда они были странной парочкой, и никто из их сверстниц не мог предугадать, что они станут невероятно успешными и известными своей роскошной жизнью женщинами.

– Он не похож на других. Я знаю, что он пригласил меня не для того, чтобы его фото попало на страницы журналов.

– И ты не знаешь, как с ним обращаться? – спросила Биби.

– Я просто не уверена, – ответила Амелия.

Начинался час пик, и люди спешили с работы домой мимо окна, у которого сидели подруги.

– В любом случае будь осторожна. Ты ведь не хочешь неприятностей.

Биби была права. Амелия не могла позволить себе дать волю нервам: когда так случалось, она обычно действовала необдуманно, и за этим всегда следовало раскаяние.

– Все будет в порядке. Еще бокал вина – и я готова.

Биби улыбнулась ей:

– Ты изумительно выглядишь. Обожаю, когда ты в бирюзовом.

– Спасибо, дорогая, это был мамин совет.

– Как там в Милане?

– Изумительно, – заметила Амелия, подмигивая. – Кстати, я тебе кое-что привезла. – Она протянула Биби пакет, который принесла с собой.

Биби взяла его, но не открыла.

– Да что с тобой такое? Ты сама не своя. Дело ведь не только в этом аппетитном наследнике Девоншира?

Амелия покачала головой. Биби единственная знала обо всех проблемах с Огги, и Амелии хотелось хоть немного облегчить душу перед подругой. Но она точно знала, что скажет Биби. Хватит потакать ему. Не приходилось ли ей слышать эти самые слова от всех остальных? Амелия знала, что винить нужно саму себя: ей следовало бы пустить все на самотек, но пока она не могла просто так отдать сеть отелей в чужие руки.

– Ничего.

– Дело в Огги?

Пораженная, Амелия покачала головой:

– Как ты узнала?

– Догадаться не так уж трудно. У матери ты недавно была, там все нормально. Твой отец быстро поправляется. Остается только Огги. Что он натворил на этот раз?

– Ему нужен отпуск.

– И ты его прикрыла? – спросила Биби.

– Не начинай, пожалуйста. Я знаю, что не должна была, но пока не готова отдать кому-то сеть отелей.

Биби перегнулась через стол и сжала ее руку.

– Не хочу, чтобы ты чувствовала себя еще хуже, когда все уже и так хуже некуда. Расскажи мне все.

Следующие полчаса Амелия рассказывала Биби об ультиматуме правления, члены которого потребовали, чтобы Амелия приняла управление сетью отелей, если Огги будет продолжать пропускать заседания.

– Ты согласишься?

– Представления не имею. Я могла бы управлять обеими ветвями компании, но это значит забыть про собственную жизнь. Мне придется работать двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.

– Ты не можешь так жить, – заметила Биби.

Амелия знала это. Иногда ей хотелось в самом деле быть просто скандальной наследницей, какой ее рисовали таблоиды: в этом случае так легко было бы просто отвернуться от ответственности. Ей нужно было равновесие, она хотела, чтобы ее жизнь была чем-то большим, нежели просто благотворительная деятельность и семейный бизнес. Амелии хотелось, чтобы дома ее встречала не только Леди Годива, а кто-то еще, кто заботился бы о ней так, как она сама заботилась об Огги.