Разговор придется отложить до завтра. Джессика надеялась, что слова ее рано или поздно возымеют свое действие.

— Ложись спать, любовь моя, — закончила она устало, и Люси вскочила, словно только этого и ждала. — Люси!

Девочка остановилась в дверях.

— Я люблю тебя, дорогая. Только поэтому я говорю тебе эти вещи.

От волнения слова застревали у Джессики в горле.

— Я знаю, ма. — Улыбка, блеснувшая на ее усталом личике, напомнила о прежней Люси. — Я тоже очень тебя люблю.

Был уже пятый час, когда Джессика наконец легла, но тревожные мысли не давали ей заснуть.

Каждый раз, когда проигрывала в голове свой спор с дочерью, она вспоминала невинные светлые дни, когда наблюдать за тем, как Люси растет, было настоящей радостью. Первая улыбка, первые шаги, первое слово, первый день в школе. Счастье переполняло ее. Только они вдвоем, в своем удивительном мире.

Было так несложно забыть все невзгоды прошлой жизни.

Она закрыла глаза и поняла, что уже давно не вспоминает о прошлом. Странно, как годы заглаживали в ее памяти те тревожные времена. Сейчас воспоминания словно превратились в ряд кадров, мелькающих на кинопленке, все еще ярких, но уже не способных причинить боль.

Она могла бы достичь чего-то большего, чем место секретаря в юридической фирме. Не важно, что на ней и так лежала большая ответственность, что ей доверяли основную часть работы. Даже то, что она разбиралась в законах порой лучше, чем многие молодые юристы, не имело значения. Если бы не обстоятельства, из нее получился бы хороший адвокат.

Люси могла не осознавать, насколько важно получить образование, но Джессика ни за что не позволит дочери упустить эту возможность, как когда-то упустила свою. Люси пока счастливо вращалась в кругу своих школьных друзей, и единственным знаком ее протеста была резкая смена стиля одежды: от джинсов и свитера к длинным черным юбкам и ярким украшениям. Она помнила, как смеялась с Рут над этой резкой переменой, показавшей, как быстро девочки стали девушками. Тогда Джессика ни о чем не беспокоилась. Как только она могла быть такой самонадеянной? Позволить себе думать, что трудные подростки — результат воспитания других людей, что ее собственная дочь такой не станет?

Ее последней мыслью перед тем, как заснуть, было то, что она должна что-то сделать. Нельзя подчиняться судьбе, надо брать все в свои руки.

В воскресенье вечером, удостоверившись, что Люси уселась за учебники, и проверив ее домашнюю работу, хотя и знала, что дочери это не по душе, Джессика решила разработать план дальнейших действий. Можно забирать Люси из школы и потом следить, чтобы она сидела дома. Но это не самый подходящий вариант. Люси только еще больше обозлится. Нет, должен быть способ получше.

Марк Ньюман. Джессика подозревала, что он имеет большое влияние на Люси.

Она сомневалась, что сможет воззвать к лучшим чувствам этого парня, не видевшего ничего плохого в том, чтобы гулять с ее дочерью до двух часов утра. Но у Марка Ньюмана есть отец. Поэтому нужно идти прямо к нему, конечно не посвящая в свои планы Люси. В этом есть что-то подлое, однако цель оправдывает средства, уверяла себя Джессика, роясь в записной книжке дочери. Набрав номер, она пыталась, довольно успешно, убедить себя в том, что делает это ради блага дочери. Большинство мам на ее месте поступило бы точно так же.

— Можно поговорить с мистером Ньюманом?

— Его нет дома. А кто его спрашивает?

— Могу ли я узнать, когда он вернется?

— Извините, а вы не могли бы представиться?

— Я его старая знакомая, — ответила Джессика, придумывая на ходу.

Она не имела ни малейшего представления, чей голос звучал на другом конце провода, но он был определенно недружелюбным.

— Я не видела мистера Ньюмана очень давно и, приехав в Англию, решила позвонить.

— Могу я узнать ваше имя?

— Я вообще-то хотела сделать ему сюрприз. Он и я… в общем, мы когда-то неплохо друг друга знали.

Она внезапно поняла, что на сцене может появиться миссис Ньюман, но потом вспомнила, что Люси сказала: «У него только отец». Голос на другом конце провода чуть потеплел:

— Понимаю. Мистер Ньюман должен вернуться завтра утром, он прилетает из Штатов и, не заезжая домой, поедет прямо на работу.

Джессика понимающе рассмеялась.

— Конечно. Да, он не изменился!

Это был хороший ход с ее стороны, целиком основывающийся на предположении, что, видимо, этот человек всегда после долгого перелета не отдыхает, а отправляется в офис.

— Может, вы подскажете, где он работает? Столько времени прошло. Я с тех пор стала старше, память уже не та. Он все еще… где это?.. Вертится на языке…

Она засмеялась, надеясь, что это звучит достаточно непосредственно.

— В Сити. — Голос теперь звучал вполне доверительно.

Джессика прилежно записала полный адрес.

А завтра, мистер Ньюман, вас ожидает неожиданный визит.

На следующий день, рано утром, после короткого звонка в Стенфорд Джеймсу и Шеперду с просьбой об отгуле, Джессика вышла из дома и направилась к офисам Сити, спустившись в метро, набитое до отказа, потому что она выбрала для поездки, очень некстати, час пик.

Одетая по погоде — в светло-голубое платье без рукавов и босоножки, — она все же изнывала от удушающей жары. Ах, если бы можно было закрыть глаза и забыть про все проблемы… Вернуться в то время, когда она вывозила Люси в парк на пикник, когда непослушание каралось отказом в бутерброде с ветчиной. Ее мысли улетели далеко в прошлое… Очутившись перед большим стеклянным зданием, похожим на огромную оранжерею в центре Лондона, она заставила себя вспомнить, зачем она здесь.

Фойе здания напоминало убранством очень дорогую гостиницу. Много цветов, удобные мягкие кресла для посетителей и круглый стол администратора.

Джессика прошла мимо него и направилась прямо к лифту. Используя все свое обаяние, она выспросила у охранника, где находится офис Ньюмана, думая, что вряд ли взяла бы этого человека в свои телохранители, и все же благодарная ему за информацию.

Поднявшись на восьмой этаж, она словно очутилась в другом мире.

Джессика прошла по пушистому светло-зеленому ковру коридора и оказалась в небольшом зале. Несколько секретарей работали, опустив головы. Никаких праздных бесед, подумала Джессика, пытаясь представить себе их боссов. Они что, великаны-людоеды? Или настолько запугали своих служащих, что те и слова вымолвить не смеют?

Проскользнув мимо них, Джессика пошла по коридору, время от времени останавливаясь, чтобы прочитать таблички с именами на дверях. Офис Энтони Ньюмана был самым последним.

Странно, но она совсем не волновалась. Она постучала в дверь, и ей немедленно ответили.

Джессика толкнула дверь и предстала перед внушительным дубовым столом и сидящим за ним мужчиной, первый взгляд на которого мгновенно пригвоздил ее к месту.

Мужчина говорил по телефону, давая кому-то указания. Его голос был густым и низким. Он говорил негромко, но настойчиво. При первом взгляде на этого человека Джессика почувствовала, что вся ее решимость куда-то исчезла. Мужчина жестом пригласил ее сесть. Она была невольно заворожена удивительным, сбивающим с толку ощущением силы и власти, исходившим от Ньюмана.

Ожидала ли она этого? Джессика поняла, что совсем не предполагала встретить подобного человека. Подняв на него глаза, она увидела, что он разглядывает ее с не меньшим любопытством. Мужчина продолжал разговаривать по телефону, но его холодные серые глаза сверлили ее, и Джессика невольно отвела взгляд.

— Кто, черт побери, вы такая? — спросил мужчина, положив трубку. — Что вы хотите и кто пропустил вас в мой офис?

Его голос звучал очень холодно, и смотрел он неприветливо.

Джессика почувствовала непонятную тревогу, но немедленно подавила ее.

Вот лицо, подумала она, созданное для того, чтобы останавливать людей в их начинаниях.