Селин, успевшая достать из сумочки ручку и блокнот, бросила на него насмешливый взгляд.

— Я пошутил, — хмыкнул Рене.

— Я прекрасно понимаю, что в мои обязанности также входит подавать чай и кофе, но, кажется, не это здесь главное.

Селин начинала тихо ненавидеть себя за официальный тон, но ничего не могла с собой поделать: она чувствовала замешательство в присутствии этого человека.

— Вы правы. Но во время работы я люблю пропустить несколько чашек кофе и потому не преминул сообщить об этом моему новому секретарю.

Рене поставил локти на стол, сцепил пальцы рук и, опершись на них подбородком, изучающе смотрел на Селин, отчего та чувствовала себя подопытным кроликом.

— У вас есть офис и в Париже? Кажется, Сьюзан упомянула, что вы частенько туда летаете.

— Не только туда. У меня имеются офисы еще и в Бостоне, в Мадриде, в Эдинбурге… похоже, вы еще не ознакомились с проспектами о нашей компании.

Рене встал, подошел к стеллажу и взял с полки несколько проспектов. Вернувшись к столу, он присел на столешницу напротив Селин.

Она пролистала один из проспектов и едва не выронила его из рук. С одного снимка ей улыбался Дэн, который стоял рядом с братом и еще с каким-то мужчиной, по-видимому их отцом.

— Это мой брат, — пояснил Рене, от которого не ускользнуло ее замешательство.

— Вы втроем основали этот бизнес? — ровным голосом спросила Селин.

На самом деле ей было интересно услышать версию Рене, ведь каждый человек обычно по-своему трактует одни и те же события. Но взгляд Рене вдруг стал непроницаемым.

— Не совсем так. Можете захватить эти проспекты домой и подробнее ознакомиться с ними. Сейчас я хотел бы поговорить с вами о проектах, над которыми мы в настоящее время работаем.

Рене пригласил Селин жестом проследовать за ним в смежный кабинет, где находилось ее рабочее место. Там же размещались шкафы с папками.

— Вообще-то вводить вас в курс дела не мое занятие, но, поскольку ваша предшественница здесь долго не задержалась, я вынужден нарушить традицию. К слову, она даже не потрудилась вникнуть в само понятие архив. Содержимое всех без исключения папок необходимо систематизировать, составить опись лежащих в них документов, привести в порядок картотеку… Словом, вас ждет непочатый край работы.

— Что еще?

Селин приблизилась к своему рабочему столу и наугад открыла какую-то папку. Сплошные колонки цифр.

— Кроме того, в ваши обязанности входит составлять мой ежедневный и долгосрочный бизнес-план, координировать график моих деловых встреч и иногда присутствовать на них в качестве стенографистки. Время от времени вы должны будете сопровождать меня на презентации и в командировки.

— Это невозможно! — вырвалось у Селин.

— В жизни нет ничего невозможного, — мягко возразил Рене. — Разве можно чего-то достичь, если заранее загонять себя в какие-то рамки? Почему вы исключаете для себя эскортные функции, у вас есть для этого веская причина?

— Нет, просто я… подумала… что не обладаю для этого достаточно яркой внешностью…

— Угу, понятно. — Рене выдержал паузу. — Теперь я хочу вам пояснить принцип систематизации. — Он разложил на письменном столе несколько папок.

Близость Рене смущала Селин. Прежде всего он подавлял массой, рядом с ним она ощущала себя маленькой и беспомощной. С Дэном у нее никогда не возникало ничего подобного. Он не казался таким высоким, возможно, потому, что был худощав, черты его лица казались несколько размытыми.

Похоже, каждая новая репродукция, возникающая перед ее мысленным взором, все больше и больше отдалялась от оригинала…

— Вам понятно?

Селин молча кивнула.

— Хорошо, значит, с этим все ясно. Остается еще разобраться в несоответствии цифровых данных вот в этих двух папках, но тут уж вам карты в руки. Изучите все сами и попытайтесь вникнуть в общую систему. Кстати, расскажите о вашей работе у Роя.

Рене подошел к кофеварке, налил себе кофе и обернулся к Селин. Она начала лихорадочно соображать, как бы ответить, не сболтнув лишнего. На самом деле Селин сопровождала Роя на многих важных мероприятиях, была в хороших отношениях с его женой и даже иногда нянчила их маленького ребенка.

— Я начинала как обычный секретарь, но, поскольку я быстро освоила все тонкости, мои служебные функции постепенно расширились. Наряду с обычной административной и машинописной работой я занималась первичным приемом клиентов, заведовала персоналом.

— Значит, у вас не должно возникнуть никаких проблем! Я с первого взгляда понял, что вы прекрасный работник и справитесь даже с закрытыми глазами.

Селин совсем не обрадовала похвала, ведь она заранее решила уволиться при первой же возможности, не вызывая ненужных подозрений.

— Но я еще даже не начала у вас работать, так что откуда такая уверенность? Возможно, вы переоцениваете меня.

— Мне хотелось бы, чтобы в первую очередь вы скорректировали мой бизнес-план на ближайший месяц.

Рене вышел в свой кабинет и очень скоро вернулся с органайзером в роскошном кожаном переплете. Он придвинул к столу один из стульев и оказался теперь так близко от Селин, что их локти иногда соприкасались.

Селин искоса поглядывала на его темные волосы, на крепкие мускулистые руки, и ее вдруг пронзила мысль, что в Рене есть какая-то мужская основательность, которой был начисто лишен его брат-близнец.

Рене стал бегло перечислять текущие дела и мероприятия, так что Селин едва успевала разбирать его неразборчивый почерк и заполнять нужные графы в его ежедневнике. Наконец она подняла на него глаза, собираясь что-то уточнить, и поймала на себе его внимательный взгляд.

— Теперь я начинаю понимать, как нелегко приходилось моим предшественницам. — Селин улыбнулась. — Если в папках окажутся такие же неразборчивые записи, мне придется потратить массу времени на их расшифровку, прежде чем заняться основной работой.

— Я вас предупреждал, что будет нелегко.

Рене заметил, что и вблизи кожа Селин казалась такой же нежной, как издали. Ее непослушные волосы были затянуты в тугой пучок, на лоб выбивалось несколько волнистых прядей. Невзначай коснувшись ее руки, Рене ощутил легкое удушье. Несмотря на то, что Селин была в строгом костюме, она его сильно возбуждала. Помнится, со своей последней пассией, с которой они не виделись почти три месяца — подумать только, как долго! — он не испытывал ничего похожего.

Селин сняла жакет и аккуратно повесила его на спинку стула, но ее строгая блузка была целомудренно застегнута по самое горло на маленькие жемчужные пуговки. Под тонким шелком угадывался контур бюстгальтера. У Рене возникло острое желание расстегнуть эти изящные пуговки, освободить Селин от ненужной одежды и коснуться пальцами ее нежной кожи.

Ему почему-то представилось, как запястья Селин привязаны к спинке кровати и он не спеша ласкает языком каждый миллиметр ее тела, исторгая из ее груди стоны наслаждения.

Рене встретился взглядом с Селин и почувствовал, что краснеет. Не хватало еще, чтобы она угадала его мысли! И эта женщина будет теперь работать с ним бок о бок!

— Убедились теперь сами? — грубовато заметил Рене, чувствуя себя Серым Волком, который завлекает Красную Шапочку, и усмехнулся — в эту минуту ему действительно захотелось съесть Селин.

Он представил, как заглатывает ее, начиная с лилейной шеи и постепенно спускаясь вниз, к пушистому бугорку, скрытому под старомодным целомудренным — в этом Рене почему-то не сомневался — бельем.

Рене откашлялся, с трудом настраиваясь на деловой лад. Селин, задала вопрос, и он постарался ответить ровным голосом.

— Судя по записям, на этой неделе вы дважды летите в Бостон.

— Так оно и есть. Может быть, мне лучше перенести встречи, пока вы не вошли в курс дела?

— Не стоит, — быстро возразила Селин. — Напротив, у меня будет время спокойно во все вникнуть, разобраться в папках и рассортировать накопившиеся документы.

Несмотря на виноватый взгляд Селин, Рене помрачнел, чувствуя, что задето его мужское самолюбие: конечно же она с трудом терпит его присутствие. Ничего себе, приятная перспектива при таком отношении работать бок о бок!