– Я знаю, чтос тобой. Тебе не нравится, что нет уже тех нежных чувств…
– Что касается меня, ни о каких чувствах и речи быть не может.
– Да? – Лео бросил на нее надменный взгляд, взгляд мужчины, уверенного в своей неотразимости.
– Оставь меня, Лео.
– Тебе что-то не понравилось? – глухо спросил Лео.
– Сейчас ты зол на меня.
– Ни один мужчина на свете не может долго злиться на хорошенькую женщину…
– Как ты щедр на комплименты!
Лео молниеносно схватил ее за талию и громко расхохотался, увидев растерянное выражение ее лица.
– Поедем со мной в Брюссель, и я буду заботиться о тебе так, как ты и вообразить себе не можешь, – пообещал он. В его голосе звучала такая страсть, что Энджи задрожала всем телом.
– Где уж мне, – насмешливо бросила она.
– Зачем ты мне противишься? Зачем притворяешься? – с жаром спросил Лео, снова отпуская ее от себя и вопросительно глядя ей в глаза. – Ведь я предлагаю тебе не просто пару ночей вместе… Оставайся со мной, пока эта страсть не перегорит в нас обоих!
Энджи вспомнился тот день на берегу озера, когда Лео, которому надоело ее детское заигрывание, нетерпеливо увлек ее за собой на траву и вмиг исчезли все барьеры и запреты, которые она по глупости и наивности считала нерушимыми.
– Уже перегорела, – пробормотала Энджи, стараясь не выдать своего волнения.
– О Боже, Энджи, – выдохнул Лео сердито. Его красивые губы искривились. – Какого еще предложения ты ждешь от меня?
У Энджи вырвался нервный смешок. В этот момент она ненавидела Лео. Считает ее шлюхой и воровкой и даже представить себе не может, что с ней надо вести себя так, как с другими женщинами.
– А почему бы тебе не начать с того, с чего обычно начинают… назначить мне свидание?…
– Свидание?– словно не веря своим ушам, переспросил Лео.
– Как знать, если бы ты подарил мне букет роз, и влил в меня достаточно шампанского, и вскружил мне голову своими разговорами, может быть, тебе бы и посчастливилось, – сказала Энджи, страдая от задетой гордости. – А так ты остался ни с чем, Лео. Мои поздравления!
Энджи вышла из библиотеки, чтобы он не увидел ее слез.
Лео ясно дал понять, чтоему нужно – только секс и возможность избавиться от желания, которое пробуждало в нем ее тело. Боже, значит, тот уик-энд и в его памяти запечатлелся как нечто особенное! Все проклятые страсти и боль, раздирающие ей сердце, – это все Лео… Лео… Лео…
Крепкая рука потрясла ее за плечо. С трудом проснувшись, Энджи протерла глаза, взгляд сфокусировался на смуглом и волевом лице склонившегося над ней мужчины.
– Уходи, – простонала она, снова смежая тяжелые веки.
Теплое одеяло моментально оказалось на полу, и Лео, подхватив ее на руки, понес вниз.
– Что ты делаешь? – прошептала она.
– Несу тебя завтракать.
– А что, уже пора?
Последовала пауза, потом Энджи почувствовала, как широкая грудь дрогнула в смехе.
– Сколько времени?
– Шесть.
– Шесть?– Энджи рассердилась. – Я спала всего два часа!
– Я выезжаю в аэропорт в семь.
– Пожалуйста, поставь меня на пол, пока не уронил!
Пол в холле был холодный. Лео осторожно отвел с ее сонного лица прядь спутанных волос. Энджи почувствовала, что с заоблачных высот полудетской влюбленности попадает в опасные и неизведанные дебри глубокой и настоящей любви. Но любовь к Лео означала билет только в один конец – прямо в адское пекло.
– Зачем тебе все это? – с трудом прошептала она.
– Я хочу поговорить с тобой перед отъездом.
Лео широко распахнул двери столовой.
– Сначала позавтракаем.
– Я не завтракаю неумытая.
– Сейчас ты выглядишь такой растрепанной, румяной и сексуальной… Мне это нравится.
Эти слова были последней каплей. Энджи, не помня себя, бросилась вверх по ступенькам и ворвалась в свою комнату под громкий хохот Лео. Он наступал на нее со всех сторон, словно хорошо организованная армия. Когда-то она выслеживала его, стараясь всеми правдами и неправдами столкнуться с ним, но он казался абсолютно равнодушным. Теперь же, когда она пытается вести себя разумно и избегать его, он сам перешел в наступление. Впрочем, для Лео вполне естественно быть в роли охотника… И в тот уик-энд ему явно не составило большого труда взять над ней верх.
Энджи понадобилось минут пять, чтобы умыться, почистить зубы и натянуть на себя джинсы и рубашку. Джейк все еще спал. Молодая женщина тихонько вошла в столовую и села напротив Лео. Пока Эпифания разливала кофе в красивые фарфоровые чашки, он сидел, небрежно откинувшись назад, являя собой воплощенную элегантность в превосходно сшитой рубашке и шелковом галстуке. Сердце Энджи забилось, словно пойманная бабочка.
Она отказалась от предложенного экономкой завтрака и дрожащей рукой потянулась за тостом. Пока за Эпифанией не закрылась дверь, оба молчали.
– Ты должна пообещать, что останешься здесь до моего возвращения, – негромко сказал Лео.
– Чтобы потом быть представленной Уоллесу на тарелочке, словно рождественская индейка? Ты, наверное, шутишь!
Лео вперил в нее неподвижный взгляд, под которым Энджи сжалась.
– Уоллес – очень старый человек, выросший и воспитанный в совершенно ином мире, и, нравится тебе это или нет, ты его обидела. Так что тебе придется проявить уважение к его просьбе и позволить ему встретиться с его единственным правнуком. Признаться, я и сам был удивлен этим его желанием.
Нервы Энджи были напряжены до предела.
– Мне очень жаль, но я не согласна.
– Боюсь, что не могу предложить тебе в качестве приманки Дрю, – скривив губы, пробормотал Лео.
Энджи непонимающе нахмурилась.
– Мой кузен не будет присутствовать на празднике. Вскоре после того, как ты уехала, Уоллес и Дрю серьезно поссорились из-за его беспорядочной жизни и сомнительной компании, – мрачно сообщил Лео. – С тех пор Дрю живет в Нью-Йорке.
Энджи кивнула. Ее не удивила эта новость. Родители Дрю Невилла погибли, когда ему было всего десять лет, и Уоллес взял его к себе и вырастил. Дрю никогда ни в чем не знал у деда отказа, но результаты такого воспитания оказались самыми дурными. Уоллес ожидал, что юноша возьмет на себя управление поместьем, но тот не выказал ни малейшего желания зарабатывать себе на жизнь.
Поэтому их стычки из-за его лености и экстравагантного поведения были весьма жестокими. Но когда Энджи еще жила в поместье, Дрю вполне привольно существовал на более чем щедрое содержание, потому что имел счастье быть наследником по мужской линии, а не по женской, как Лео, и знал, что однажды именно он получит поместье и большую часть семейного капитала.
– Ты ничего не хочешь сказать?
Энджи посмотрела ему прямо в глаза и наконец поняла, отчегоЛео так мрачен. Конечно же, он ожидал от нее более пылкой реакции на сообщение, что предполагаемый отец ее ребенка теперь живет далеко, по ту сторону Атлантики!
Энджи опустила голову и уставилась в чашку с кофе. Как она не догадалась раньше о том, что Дрю должен былпоссориться со своей семьей! Иначе разве встал бы вопрос о том, что это он – отец ее ребенка? Если бы Дрю об этом услышал, неужели он не убедил бы всех, что не имеет никакого отношения к беременности Энджи! Внезапно она ощутила огромное облегчение оттого, что Дрю находится где-то очень далеко. Пусть Лео думает, что Джейк – ребенок его кузена.
– Откровенно говоря, прошло столько времени, что меня уже мало волнует, где живет Дрю и будет ли он у Уоллеса, – решительно сказала Энджи. – Это никак не может повлиять на мое решение не возвращаться в Деверо-Корт.
– И все же ты туда поедешь, – очень тихо сказал Лео.
Что-то было в его тоне такое, от чего у Энджи пробежал холодок по спине. Чтобы скрыть свое замешательство, она усмехнулась.
– Каким же образом? Ты что, собираешься меня связать и отвезти туда в багажнике?
Лео с шумом выдохнул воздух.
– Не заставляй давить на тебя, Энджи. Я не люблю разбивать орехи молотком, но знай, если ты меня к этому вынудишь, после тебе придется долго собирать себя по кусочкам.
