—  Merci, mademoiselle, — Гийом церемонно склонил голову. — Между нами говоря, я тоже так думаю.

— Тогда почему же… — не отступала Лилиан, — почему вы преследуете именно меня?

— В самом деле, не понимаешь? — Гийом вопросительно изогнул бровь. — Неужели в твоем доме нет ни одного зеркала? — В голосе его зазвучали вкрадчивые, бархатистые нотки. — Mon amour, посмотри вокруг: в ресторане не найдется ни одного мужчины, который не завидовал бы мне черной завистью и не мечтал бы оказаться на моем месте. Неужели ты сама этого не видишь?

Щеки молодой женщины зарумянились от смущения. Она поспешно взяла бокал и глотнула минеральной воды.

— Я вовсе не напрашивалась на комплименты, — с трудом выговорила она.

— А это никакой не комплимент, — Гийом помолчал. — Неужели так трудно смириться с правдой?

Лилиан сдержанно улыбнулась.

— Возможно, мне и впрямь следовало остаться дома.

— Но почему? — Он подался вперед, в карих глазах так и плясали озорные искорки. — Что с тобой может случиться здесь, в переполненном ресторане?

Лилиан заставила себя выдержать его насмешливый взгляд.

— Не знаю. Но сдается мне, месье де Монфор, вы опасный человек.

— Заблуждаешься, ma cherie, — тихо произнес он. — Это я подвергаюсь опасности.

— Тогда отчего вы так настойчивы?

— Видимо, люблю риск.

— Для специалиста по маркетингу — сомнительное достоинство!

— Но маркетингом я занимаюсь лишь в рабочие часы, мое сокровище. А сейчас я отдыхаю и развлекаюсь, ты разве забыла? — лениво протянул Гийом.

Лилиан закусила губу, не в силах противиться его неодолимому обаянию: этот всесокрушающий смерч того и гляди собьет ее с ног, закружит и унесет — но куда? Даже подумать страшно.

К счастью, подоспевший официант известил их, что стол для них накрыт и ужин подан. Гийом, чинно взяв свою спутницу под руку, повел ее в главный зал.

По пути Лилиан пообещала себе, что во время трапезы переведет разговор в более безопасное русло. Но решимость молодой женщины слегка поколебалась, едва она обнаружила, что места им отвели на мягком диванчике, бок о бок. Однако попросить поставить стул напротив, означало выдать свою нервозность, так что Лилиан предпочла промолчать.

Стол украшал миниатюрный светильник, жаркий язычок пламени подрагивал и мерцал под надежным стеклянным колпаком. Какой ценный жизненный урок заключен в этой маленькой лампе, подумала Лилиан. Вот точно так же и эмоции надо учиться держать под контролем.

Но близость Гийома не давала ей сосредоточиться. Стоило ему чуть пошевелиться, и она улавливала аромат его одеколона, такой знакомый и волнующий. А этот мужественный профиль и это мускулистое тело, облаченное в дорогой костюм, заставляли думать о первобытной силе, что того и гляди вырвется на волю, презрев оковы цивилизации. А чувственный изгиб губ, вкус которых она ощутила лишь на краткое мгновение…

Лилиан постепенно осознавала: для этого человека власть так же естественна, как, скажем, дыхание. И речь идет не только о материальной обеспеченности и о социальном статусе — хотя, по всей видимости, Гийому де Монфору и тут жаловаться не на что. Его мужские чары заключают в себе силу куда более мощную, нежели чековая книжка.

Молодая женщина порадовалась возможности сосредоточить все свое внимание на еде и, надо сказать, что роскошная трапеза того вполне заслуживала. Сначала подали восхитительный жюльен с миндалем, креветочный салат, тарталетки с черной икрой и к ним ароматное и терпкое белое французское вино. В качестве основного блюда Лилиан заказала утку, запеченную с яблоками, и ассорти из овощей. К утке вино подали другое — красное, пряное, ударяющее в голову.

— Не удивляюсь, что этот ресторан так вам полюбился. Здесь потрясающе готовят.

Гийом одобрительно улыбнулся.

— Я рад, что тебе понравилось. Но подожди хвалить здешнюю кухню, лучше выскажи потом все свои восторги Луи, здешнему шеф-повару. Он непременно подойдет к столику справиться, всем ли мы довольны. Таковы обычаи сего гостеприимного заведения.

Лилиан снова взялась за нож и вилку. Надо будет рассказать про этот ресторанчик Юджину, подумала она. Кажется, ничего вкуснее этой утки с яблоками она в жизни своей не ела.

И, словно прочитав ее мысли, Гийом заговорил о том же:

— Ты непременно должна познакомить меня с твоим женихом. Возможно, я подскажу ему еще немало уютных местечек, куда стоит сводить невесту в пятницу вечером.

Лилиан ослепительно ему улыбнулась.

— Конечно, я вас познакомлю. Но как-нибудь потом. К сожалению, на эти выходные Юджину пришлось уехать.

— Как, снова на Бали? — В голосе Гийома отчетливо прозвучал сарказм, и молодой женщине это очень не понравилось.

— Нет, по делам, — коротко ответила она. — Юджин сам себе босс, так что развлекаться ему некогда… в отличие от вас.

— Эжен, — протянул Гийом, переиначивая имя ее жениха на французский лад. — Расскажи мне о нем.

— А что именно вы хотите узнать? — Лилиан пригубила вина.

— Как вы познакомились. Когда ты осознала, что из всех мужчин мира он — тот самый, единственный и неповторимый. Нет-нет, никаких интимных секретов я не требую, — вкрадчиво добавил он. — Если, конечно, таковые имеются.

Лилиан не поддавалась на провокацию и невозмутимо сообщила:

— Мы познакомились на вечеринке. Одна семейная чета обзавелась своим домом, а я спроектировала им садик. Супруги пришли в такой восторг, что пригласили меня на новоселье. Позвали и Юджина: он помогал им с покупкой дома в рассрочку: Мы познакомились, стали встречаться… ну и полюбили друг друга. Спустя несколько месяцев Юджин сделал мне предложение, и я его приняла.

В карих глазах Гийома промелькнуло что-то очень похожее на презрение, и Лилиан внутренне напряглась.

— Что-то не так? По-моему, вполне логичное развитие событий.

— Совершенно с тобой согласен, — кивнул Гийом. — И вы, конечно же, собираетесь жить долго и счастливо, и умереть в один день?

— Да, наши планы именно таковы, — ответила, воинственно вздернув подбородок, Лилиан. — А как насчет вас, месье? Суждено ли мне услышать вашу романтическую исповедь или она окажется слишком длинной? — молодая женщина помолчала немного. — Начнем с того, женаты ли вы?

— Нет, — сухо отрезал он, и его глаза сверкнули металлическим блеском. — Притом я не разведен и не вдовец. Некогда я был помолвлен, но… это ничем не кончилось, — Гийом язвительно усмехнулся. — Полагаю, ты не слишком удивлена.

— Нет, не удивлена. Итак, вы предпочитаете вольную жизнь холостяка, — констатировала Лилиан. — Что ж, по крайней мере, вы это выяснили до свадьбы, так что ничьи чувства не пострадали.

— Заблуждаешься, — медленно произнес он. — Это моя невеста нашла себе другого. Познакомилась с ним на отдыхе.

— О! — вот теперь Лилиан и впрямь удивилась, хотя попыталась этого не выказать. — Увы, и такое в жизни бывает. Но обычно люди стараются смириться с этим и жить дальше, не возводя исключение в правило.

Гийом вопросительно изогнул брови.

— По-твоему, это пустяки — предательство, измена? — В его голосе звучала неподдельная боль.

— Нет-нет, конечно же, я имела в виду вовсе не это, — Лилиан смущенно отвела взгляд и нервно затеребила салфетку. — Я просто подумала, что если вы действительно ее любили, то смогли бы… понять и простить.

— Нет! Об этом не могло быть и речи! — мрачно отрезал Гийом.

— Тогда мне очень жаль, — тихо произнесла молодая женщина. — Жаль вас обоих. — Она нервно сглотнула. — Должно быть, вам пришлось нелегко. Извините, мне, наверное, не следовало совать свой нос в чужие дела, — покаянно добавила Лилиан. — Расспросы лишь воскрешают мучительные воспоминания. А ведь главное — это забыть о прошлом и начать строить жизнь заново.

— Возможно, ты и права, — сдержанно произнес Гийом. — Но не всегда и не у всех это получается.

Между ними надолго воцарилось молчание.

Лилиан ощущала себя так, словно брела по болоту: стоит сделать неосторожный шаг — и почва уйдет из-под ног.