– Лувардис. – Аристидес спокойно встретил нацеленный на него в упор взгляд Николаса, даже не думая о том, чтобы протянуть руку в знак приветствия, так как знал, что его жест останется без ответа. Но это пока. Он все равно положит конец этой войне, заставив Николаса Лувардиса пожать ему руку. – Я тоже рад тебя видеть.
Глаза Николаса превратились в две голубые льдинки.
– Сарантос, я советую тебе убраться отсюда подобру-поздорову. В противном случае многим из гостей будет что заснять на видео и продать это за весьма приличную сумму.
Аристидес грустно улыбнулся:
– Лувардис, немного рекламы мне не помешает. Но я слышал, что ты играешь на пианино. Стало быть, ты не станешь рисковать своими драгоценными ручками.
– Для твоей челюсти я сделаю исключение, – натянуто улыбнулся Николас. – Хотя, может, в этом и нет необходимости. Само твое присутствие здесь свидетельствует о многом. Оно на самом деле бесценно, потому что говорит о том, что ты напуган.
– Продолжай, – невозмутимо ответил Аристидес. – Наслаждайся этой захватывающей фантазией.
– Кто я такой, чтобы огорчить великого Аристидеса Сарантоса? – ухмыльнулся Николас, и Аристидес подумал, что, будь на его месте кто-нибудь другой, более впечатлительный, его душа ушла бы в пятки при виде этого волчьего оскала. – Я так понимаю, что ты собираешься стать самой влиятельной фигурой в сфере судоходства. И только одно стоит у тебя на пути. Компания «Лувардис энтерпрайзис».
– Лувардис, вы не единственная компания, которая занимается корабельным снаряжением.
– Но мы самые лучшие, – возразил Николас. – Если бы это было не так и у тебя был выбор, ты бы здесь не стоял.
– Эта улица с двусторонним движением, – ответил Аристидес. – Сейчас настало самое время объединяться с самыми лучшими. Вы можете быть самыми лучшими поставщиками корабельного и портового снаряжения, но мне нет равных в сфере корабельного и портового строительства.
Николас пожал плечами:
– Мы подыскиваем на это место кого-нибудь другого. Хочешь, поспорим, что, кого бы мы ни выбрали, он вскоре окажется вне конкуренции?
– Лувардис, здесь опять двустороннее движение. Кого бы ни выбрал я в свои партнеры, он тоже может оказаться в числе победителей. – Внезапно выражение лица Аристидеса стало серьезным. – Но мне бы не хотелось искать новых компаньонов. Можно узнать причину, по которой вы пытаетесь вытеснить меня из дела? Даже ваш отец, который ссылался на «непримиримые противоречия» в бизнесе и моральных принципах, оправдывая свою конфронтацию по отношению ко мне, никогда не заходил так далеко, чтобы не брать меня в расчет при подписании какого-либо контракта. Нам всегда удавалось договориться и прийти к соглашению, которое устраивало нас обоих. Поэтому я хочу узнать, что происходит.
– Мой отец всегда старался вытеснить тебя из каждой важной сделки, которая касалась обеих наших сторон, – нахмурился Николас. – То, что он прогибался, не было результатом твоих переговоров. Его вынуждали к этому запуганные тобой акционеры и совет директоров. Но мы собираемся исправить ситуацию. Ты, Сарантос, связал нас по рукам.
Аристидес сделал шаг вперед:
– Ты говоришь так, как будто Гектор никогда не связывал по рукам меня. Это походило на какую-то игру. И я проиграл вам столько же, сколько выиграл. Особенно с тех пор, как в деле появился ты и твои… братья и сестра.
– Нас нанял отец. Могу сказать, что сделал он это с большой неохотой.
Аристидес напрягся, почувствовав в словах Николаса плохо скрываемую горечь. Значит, в семье Лувардис не все так чудесно, как ему казалось. Николас затаил на своего отца то же самое чувство обиды, которое испытывал в свое время Аристидес, за то, что Гектор не воздал должное его способностям и противился тому, чтобы извлечь из них выгоду.
Кто бы мог подумать, что их с Николасом Лувардисом связывает что-то общее?
– И он нанял тебя. А ты оказался его самой большой головной болью. Ты вывел игру на абсолютно новый уровень, заставив меня поднапрячься и стать еще более опытным игроком. Но ты, как и твой отец, знаешь, что это совсем не в ваших интересах – сбрасывать меня со счетов.
– Сбросить тебя со счетов? – грубо засмеялся Николас. – Скажи лучше, уничтожить тебя.
– Николас, не будь дураком, – тихо ответил Аристидес. – Неужели ты и вправду считаешь, что потеря одной сделки, пусть даже такой важной, может уничтожить меня?
Николас небрежно пожал своими огромными плечищами:
– Это было бы началом твоего медленного, но верного конца.
Аристидес сжал губы. Казалось, его собеседник еще более несговорчивый, чем его отец, чего он никак не ожидал.
– Значит, вы нашли мне замену? И кто же обладает такими средствами, опытом и возможностями? Кто обладает достаточным видением и гибкостью, чтобы обеспечить ваши нужды, удовлетворить ваши запросы и продемонстрировать вашу продукцию? Без меня вы бы оказались не у дел, и мы все это прекрасно понимаем.
– Мы подумаем об этом, когда не у дел окажешься ты.
– Не обманывайся насчет того, что твой отец якобы работал со мной, потому что у него не было другого выхода. Он знал, что я единственный из всех, кто делает свою работу на отлично.
– Возможно. Но я никогда тебя не терпел.
– Николас, давай не будем о личном. Ты высказал свою точку зрения. Я все понял. А теперь хватит. Ты ведь знаешь, что все закончится тем, что ты пожмешь мне руку.
– Едва ли это возможно, пока я имею право голоса.
Аристидес чуть не подпрыгнул:
– Ты хочешь сказать, что твои братья и сестра могут не согласиться с тобой?
– Знаешь что, Сарантос? Тебя можно было бы назвать волшебником. Потому что ты единственный, кто не вызывает у нас никаких разногласий.
Он должен был догадаться об этом.
Аристидес тяжело вздохнул:
– Если вы вынудите меня, я буду с вами сражаться. И вряд ли это придется вам по вкусу.
Лицо красавца Николаса просияло.
– Ну, наконец. Угрозы.
Аристидес снова вздохнул:
– Я здесь не для того, чтобы угрожать тебе. Я пришел, чтобы попросить вас не заставлять меня делать это. Вы можете думать, что я готов на все, лишь бы оказаться на самом верху. Если бы это было так, я бы уничтожил вас в качестве примера для других. И даже если бы после этого я сам оказался в самом низу, я бы сумел подняться. В конце концов, именно так я и начинал.
Улыбка исчезла с лица Николаса, когда он встретился с непреклонным и бесстрастным взглядом Аристидеса. Сарантос знал, что Николас работал над тем, чтобы их компании оказались на равных, чего не удалось его отцу, несмотря на то что Аристидес нуждался в его сотрудничестве. Аристидес заверил Николаса, что он высоко ценит Лувардисов, и намекнул, что в будущем гарантирует обеим компаниям одинаковые условия при заключении новых сделок. Николас не пожал ему руку, но Аристидес почувствовал, что дело сдвинулось с мертвой точки.
– Можно мне поговорить с вашим адвокатом, который занимается этим контрактом? Я уверен, что мы сможем прийти к соглашению.
В следующую секунду Аристидес пожалел о своих словах.
Внезапно его спокойный и хладнокровный собеседник превратился в лишенного здравого смысла греческого братца, который ни за что не признается, что у него есть младшая сестра, даже если она занимает руководящий пост в компании в сфере правовых стратегий.
Николас весь ощетинился, и его глаза налились кровью.
– Ты будешь иметь дело со мной или с адвокатами, которых я назначу. Она сейчас занята.
– Вообще-то она здесь.
Этот голос.
Этот мелодичный, бархатистый голос, который Аристидес не раз прокручивал в голове.
Она здесь.
Аристидес рывком повернулся. Остальной мир и Николас перестали для него существовать, когда он напряг зрение, чтобы увидеть в толпе ее.
И его надежда на то, что он преувеличивал свои воспоминания о ней, тут же растаяла.
Селена направлялась к ним, освещенная щедро изливавшимся на нее из окон солнцем. Она была настоящей богиней Луны, в честь которой ее и назвали. Высокая и стройная, представительная и сдержанная, соблазнительная и сногсшибательная в своем белом брючном костюме, подчеркивающим изгибы ее чувственного тела, которые Аристидес помнил наизусть. Ее волосы цвета воронова крыла волнами ниспадали ей на плечи и мерно колыхались в такт ее шагам. Из-под густых бархатных ресниц на него невозмутимо и бесстрастно смотрели небесно-голубые глаза.