— Устала.
— Ну наконец-то! А мы точно пойдем на пляж?
— Да, — раздалось из шкафа, куда Джейн нырнула в поисках одежды.
— А мы сразу пойдем на пляж? Не будем сначала заглядывать в библиотеку… на кафедру… Нет?
— Нет. Сразу.
Алиса хотя и обрадовалась, но все-таки озадачилась. Она была из тех девушек, которые сначала делают, а потом думают, хорошо ли у них получилось. А зачем это делать — не думают вовсе. Зато Алиса была красива (чертовски красива — по ее собственному утверждению) и пока очень молода. В отличие от своей лучшей подруги, успевшей окончить университет, Алиса в двадцать два года с трудом перешла на четвертый курс. Жгучая брюнетка с безупречной формой талии и бедер, с потрясающим бюстом четвертого размера, она была абсолютным профаном в вопросах погодного состояния штата, хотя предполагалось, что в ее будущем дипломе будет указана профессия «метеоролог». Зато Алиса знала всех богатых женихов побережья, правила проведения вечеринок на сто персон и даже несколько шаблонов светских тем, на которые полагалось говорить в высшем обществе, куда она мечтала обязательно попасть…
Что ее держало возле Джейн, никогда никуда не выходившей дальше рабочего кабинета и получившей к тому же давно и окончательно клеймо «синий чулок», — никто не понимал. Каждый совместный вечер у них начинался с абсолютно одинаковых обличительных речей Алисы и требований выйти на прогулку, которые Джейн встречала вялыми попытками отбиться, а потом все равно соглашалась и шла. И так было всегда.
Но сегодня Джейн слишком быстро согласилась, и Алиса озадаченно закурила, ожидая подвоха в виде научного зала библиотеки или еще чего-нибудь.
— Не надо здесь курить, — раздался голос Джейн.
— Да ладно! Ты раньше смолила не хуже меня!
— Когда?
— Тогда! Думаешь, я ничего не помню?
Джейн вышла из шкафа, одетая в свой любимый бесформенный сарафан, и строго посмотрела на подругу.
— Я лично ничего не помню! И вообще, ничего не было!
— О боже! О боже! — Алиса перевернулась в кресле и закрыла лицо руками. — Я с этим никуда не пойду!.. Это что за пугало вышло ко мне?
Джейн недоуменно оглядела себя.
— А что? Я всегда так хожу.
Алиса посмотрела на нее и снова отвернулась, громко шлепнув по лбу рукой с ярко-розовым маникюром:
— Не могу смотреть, уберите от меня этот ужас! Что ты себя уродуешь?! Хочешь уйти в монахини? Уходи тогда по-настоящему: выбирай монастырь и иди.
— Знаешь, — задумчиво проговорила Джейн, — я буду носить то, что мне нравится, и заниматься тем, чем мне нравится. Так будет правильно. Идем?
— А ты всегда делаешь то, что правильно?
— Всегда.
— Вот в этом-то весь ужас! — Алиса встала и безуспешно попыталась опустить пониже то, что называла шортами. — Иногда я боюсь, что тебя не спасти.
— А ты не бойся. В определенном смысле меня уже не спасти.
Алиса еще раз критически оглядела подругу: белая майка с коротким рукавом, сверху — сарафан-балахон, полностью скрывающий все прелести фигуры, да и фигуру вообще, какие-то нелепые красные сандалии на ногах. Может, мягкие и удобные, но совершенно не соответствующие ее собственным представлениям о женской красоте и сексуальности.
Джейн собрала непослушные кудри в пучок на затылке и поправила очки.
— Я готова.
— О-о-о!.. — простонала Алиса и, шагнув к подруге, смело сняла заколку с волос. — Хотя бы это оставь как есть. Не позорь меня!
— Мне жарко.
— Сделай хвост.
— Мне не идет хвост. У меня вообще волосы жуткие, они…
— Классные!
— Не знаю, что с ними делать. Эти ужасные кудри!
Алиса подняла указательный палец вверх, видимо, для убедительности.
— Радоваться надо! Многие об этом мечтают!
— Или покрасить? Мне не нравится эта белобрысость, и вообще я…
— Глупая! Сними ужасный пучок, тебе говорят, и пойдем!
— Нет.
— А еще лучше смени сарафан на шорты.
— Ты что?! В шортах? На пляж?
— И правда! Какой ужас: разве можно на пляж ходить в шортах?! Джейн, одумайся!
— Я сказала нет.
Над Калифорнией давно парило лето. Хотя еще стоял май, днем воздух прогревался очень сильно, и в городе было нестерпимо жарко. Вся жизнь уже не первую неделю сосредотачивалась на пляжах, у воды.
Алиса и Джейн в купальниках сидели за своим любимым столиком под зонтом в прибрежном кафе, где очаровательный и неотразимый Риккардо разносил напитки. Риккардо был креол, обожал женщин, и ему было все равно, в каком виде доставлять им удовольствие — обслуживая за столиком или в постели.
Все-таки перед выходом Алисе удалось уговорить подругу одеться по-пляжному и снять ужасный сарафан. Правда, в понятиях Джейн «по-пляжному» означало надеть шорты довольно целомудренной длины, все те же красные сандалии и белую спортивную майку, закрывавшую все, что на пляже люди обычно стараются открыть. Но самое интересное, что даже в этом далеко не претенциозном одеянии она выглядела довольно мило.
По дороге, к вящей ее радости, на нее никто не показывал пальцем и даже не оглядывался: то ли Джейн попросту не узнавали, то ли и правда все это было ей гораздо больше к лицу, чем привычные длинные юбки. Но все равно она хотела как можно быстрее и как можно незаметнее добраться до любого укрытия. И, когда дорога была позади, с облегчением спряталась под любимый зонтик, юркнув в шезлонг.
Некоторое время спустя подруги переоделись, Риккардо принес им свежевыжатый сок из смеси фруктов и, тихо поворковав о чем-то с Алисой, ушел к себе в кафе. А подруги остались любоваться, как океан перелистывает одну волну за другой. Это был своеобразный ритуал и причуда Джейн — сначала посидеть, понаблюдать происходящее вокруг, а уже потом выходить и ложиться под солнце. Раньше она любила серфинг и скорость, а теперь часами сидела в тихих безлюдных уголках…
Алиса же, напротив, тянула ее туда, где кипела жизнь, и в результате подруги всякий раз выбирали компромисс: не в самой активной части пляжа, но все-таки возле кафе.
Наступал вечер, все окрашивалось в мягкие, приглушенные краски, даже голоса купающихся казались тише.
— Ну и что ты собираешься делать? — пожевывая соломинку от коктейля, спросила Алиса.
— Ты о чем?
— Я о ком. О Кристиане. Долго ты будешь мариновать себя? А заодно и Пола?
— А с чего ты взяла, что я мариную себя? И при чем здесь Пол?
— Пол, бедняга, тут и правда ни при чем. А вот Кристиан — совсем другое дело. Ты вздыхаешь ему вслед, боготворишь его, готова сделать для него все, что он скажет, потому что…
— Он — мой шеф. И это моя обязанность — делать все, что он скажет. И вовсе я не вздыхаю… — Джейн вздохнула. — Зря ты заставила меня надеть шорты, я всю дорогу чувствовала себя неуютно.
— Почему?
— У меня некрасивые бедра и…
— Ты просто боишься, что тебя кто-нибудь увидит в неподобающем для тебя амплуа. Без пучка, без сарафана до пят, без книжек… — Алиса развернулась к подруге, улыбаясь озорной улыбкой — как всегда, когда придумывала какую-нибудь каверзу. — Слушай! А почему ты сюда их не взяла? Ты же вечно ходишь с ними в обнимку. И еще вот — смотришь себе под ноги. Я все время забываю спросить: зачем ты смотришь под ноги? Чтобы книжки не уронить?
— Да, чтобы не уронить… Правда надо было брать с собой: не все же время слушать твои глупости!
— Вот! А еще надо было взять парочку тетрадей, учебников, чтобы перед пляжем пойти в библиотеку. Или после.
— Или вместо! — Джейн начала злиться.
Вечно Алиса лезет не в свое дело! Она, конечно, считает себя всезнающей и мудрой, но от ее советов и «обличительных» речей на тему смены образа жизни и внешности Джейн уже тошнило.
— Ну ладно, что насчет Пола? — вдруг резко сменила тему Алиса.
— А что насчет Пола?
— Ты правда на него не претендуешь?
— А зачем?
— И правда, зачем тебе на него претендовать? Он и так весь твой.
— Перестань! Он мне как брат. Мы знакомы с детства.
