Барбара была смущена. Она никогда не входила в число приятелей Дженны Роу — исключительно потому, что сама не делала первый шаг к сближению. «Серая мышка», как величали Барбару почти все, не терпела шумные вечеринки и предпочитала проводить вечера за чтением книг. Дженна могла бы понять стремление этой женщины стать умнее и образованнее, если бы пролистывание женских романов давало существенные результаты. Однако с Барбарой не о чем было разговаривать. Она скучна, как нудный дождь за окном.

Однако Дженна старалась любить всех людей без исключения. Поэтому, увидев Барбару на пороге, постаралась изобразить искреннюю радость.

— Привет, дорогая! Ты вымокла? Проходи скорее в дом!

Барбара явно приехала на автобусе и шла два квартала пешком — ее синий плащ-дождевик был мокрым насквозь и заляпанным грязью. Дженна не могла припомнить, видела ли когда-нибудь новую подружку Тэда за рулем автомобиля.

— Ты не на машине?

— Я не умею водить. Пробовала научиться, но, видно, не дано. — Барбара вошла в дом и протянула Дженне большую коробку. — Вот, держи. Испекла сегодня утром, как раз для наших посиделок.

«Наших», отметила про себя Дженна. Она уже считает себя частью компании. А ведь я сама не знала, что сегодня вечером ко мне придут гости. Я и думать забыла о бейсбольном матче.

— Печенье? — тем не менее, вежливо спросила она.

— Нет, пирог. Яблочный. — Барбара скинула плащ, под которым оказалось тщедушное тельце, облаченное в темно-серую вязаную юбку и жакет.

— Что ж, будет два пирога, — миролюбиво сказала Дженна, хотя в душе у нее все кипело.

— Барби, милая! — Тэд вышел в коридор и распахнул объятия. — Прости, что не встретил тебя.

— Это было лишним. Я вполне самостоятельная барышня. — Она растянула тонкие губы в улыбке и обняла его.

Дженна поморщилась и поспешила уйти в кухню. Итак, придется терпеть поцелуйчики этой сладкой парочки весь вечер. Если бы она знала, как все обернется, то ни за что не стала бы открывать друзьям дверь — сделала бы вид, что ее нет дома.

Открыв коробку, Дженна расстроилась еще больше. Пирог Барбары был вершиной кулинарного искусства: украшенный взбитыми сливками и орешками, он выглядел, как живая иллюстрация к книге рецептов.

Зато мой вкуснее, упрямо подумала Дженна и почувствовала угрызения совести из-за того, что ведет себя как капризная девчонка.

Бейсбольный матч уже начался, когда Дженна принесла в гостиную тарелку и стакан для новой гостьи. Вся компания пялилась в телевизор, хотя игроки только начали выходить на поле.

— Тебе нужна помощь? — опомнилась вдруг Моника.

— Спасибо, что спросила, — ядовито сказала Дженна, водружая на журнальный столик яблочный шедевр Барбары рядом со своим неказистым пирогом.

— Извини, мы заболтались. — Моника смутилась, к вящему удовольствию Дженны, которая теперь раздражалась по любому поводу. — У Дэниса проблемы на работе.

— Тебя увольняют?

— Нет, что ты! — замахал тот руками. — Надеюсь, что нет...

— Его не уволят, он незаменим. — Моника чмокнула его в губы и прильнула к нему, устраиваясь поудобнее.

— Незаменимых людей не бывает, — сказала Дженна, усаживаясь рядом с Барбарой, тоже сидящей в обнимку со своим мужчиной.

— Спасибо, умеешь ты утешить, — огорченно произнес Дэнис, но развить эту тему ему не удалось, так как, наконец раздался свисток судьи.

Для Дженны двухчасовой матч оказался пыткой. Она не получала удовольствия от еды и общения с друзьями. Ее взгляд то и дело возвращался к двум парочкам, беспрестанно обменивающимся поцелуями: Тэду с Барбарой и Монике с Дэнисом. Раньше Дженна лишь радовалась и умилялась, когда видела влюбленных. Сейчас же ее раздражали чмокающие звуки. Она чувствовала себя лишней. Ей хотелось сбежать отсюда, укрыться в своей комнате. И лишь мысль о том, что придется давать объяснение своему странному поступку, удерживала Дженну на месте.

Матч она не смотрела, хотя вместе со всеми глазела на телеэкран. Дженна поняла, что игра закончилась, лишь, когда Тэд выключил телевизор.

— Отличный был матч! — воодушевленно воскликнула Моника. — Давно я не видела такой славной игры.

Значит, команда, за которую мы болеем, выиграла, отметила Дженна, заметив радостные улыбки на лицах друзей. Что ж, хорошо, что теперь я это знаю.

— Как насчет чая? — спросил Дэнис. — Я чувствую изумительный запах выпечки. Я поставлю чайник. Да, Дженна?

— Я сама. — Она с готовностью вскочила с места.

Только бы они поскорее ушли. Сил уже нет смотреть на счастливых влюбленных.

Однако побыть в одиночестве на кухне ей, конечно, не удалось. Буквально через минуту появилась Моника. Она внимательно посмотрела на Дженну, старательно отводившую взгляд, уселась на стул и скрестила руки на груди.

— Что происходит?

— Ты о чем? — Дженна приподняла брови.

— Не о чем, а о ком. О тебе, конечно. Ты сегодня какая-то... потерянная.

— Просто устала.

— Ты ж ничего не делала весь день.

— Ошибаешься. Я пекла пирог, а на это уходит масса сил.

— Ну, да, так я и поверила.

Дженна окинула быстрым взглядом свою маленькую кухню, пытаясь найти объект для удобоваримой лжи. На глаза попалась утренняя газета. Что же там было на первой полосе? Кажется, статья о продажности политиков... Нет, не годится. Сказать, что расстроилась из-за плохой погоды? Глупо. К тому же от Моники сложно что-то утаить. Подруга была чересчур проницательной.

— Ты из-за Барбары, да?

Ну вот, я так и знала! — сникла Дженна, но вслух, разумеется, произнесла:

— Из-за Барбары? Что это ты придумала?

— Тэд ведь нравился тебе. А сегодня он привел подружку. У тебя было отличное настроение, пока ты не узнала о Барбаре.

Дженна оглянулась, чтобы быть уверенной, что никто их не подслушивает, потом захлопнула дверь кухни, подошла к Монике и вцепилась в ее руку.

— Кто еще об этом знает?

— О чем именно?

— О моей симпатии к Тэду.

Моника с сочувствием взглянула на нее.

— Ну, Дэнис точно в курсе.

— А сам Тэд?

— Думаю, вряд ли. Он хороший, чуткий парень и не привел бы сюда свою подружку, если бы понимал, как тебе будет неприятно.

— Если ты проболтаешься о моих чувствах... — начала Дженна, но Моника остановила ее нетерпеливым жестом.

— Что за ерунда! Я же не сплетница! Но... неужели у тебя к нему действительно сильные чувства? Я думала, ты испытываешь всего лишь симпатию.

Дженна отошла от нее к столу, вспомнив, что так и не включила чайник.

— Я не влюблена в него, если ты об этом. Однако поскольку я допускала мысль о том, что между мной и Тэдом кое-что может быть, то вполне естественно, что мне неприятно видеть его с другой женщиной.

— Нужно было ему сказать о том, что ты испытываешь. Он страшно нуждался в ком-то, кто его поддержит.

— Я не психоаналитик, — резко сказала Дженна. — За поддержкой пусть обращается к специалистам. Я хочу, чтобы меня добивались. А не наоборот.

— Тогда забудь про него, — посоветовала Моника. — Он из тех мужчин, что вечно ищут вторую мамочку.

— Ты действительно так считаешь? — удивилась Дженна. — Он ведь такой мужественный. И надежный.

— Ну, да, так это выглядит со стороны. А на деле Тэд не в состоянии даже приготовить себе ужин. И теряется, когда приходится в одиночку справляться с проблемами. За него даже отчеты на работе пишет его лучшая подруга!

— Точно. — Дженна вдруг успокоилась. — У меня уже был подобный... экземпляр.

— Ты о Марке? — кисло заметила Моника. — Только не вспоминай его, иначе опять расплачешься.

— Нет-нет, я давно уже перегорела. Все в порядке, — заверила ее Дженна, но и в самом деле ощутила желание залиться слезами.

Марк был ее ошибкой. И величайшим благословением. Не спрашивайте, как такое возможно.

Она влюбилась в него еще в колледже. Марк был старше ее на два года. Дженне пришлось за ним побегать, прежде чем он обратил на нее внимание. А потом у них закрутился роман. Она едва не утонула в этом водовороте. Отношения их были сложными. Марк пытался казаться успешным, умным, уверенным в себе. Многие попались на эту удочку, и Дженна не стала исключением. Она видела блестящего студента с прекрасным будущим. А на поверку Марк оказался лентяем, не задумывающимся о том, что будет завтра. Он был уверен, что сумеет облапошить кого угодно. Считал, что лучшие работодатели встанут в очередь, чтобы пригласить его на работу, стоит им лишь взглянуть на его мужественную физиономию с квадратным подбородком. Однако Марк ничего не делал для того, чтобы внешнее впечатление, которое он производил, подкреплялось реальными поступками. В конце концов, он скатился с отличных оценок до удовлетворительных, с великим трудом окончил колледж и смог устроиться лишь клерком в заштатную контору.