Ему хотелось расслабиться, он с удовольствием избавился бы от присутствия Тамары в пилотской кабине. Она хотела посмотреть, какую одежду ей собрали в поездку. Кроме того, ей нужно было обдумать свои дальнейшие действия.

У Рейна возникло непреодолимое желание прикоснуться рукой к ее бедру, когда Тамара, шелестя синей юбкой, прошла мимо него. Крепче сжав штурвал, он подавил внезапный взрыв эмоций. Ближайшие несколько недель будут полны искушения.

Тамара вошла в салон и направилась к большому шкафу. Она быстро просмотрела содержимое своего багажа: Джинсы, тенниски, шорты. Куда они направляются? Ясно, что не в солнечный курортный край. Единственными предметами легкой одежды были довольно фривольное белье и прозрачные ночные сорочки, купленные ею в преддверии свадьбы.

Схватив джинсы, майку лавандового цвета и кроссовки, Тамара направилась в туалетную комнату, чтобы переодеться. В практичной одежде она всегда чувствовала себя увереннее. Тамара умылась и прошлась расческой по спутавшимся волосам, свободно падавшим на плечи. Ее это стесняло: обычно она закалывала свои кудри.

Она порылась в вещах в поисках кошелька. Неизвестно, куда они летят, но в любом случае ей потребуются удостоверение личности и деньги или кредитная карточка, если придется возвращаться домой, не прибегая к помощи Мастерса. Пленница застонала, ничего не обнаружив, но не удивилась: Гарольд, видимо, решил, что это ей не понадобится.

Следующим объектом ее внимания стал холодильник. Тамара чувствовала голод и к тому же сознавала, что следует сохранять силы. Бегство от Рейна Мастерса, несомненно, потребует огромного запаса энергии. Все будет зависеть от того, куда они прибудут, и от ее звонка дяде.

Перекусив холодной курицей, сыром и фруктами, Тамара устроилась на диване со стаканом колы. Она все еще испытывала сонливость. Надо вздремнуть, подумала она, но сначала выяснить, сколько продлится полет.

Когда Тамара появилась в кабине, Рейн сжал рычаги управления. Меньше всего ему сейчас нужны были осложнения на почве эмоций, но он не мог оставаться равнодушным к этой женщине.

Заняв кресло второго пилота, Тамара посмотрела на Рейна.

— Куда мы летим? — спросила она как можно спокойнее.

— В одно место для отдыха, которое принадлежит мне.

— Где это? — настойчиво добивалась ответа Тамара, поняв, что Рейн не собирается раскрывать все карты.

— Это не имеет значения, — мягко проговорил Рейн. — Главное, что ты будешь в полной безопасности.

— И как долго я пробуду там? — Она не стеснялась своего сердитого тона. — Сколько вы, бравые мужчины, собираетесь держать меня взаперти ради моей безопасности?

— Ты планировала медовый месяц, — напомнил Рейн тихим голосом. — А суд над Тралозой закончится как раз через месяц. Как только его осудят, ты сможешь вернуться.

Тамару затрясло от едва сдерживаемой ярости: столько лет быть хозяйкой своей жизни и видеть теперь, как рушится ее надежный маленький мир! И в то же время она была напугана. Мастерс — чужой человек, и она полностью в его власти.

— Не могу поверить, что Гарольд согласился на то, чтобы меня держали в плену неопределенное время!

— Твой дядя понимает ситуацию и надеется, что ты тоже поймешь, почему он пошел на это. Он сделает все, чтобы уберечь тебя от опасности.

— Хочу я того или нет? — рявкнула Тамара возмущенно. Она схватила Рейна за рукав. — То, что ты делаешь, — незаконно. Если ты отвезешь меня куда-нибудь против моего желания, это будет похищением. Получается, что ты такой же преступник, как и Тралоза. Я хочу вернуться домой сейчас же!

Мускулы под ее рукой напряглись. Лицо Рейна напоминало гранитную маску, глаза растерянно блестели. Тамара отдернула руку словно обжегшись. Она понимала, что это безнадежный случай, но все-таки предприняла еще одну попытку договориться.

— Предлагаю компромисс, — сказала она деловито. — Если ты отвезешь меня домой, я найму охранника.

— Боюсь, что для компромиссов нет времени, — сказал Рейн жестко. — Твоя жизнь подвергалась опасности в течение нескольких недель, но ты предпочла не обращать на это внимания.

— Теперь я буду умнее, — с отчаянием в голосе молила Тамара, — окружу себя охраной и буду носить пуленепробиваемый жилет! — Она ненавидела себя за то, что ей приходится унижаться, но обстоятельства требовали решительных действий.

Рейн никак не отреагировал на ее мольбу. Она постаралась взять себя в руки. Спор еще больше разъярит его. Надо уговорить Рейна, приведя разумные доводы.

— Ты же не можешь тратить свое время на то, чтобы быть нянькой при мне. У тебя есть ранчо, которое требует внимания, ты руководишь своей авиалинией.

Официально Рейн отошел от дел своей компании, но Тамара сомневалась, что он отдал кому-то бразды правления.

— Я думаю, что совершенная Тралозой в отношении тебя несправедливость не может заставить такого человека, как ты, добровольно отправиться в ссылку.

— Его преступление оправдывает мое желание мстить, но я лишь одна из многих жертв Тралозы, — сквозь зубы выдавил Рейн, радируя на ближайший контрольный пункт.

— Каким образом ты познакомился с Тралозой? — Тамаре не терпелось узнать о связях Рейна с преступным миром.

Рейн не хотел посвящать ее в детали давней истории, но решил показать, насколько сильно его желание отправить мафиози за решетку.

— Мы с отцом только начинали создавать авиакомпанию, и Тралоза нанял меня перевезти груз из Мексики. Я не знал, что он загрузил самолет контрабандным товаром. Когда я собирался взлететь, самолет окружила полиция. Меня арестовали, признали виновным на процессе, напоминавшем цирк, и посадили. Посадили в мексиканскую тюрьму. — Когда Рейн сказал ей в первый раз о тюрьме, до нее не дошел весь смысл случившегося. Она вспомнила ужасные истории, которые ей доводилось слышать об американцах, попавших в тюрьмы за рубежом.

— Но если ты был невиновен, почему тебя не освободили?

Рейн посмотрел на нее как на наивную дурочку.

— Мы только начали свое дело и испытывали финансовые трудности. У нас не было денег на крупные взятки чиновникам, а они к этому привыкли. Зато самолет стоил дорого. Добившись моего осуждения, они по закону конфисковали все мое имущество.

Тамара была в шоке. На лице ее читалось возмущение столь явной несправедливостью.

— И сколько времени ты провел в тюрьме?

— Два года, — быстро ответил Рейн.

Он уже сказал ей больше, чем хотел, и не нуждался в жалости и сочувствии.

— Сколько тебе было лет, когда ты вышел из тюрьмы?

— Двадцать один, но мне казалось, что все сто. В заключении быстро стареешь. Это произошло четырнадцать лет назад, но мое желание видеть Тралозу за решеткой не прошло. Пытаясь вызволить меня, отец обанкротился и умер от инфаркта. Он никогда не доверял этому негодяю и умолял меня не связываться с ним. Но я был молод и упрям, мне казалось, что я лучше, чем отец, знаю, что нужно нашей компании.

Рейн потряс головой. У него до сих пор ныло сердце при воспоминании о тех днях.

— После смерти отца мать добилась моего освобождения.

— Ты хоть раз сталкивался с Тралозой после того случая?

— Нет. Я не хотел снова попасть в тюрьму, на этот раз за убийство. — От его тона Тамара содрогнулась. — Он создал свою преступную империю на юго-западе Техаса. До меня доходили слухи о его деяниях, но Тралоза всегда держался на безопасном расстоянии от меня.

Тамара вдруг почувствовала страшную усталость. История, рассказанная Рейном, лишила ее остатков сил.

— Сколько нам еще лететь?

— Часа два.

— Тогда я посплю.

— Пристегни ремни, — сказал он и как бы забыл о пассажирке.

Устроившись на диване, Тамара постаралась вычеркнуть из памяти этот разговор и сосредоточила внимание на плане побега. Когда самолет приземлится, она определит место посадки и будет ждать удобного случая для бегства.

Женщина засыпала с мыслью о том, что она борец и преодолеет любое препятствие, возникающее на ее пути. Единственным, кто мог создать трудности, был Рейн Мастерс.