— Это еще почему? — спросила она с легкой дрожью в голосе.

— Мне кажется, это очевидно.

Гвинет ничего не понимала. Она знала только одно: все ее тело горит, его присутствие возбуждает ее. Она просто не может быть равнодушной к мужчине, с которым несколько часов назад занималась любовью. Он вернулся потому, что ему захотелось повторить? Возможно ли это? Нет, вряд ли. И тем не менее девушка запаниковала. Ладно, инцидент прошлой ночи можно простить и забыть. Главное, чтобы этого больше не произошло.

— В конце концов, — продолжил Тарик, — все это случилось в моей квартире.

В его квартире? Егоквартире?.. Она была в шоке. Это просто невероятно. И тут в ее душу холодной змеей заползло подозрение: а вдруг это правда? Если так, то, очевидно, он не понимает, как она оказалась здесь. И он вернулся не для повторного шоу, как она сначала подумала. Ее обычное хладнокровие изменило ей.

Но худшее было еще впереди. Пока она пыталась разобраться в его словах, он добавил:

— Я расщедрился утром, и вы пришли за добавкой? Разве женщина вашей профессии не ценит время? Или вы полагаете, что сможете уговорить меня на вторую ночь?

— Вы что… считаете меня проституткой? — возмутилась Гвинет.

Она не могла в это поверить.

— А вы будете отрицать данный факт? — произнес он решительно. — Вы попросту теряете время. Я знаю, кто вы такая, и почему оказались в моей кровати, и кто организовал ваш ночной визит.

— Что? Это безумие какое-то! — воскликнула потрясенная Гвинет. — Кто? Кто?.. — задыхалась она от волнения.

— Да прекрати ты кричать. И слушать я больше не желаю. Забирай свои деньги и проваливай, — приказал Тарик. Зазвонил его телефон. — Подожди, — приказал он Гвинет, затем вышел из кухни, закрыв за собой дверь. Она осталась стоять одна.

— Живо приходи в порт, Чад хочет видеть тебя, сейчас же, — прошипел в ухо Тарику знакомый хриплый голос.

Он не успел ничего ответить, как в трубке послышались короткие гудки. Мужчина посмотрел в сторону кухни. На этом этапе расследования он просто не может не повиноваться лидеру преступной группы.

Гвинет в это время не находила себе места: как она могла во все это вляпаться? Неожиданно прошлая ночь предстала перед ней в совершенно ином свете. Как это было некрасиво. Просто отвратительно. Ее приняли за проститутку. Боже, боже, какой кошмар! Да еще теперь выгоняют из собственной квартиры. Хуже быть не может. Или может? Было бы гораздо хуже, если бы вчерашнее повторилось.

Дверь открылась.

Измученная девушка вздохнула.

— Ты все неправильно понял. Я не проститутка.

Безусловно, она вела себя не как продажная девка, Тарик признал это еще вчера. Это объяснило и его возбуждение, которое не могло возникнуть от перспективы переспать с проституткой. Итак, что было в ней иначе? Во-первых, она была не накрашена, одежда больше подходила сотруднице офиса, и любой бы, взглянув на нее, сказал, что она вовсе не флиртует, завлекая клиента. Что же касается прошлой ночи… Кажется, это ей понравилось, не иначе.

— Согласен, что ты не самая яркая представительница своей профессии, — немилосердно усмехнулся он.

— Ну почему бы тебе меня не выслушать? — воскликнула Гвинет, желая перекричать его. — Я не проститутка! Я…

— Сопровождающая? — предположил Тарик, подмигнув. — Не важно, как называется твоя профессия, ты продаешь свое тело мужчинам за деньги. Семья знает о твоем занятии? Твой отец? — внезапно спросил он, сам не зная зачем. Его это вовсе не касалось.

— Мой отец умер.

Так же как и его… У него не было никакого желания вдаваться в подробности ее жизни.

— Мой тоже, — сказал он прохладно, — но это тебя не оправдывает. Неужели нет другого способа заработать на жизнь? У тебя нет гордости? Самолюбия, самоуважения? Да?

— Мне и не нужно никакого оправдания. А что до моей гордости и самоуважения… как насчет тебя? — выпалила Гвинет в ответ, и на пару минут воцарилась тишина. За это время она собралась и продолжила: — В конце концов, ты ведь не отверг меня, так?

Да, безусловно, она сказала правду… Тарик опустил голову.

Он чувствовал ее гнев, который буквально жег воздух, заполняя собой маленькое пространство кухни. Ни одна женщина, с которой он встречался, не смела смотреть на него так или вести себя с ним таким образом. Она хотела доказать, что является человеком, а не товаром. Если он не возьмет себя в руки, то точно опоздает на встречу с Чадом.

— Остановись, — сказал он Гвинет, взяв ее за руку. Она даже не успела оттолкнуть его.

Он передумал? Неужели, несмотря па все сказанные им слова в ее адрес, он решил повторить прошлую ночь и… Сильнейшее волнение охватило ее, колени задрожали, и она помимо воли прислонилась к мужчине. Не задумываясь о своем двусмысленном положении, Гвинет закрыла глаза. Вновь оказаться рядом с ним было блаженством, несмотря на все его слова. В возникшей темноте она представила образы прошлой ночи, полной страсти и огня.

Тарик посмотрел на ее лицо. Глаза девушки были закрыты, губы манили. Даже кожа, казалось, налита желанием и чувственностью. Он поняла что допустил ошибку, когда пошел с ней на близкий контакт. Теперь ему будет сложно отвязаться от нее. Видимо, проституцией она занимается недолго, поэтому эмоции все еще берут верх над разумом. Он не мог припомнить, чтобы какая-нибудь другая женщина могла так быстро возбудить его, да еще так сильно и к тому же второй раз. Он ощущал тепло ее руки и не в силах был отвести взгляд от соблазнительно открытых губ. А все потому, что не мог избавиться от наваждения прошлой ночи. Что же она с ним сделала — заколдовала?

Несмотря на то что в кухне было прохладно, Тарик чувствовал, как пот стекает по его спине. Он безуспешно пытался взять себя в руки.

— Забудь, — сказал он ей грубо и оттолкнул от себя.

Глаза Гвинет распахнулись, и она судорожно вздохнула.

— Что забыть? — удивилась она. — Забыть, что ты меня оскорбил морально и физически? Забыть, что мои чувства тебя не интересуют? — Она была зла на него за то, что он так быстро возбудил ее, одним только прикосновением, а выхода этому возбуждению не было.

— Забудь о своих планах на вторую ночь, дорогуша, — сказал он ей, — больше тебя в моей постели не будет.

Безусловно, это так. Потому что это вовсе не его постель. Это была ее кровать, у нее даже документы были, подтверждающие права на квартиру. Ей больше некуда было идти, и она не собирается скитаться в незнакомой стране только потому, что какой-то парень принял ее за проститутку!

— Отойди от меня!

На мгновение ей показалось, что он проигнорирует ее слова, прижмет к себе и…

По его агрессивному и прерывистому дыханию она поняла, что ошибается.

— Мне надо идти, — промолвил он. — Когда я вернусь, чтобы тебя здесь не было. Если не уйдешь, сообщу полиции о том, что ты занимаешься проституцией. А это подсудное дело в Зуране, тебя немедленно депортируют и откажут во въезде в страну.

— Ты совершаешь ошибку! — вскрикнула она.

— Нет. Это ты совершаешь ошибку, — процедил Тарик.

Гвинет отвернулась от него, чтобы он не заметил, как исказилось от горя ее лицо. Тарик подумал, что она уходит, поэтому быстро заслонил ей путь. Их будто бы окутало чувственным туманом — или так показалось Гвинет. Ей стало нечем дышать, даже сердце замедлило стук. Она не могла отвернуться, потому что мужчина стоял прямо перед ней, все напоминало о событиях прошлой ночи. Мысль о запретном сводила с ума.

Почему она так действует на меня? — снова и снова спрашивал себя Тарик. Впервые за всю жизнь он так сильно возжелал женщину, хотел целовать ее до умопомрачения, чтобы она страстно повторяла его имя и просила не останавливаться.

Возьми меня… коснись меня… сделай меня своей…мысленно умоляла Гвинет стоявшего перед ней мужчину. Эти мысли пылали и сжигали ее изнутри. Поруганная честь отчаянно воевала с пылким сердцем. Она чувствовала его ответное желание обнять и прижать ее к себе.