Боже, до чего же все запуталось…

Дейзи оделась в черное. Не совсем подходящий цвет для свидания, но зато вполне соответствует ее настроению. Черный облегающий джемпер, черная юбка из крепа и нитка жемчуга, чтобы наряд не казался совсем уж мрачным.

Через час или около того Зак Брендон позвонит в дверь, чтобы отвезти ее в какой-нибудь ресторан. Только она не поедет. В последнюю минуту Дейзи позвонила в агентство и попросила не присылать няню: лучше уж посидеть с Заком дома, решила она. Конечно, можно было бы позвонить ему и отменить свидание, но это показалось Дейзи совсем уж бессердечным. И кроме того, она хотела сохранить с ним деловые отношения. Звонок в дверь.

Дейзи вздрогнула. Что-то он рано… Реджи, уже одетый в пижаму, лежал в гостиной на циновке, собственноручно сплетенной Дейзи. Он оторвался от набора игрушечных автомобилей и спросил:

— Можно, я?

— Нет, дорогой, я сама.

Дейзи провела рукой по складкам юбки и набрала в грудь побольше воздуха. Потом натянула на лицо улыбку и открыла дверь. И сразу же улыбка исчезла, лицо вытянулось.

Перед ней стоял Шон.

Помятая рубашках с закатанными рукавами, растрепанные волосы, темные круги под глазами, осунувшееся лицо… При виде ее медленная улыбка появилась на его губах. Вид у него был усталый, взъерошенный и… очень сексуальный.

— Шон, в чем дело? — удивленно спросила Дейзи.

— Чертовски милый способ приветствовать усталого путника!

— Ты ведь должен прилететь только завтра…

— Закончил дела и решил сразу вернуться. Подумал, ты не станешь возражать, если я загляну к вам по дороге.

Через его плечо Дейзи бросила взгляд на темную пустую улицу. Затем, нетерпеливо вздохнув, втянула Шона в дверной проем.

— Входи, пожалуйста, но только на минутку.

Пока она запирала замок, Шон, как будто не слыша ее условия, спросил:

— Ты не возражаешь, если я пройду в ванную и немного приведу себя в порядок?

Дейзи тихонько застонала. Похоже, Шон собирается остаться на весь вечер! Она набрала в грудь побольше воздуха и решительно заявила:

— Сейчас не совсем подходящее время.

Он с любопытством посмотрел на нее. Его глаза отметили юбку, нарядный джемпер и наконец остановились на жемчужном ожерелье. Под этим взглядом Дейзи захотелось превратиться в незаметное пятнышко.

— Идешь куда-нибудь?

— Да… то есть нет.

Дейзи почувствовала, как краска бросилась ей в лицо. Она стиснула зубы, раздраженная собственным смущением: что за глупость, она ведет себя так, будто в чем-то виновата, хотя не сделала ничего плохого. Пока не сделала…

— Шон, почему ты приехал без звонка?

— Я не знал, что это необходимо, — сказал он, положив руки на свои узкие бедра. На его лице появилась решимость, словно он готовился к битве.

Мне повезет, если я не стану первой жертвой, подумала Дейзи.

— Ну-у… — протянула она, — у меня другие планы.

— Другие планы?

Дейзи поморщилась. Эти два слова будто ударили о стены прихожей — столько гневной силы вложил в них Шон. Нужно что-то делать, подумала Дейзи, иначе от его эмоций взорвется дом.

— Ты не хочешь увидеть своего крестника? — спросила она.

Реджи, будто подслушав слова матери, вылетел в прихожую и бросился к Шону. Тот радостно улыбнулся и раскрыл ему свои объятия. Но на этот раз малыш в его руках не задержался. Когда Шон донес Реджи до гостиной, тот быстро опустился на пол и вернулся к своим машинкам, оставив мать на растерзание.

— Дейзи, — начал Шон спокойным тоном, хотя было видно, что в нем клокочет ярость, — ты не хочешь сказать мне, что происходит?

— Я… хм… — Она нервно облизнула губы. — Ну, понимаешь, у меня свидание.

— Черта с два у тебя свидание! — взревел он.

И нервозность Дейзи сразу исчезла, растворилась в гневе, охватившем ее. Да как он смеет злиться на меня за одно-единственное ерундовое свидание! За последние два года перед моими глазами прошел настоящий парад его подружек, а тут…

— Нечего на меня орать! — закричала она. — И следи за своим языком, рядом ребенок!

Оба взглянули на Реджи. Погруженный в собственный мир, мальчик изображал ревущую машину, преодолевающую трудный подъем. Он не слышал ни слова, однако Шон все же сбавил голос на четверть тона.

— Никуда ты не пойдешь!

— Нет, пойду! — возразила Дейзи, начисто забыв, что уже отказалась от услуг няни. — Ты не имеешь права указывать, что мне делать и чего не делать.

Звонок в дверь.

Они застыли на месте, выжидательно глядя друг на друга. Первой пришла в себя Дейзи. Она отравилась открывать дверь, оставив Шона наедине с его эгоизмом и злостью.

Изобразив некое подобие улыбки, Дейзи открыла дверь. На пороге стоял радостный Зак с букетом в руках. Однако, когда он увидел выражение ее лица — видимо, наскоро изготовленная Дейзи улыбочка не обманула его, — Зак встревожился:

— Что-нибудь случилось?

— Случилось? — Дейзи поднатужилась и издала смешок, который показался фальшивым даже ей самой. — Какие глупости! Ничего не случилось. Входи, Зак.

В прихожей стоял хмурый Шон.

Зак бросил на него оценивающий взгляд и повернулся к Дейзи с молчаливым вопросом в глазах. Она покраснела от смущения.

— Зак Брендон, а это Шон Доусон, старый друг моего покойного мужа.

У Шона недовольно дернулись губы — формулировка ему явно не понравилась. Однако он протянул Заку руку. Рукопожатие было коротким, но энергичным. Взгляды мужчин обратились к Дейзи. И Дейзи захотелось не то что сбежать — раствориться в воздухе. Однако, зная, что раствориться не удастся, а бежать некуда, она вздохнула и сказала:

— Зак, возникло небольшое затруднение: позвонила няня и сообщила, что прийти не сможет.

В глазах Зака мелькнуло разочарование. Довольная улыбка скользнула по губам Шона. Дейзи стиснула зубы. Ну раз так…

— К счастью, здесь Шон, он присмотрит за Реджи. — Она ласково улыбнулась Шону. — Ты ведь не откажешься, правда?

Кровь бросилась ему в лицо — видно было, что он в ярости. Но, не имея выбора, Шон взял себя в руки и коротко кивнул.

— Вот и прекрасно, — подытожила Дейзи. — Тогда мы пойдем. До свидания. Реджи, мама уходит. — Боясь передумать, Дейзи схватила с вешалки белый пиджак. — Мы скоро вернемся, Шон. Отдыхай, пока нас нет. — И, торопясь поскорее покинуть дом, распахнула дверь.

Зак, несколько сконфуженный неожиданным поворотом событий, неловко протянул ей цветы.

Дейзи выхватила у него букет и вручила Шону. Тот сжал его так, что стебли едва не сломались. Дейзи посмотрела ему в глаза и внутренне затрепетала: сказать, что Шон не чувствовал себя счастливым в роли няни, значило ничего не сказать.

Дейзи не сомневалась, что ей придется дорого заплатить за это свидание.

…Шон тихонько закрыл дверь в комнату Реджи. Всего через час после того, как Дейзи ушла, ребенок начал засыпать. Он уложил Реджи в постель и рассказал ему сказку. Вскоре малыш уже крепко спал. А Шону ничего не оставалось, как ждать возвращения Дейзи.

В ее спальне горел ночничок. Этот слабый огонек манил его как маяк. И Шон не выдержал искушения. Он вошел в комнату, сел на кровать и огляделся. Спальня была выдержана в зеленовато-палевых тонах. Покрывало представляло собой изящное сочетание цветочного орнамента и кружев — творение рук самой Дейзи.

Шон вспомнил: эта комната — первое, что она захотела изменить в доме после смерти Мэтта. Они с Роном, отказавшись от услуг профессионалов, целую неделю занимались малярными работами, решив хоть этим смягчить душевную боль Дейзи. Но ни один из них не понимал тогда, какой глубокой и какой долгой окажется эта боль.

На ночном столике стояла фотография — он, Мэтт и Рон. Три мушкетера, неразлучные даже после смерти одного из них. Нравится ему или нет, но Дейзи всегда будет видеть его в том же свете, что и Мэтта.

У них, близких друзей, были одинаковые симпатии и антипатии. Черт побери, им даже нравился один тип женщин! Пример тому — Дейзи. Неудивительно, что она не хочет связывать свою судьбу с человеком, который чрезвычайно напоминает ей мужа.