« Шон, как ни жаль, но придется пропустить свадьбу. Мне нужно домой. Извинись за меня перед своей семьей.

Дейзи».

Он сердито посмотрел на нее.

— Заболел Реджи?

— Н-нет…

— Сгорел дом?

— Нет, но…

— Твой брат оштрафовал еще одного родственника мэра?

Она выпрямилась и бросила на него возмущенный взгляд.

— Конечно нет!

В глазах Шона зажглись гневные огоньки.

— Тогда почему, черт побери, ты не можешь подождать еще один день?!

Скрестив руки на груди, Дейзи упрямо молчала. Шон скрипнул зубами.

— Хочешь уехать? Прекрасно, я еду с тобой. — Он швырнул записку и устремился в свою спальню.

Дейзи подпрыгнула.

— Ты не можешь уехать!

Он на секунду задержался у двери.

— Это свободная страна, Дейзи. Мой приход и уход, приезд и отъезд никого, кроме меня, не касаются! — Он с такой яростью хлопнул по двери ладонью, что она распахнулась.

— Шон, — сказала она с нескрываемой насмешкой, — ты не можешь уехать. Твоя сестра сегодня выходит замуж. Ты забыл?

Шон вздрогнул, в его глазах появилась печаль. Тихим, потухшим голосом он сказал:

— Свадьбы не будет. У невесты изменились планы.

…Шон томился в очереди, ожидая выхода на посадку. Он стоял последним и чуть не падал с ног от усталости. За всю ночь ему так и не удалось сомкнуть глаз.

После долгих разговоров с матерью (утешающих) и с сестрой (успокаивающих) он мечтал забраться в свою удобную кровать и уснуть. Но, как оказалось, у Дейзи были другие планы. И с ними пришлось считаться.

Она стояла перед ним, неестественно выпрямившись и высоко вскинув голову. Свободный пиджачок не скрывал напряженности ее плеч. Дейзи являла собой живое воплощение гнева. В машине, пока они ехали в аэропорт, она не промолвила ни слова, если не считать короткого «Спасибо, я не нуждаюсь ни в чьей помощи», когда он хотел взять ее чемодан.

Не в силах противостоять соблазну, Шон опустил взгляд ниже и увидел туго натянувшиеся на бедрах джинсы, мягкий изгиб бедер, округлые ягодицы… Несмотря на усталость, панцирем сковавшую его тело, в нем снова проснулось желание. Шон мрачно нахмурился. Ну что ты за дурак, сказал он себе, с тем же успехом можешь хотеть луну. И скорее луна упадет на землю, чем эта леди бросит на тебя взгляд.

Очередь ожила. Дейзи предъявила свой посадочный талон и прошла на посадку. Следом за ней шел Шон.

Он видел, как она, сверяясь с билетом, искала свое кресло. Дейзи позвонила в аэропорт раньше него, поэтому и места у них оказались не рядом: она сидела через проход. Шон в ярости сжал кулаки.

Он подождал, пока Дейзи положит на багажную полку свою сумку, и остановился рядом с ней в проходе.

— Все-таки нам надо поговорить, — сказал он.

Идущая следом за ним дама деликатным покашливанием дала ему понять, что он мешает движению.

Дейзи покраснела, в изумрудно-зеленых глазах вспыхнуло раздражение.

— Шон, сейчас не время!

— Ты не захотела разговаривать со мной дома. В машине, когда мы ехали сюда. И в аэропорту. Когда же у тебя будет время?

Он не ожидал, что его слова прозвучат так громко. Сидевшие поблизости пассажиры уставились на них. Дейзи тяжело опустилась на сиденье. Деликатная пожилая дама, которая стояла за Шоном, похлопала его по плечу и, указав на свободное кресло рядом с креслом Дейзи, сказала:

— Молодой человек, мое место как раз то, на которое вы меня не пускаете.

Шон вздохнул и выпрямился.

— Извините, мэм. Мне нужно поговорить с моим другом.

Последнее слово буквально застряло у него в горле. Он не был уверен, есть ли у него теперь право называть Дейзи своим другом.

— Где вы все-таки сидите? — требовательно спросила дама.

Шон указал на место через проход.

— Вон там, мэм.

Дама хитровато прищурилась.

— Мне кажется, вы хотите, чтобы я предложила вам свое место…

Шон с благодарностью посмотрел на свою спасительницу, не веря, что удача наконец повернулась к нему лицом.

— …но я не предложу, — огорошила его дама и, усмехнувшись, пояснила: — Я специально купила билет заранее, чтобы сидеть у иллюминатора. А теперь, молодой человек, отойдите, вы мне мешаете.

Дейзи усмехнулась.

Шон бросил на даму уничтожающий взгляд и опустился в свое кресло, рядом с молодой матерью, успокаивающей рыдающего младенца. Пассажир, сидевший в ряду перед ним, откинул спинку кресла, больно ударив его по коленной чашечке. Памятуя о мамаше с младенцем, Шон проглотил проклятье и молча стал потирать ушибленное место.

Дейзи взглянула на него через проход. Шон изобразил на лице улыбку. Вздернув хорошенький носик, Дейзи уставилась вперед, с неожиданным интересом изучая инструкцию для пассажиров.

Ребенок на коленях матери захныкал. Она поспешно взмахнула бутылочкой, и струйка смеси выстрелила прямо в Шона. Он посмотрел на свою рубашку и вздохнул: если уж не везет, то во всем.

Спокойное, плавное движение самолета действовало усыпляюще. Усталый Шон откинулся на сиденье и, игнорируя кричащего младенца, провалился в сон. Он проснулся только тогда, когда чья-то рука тихонько дотронулась до его плеча и вежливый голос сказал:

— Сэр, пожалуйста, поднимите спинку кресла. Мы идем на посадку. — И стюардесса прошла вперед, прежде чем глаза Шона успели сфокусироваться на ней.

Младенец рядом гукал и показывал ему беззубые десны. Молодая мама устало улыбалась. Похоже, дела пошли на поправку, решил отдохнувший Шон. Он взглянул на Дейзи. Та в это время повернулась и метнула на него ледяной взгляд. Шон вздохнул. Видимо, он ошибся: судьба все еще отворачивается от него.

Самолет коротко вздрогнул, коснувшись земли, пробежал по посадочной полосе и остановился. Шон поднялся, торопясь присоединиться к Дейзи, пока она не сбежала. Молодая мама осталась сидеть, борясь с младенцем и с дорожной сумкой, засунутой под сиденье.

Раздираемый сомнениями — помочь женщине или бросится за Дейзи, — Шон смотрел, как она удаляется по проходу.

Вздохнув, он повернулся к своей соседке.

— Могу я вам помочь?

Женщина ответила благодарной улыбкой и вручила ему ребенка, а сама занялась сумкой. Ровно через минуту маленькое тельце, теплое и легкое, начало издавать сильный запах, и ребенок промок сразу в нескольких местах. Молодая мама заохала, а Шон выдавил очередную судорожную улыбку.

Рассыпаясь в извинениях и благодарностях, женщина забрала наконец свое сокровище, и Шон, пробормотав вежливые слова прощания, устремился за Дейзи. Но догнал он ее только у багажного транспортера.

— В конце концов тебе придется со мной поговорить, — сказал он, пристраиваясь с ней рядом.

Не глядя на Шона, Дейзи поставила между ними свою сумку.

— Только если захочу.

Шон обреченно вздохнул.

— Тогда скажи мне хотя бы: почему ты сердишься?

— Если ты об этом спрашиваешь, то все равно не поймешь.

Интересно, что она хочет этим сказать? — пронеслось в голове Шона. Он скрипнул зубами и, глядя на людское кружение вокруг, прошептал:

— Я сказал, что ты давно мне нравилась. Что в этом плохого? Большинство женщин были бы польщены.

— Значит, я не из большинства.

Шон фыркнул.

— Это уж точно.

Дейзи бросила на него быстрый взгляд.

— И что это должно означать?

— Ничего, так просто…

— Что — просто?

Шон вздохнул.

— Дейзи, Мэтт умер два года назад. И с тех пор у тебя не было других мужчин. Твой опыт в этом отношении… э-э-э… ограничен. Ничего удивительного, что какие-то вещи тебя пугают.

— Так ты думаешь, что я боюсь? Боюсь мужчин?

— Ну…

Дейзи прищурилась.

— А почему ты решил, что у меня не было других мужчин?

У Шона оборвалось сердце. И, не пытаясь скрыть ревности, он потребовал объяснений:

— Как тебя понимать?! Это шутка?

Дейзи закатила глаза.

— Шон, ты безнадежен.

Транспортер ожил.

— Что значит — безнадежен?

Дейзи тряхнула головой и совсем по-девчоночьи хихикнула.