Спала я в ту ночь беспокойно и проснулась в половине седьмого. За окном стояло росистое утро. Приняв душ и одевшись, я быстро прожевала бутерброд, не ощущая вкуса, автоматически выпила кофе и бросилась к телефонной будке. Объяснив кто я, и описав обстоятельства госпитализации, я поинтересовалась, как себя чувствует мистер Хаммонд. Мне ответили, что ночь прошла спокойно и пациента можно навестить в приемные часы. Я едва держалась на ногах от переполнявших меня чувств.
Я старалась убить время, но оно тянулось, как назло, медленно. После ленча я купила цветы и фрукты и присоединилась к посетителям, томящимся во дворе больницы.
Наша группа выглядела весьма живописно. Припекало солнышко, и женщины нарядились в летние платья, многие пришли с цветами. Стоял ровный гул человеческих голосов.
Женщина, оказавшаяся рядом, поведала свою историю.
— Прихожу сюда навещать мужа вот уже целый год. Сегодня своеобразный юбилей. Вряд ли его когда-нибудь выпишут, но приходится крепиться. Ему не следует знать, как я волнуюсь.
В глазах собеседницы стояло неподдельное горе. Я прекрасно понимала, каких усилий ей стоит вести непринужденную беседу в палате неизлечимо больного.
Тут очередь пришла в движение. Миновав двери, поток посетителей ручейками растекался по разным палатам. Я с трудом подавила охватившую меня тревогу. Сможет ли Джонни говорить со мной?
Я сразу увидела его. Он занимал третью койку справа и лежал с закрытыми глазами. Его бледное лицо сливалось с белизной подушки. Рядом стояла капельница.
Женщина, которая до этого разговаривала с пациентом на соседней кровати, вдруг повернулась к Джонни. Я заметила, что она темноволосая и весьма привлекательная. Незнакомка вопросительно взглянула на меня, а потом догадалась:
— Должно быть, вы Скотти. Джонни так много рассказывал о вас. Я его старшая сестра. Меня зовут Кейт.
Она знаками поманила меня в коридор. Там мы могли поговорить не таясь.
— Опасность миновала, слава Богу. Когда мне сообщили о случившемся, я не могла прийти в себя и сразу же примчалась сюда. Провела с Джонни всю ночь. Утром его поместили в эту палату.
— Он спит или находится в забытьи?
— Еще действует наркоз. Медсестра сказала, что он проспит весь день. Братья прервали отпуска и едут сюда. Тебя, кажется, зовут Кирсти? Я хочу поблагодарить тебя за все, что ты сделала для Джонни. Если бы тебе вовремя не удалось найти врача, неизвестно, чем бы все это закончилось. Как только Джонни пришел в себя после наркоза, он сразу вспомнил о тебе. Бедняжка Скотти осталась одна во всей квартире, вот что он сказал.
Почувствовав себя неловко, я объяснила, что квартира принадлежит другу Джонни, однако утаила, что мы оставались в ней вдвоем. Я не знаю, заподозрила ли что-нибудь Кейт. Да это было и неважно в данной ситуации.
Тут приехали братья Джонни. Мы познакомились, и я почувствовала, что должна уйти. Они были членами одной дружной семьи. Кейт дала мне номер телефона гостиницы, где она остановилась, и просила звонить в любое время. Обняв меня, она высказала уверенность, что Джонни обязательно выкарабкается. Как только ему станет лучше, он найдет меня. Вещи Джонни остались в квартире, поэтому мы с Кейт решили, что, уезжая в Лондон, я отдам ключ администратору больницы.
Уходя, я еще раз взглянула на Джонни и не смогла удержать слез.
Наводя порядок в квартире, я старалась не думать о случившемся. По дороге на вокзал я заехала в больницу и оставила, ключ от квартиры у администратора.
Колеса, казалось, выстукивали: бурный уик-энд... фиаско... фиаско... Я утешала себя мыслью, что все могло быть гораздо хуже. Если бы я не учла свой горький опыт, дело могло кончиться трагично.
В дом Дру я вернулась абсолютно разбитой. Казалось, я отсутствовала целую неделю. Вокруг было тихо, и я подумала, что Ричарда нет дома. Но тут он вышел из гостиной с книжкой в руке.
— А, ты уже вернулась. Что так рано? — Он даже не потрудился изобразить вежливое радушие.— Как прошел уик-энд?
— К несчастью, очень плохо. Моего друга пришлось срочно госпитализировать и сделать ему операцию.— Я уже поднималась по лестнице, когда Ричард крикнул мне вдогонку:
— Кирсти, извини меня за бестактность. Может, расскажешь, как это произошло? — Он взял у меня сумку и, кивая на дверь гостиной, предложил: — Я сварю кофе, а ты пока отдохни с дороги.
Неожиданное участие Ричарда Дру растрогало меня до слез.
Он принес кофе, и я начала рассказ с того момента, как у Джонни увели машину. Я лишь утаила, что мы остановились под одной крышей.
Ричард искренне сочувствовал мне. Он выразил уверенность, что с Джонни все будет хорошо, потом сообщил, что Ховарда и Имоджин выписали. Ховард скоро будет дома, как обещал. А через неделю они с детьми поедут во Францию.
Я буквально клевала носом, и Ричард посоветовал мне немедленно лечь. Просил не беспокоиться о завтраке для него и Ховарда и обещал со всем справиться самостоятельно.
Всю ночь мне что-то снилось. Однако являлся мне в грезах не Джонни, а Ричард. Будто бы мы стоим на вершинах неприступных скал, и нас разделяет бездонная пропасть. Ричард протягивает мне руку, а я никак не могу дотянуться до его пальцев. Проснулась я в слезах...
Утром я открыла глаза в обычное время, но, думая, что Ричарду есть о чем поговорить с братом, решила поваляться в кровати подольше. Когда я все же спустилась вниз, Ричард с Ховардом уже уходили. Ричард представил меня брату, и я с любопытством оглядела безукоризненно одетого доктора. Он был на несколько лет старше Ричарда, светловолосый, с ясными голубыми глазами. Своей манерой держаться он сразу располагал к себе. Поблагодарив меня за помощь, он отметил, что его признательность разделяет и Имоджин, а потом добавил:
— Я узнал от брата, что вы еще не договорились об оплате. Мы это обязательно исправим вечером.
Мое возражение, что об этом не стоит беспокоиться, потому что я не особенно бедствую, вызвало удивление у доктора. Он сказал, что теперь понимает, почему дети так привязались ко мне. Я пыталась сообразить, говорит ли доктор искренне, или демонстрирует профессиональное умение располагать к себе людей, отточенное до филигранности в работе с пациентом.
Мужчины попрощались со мной и вышли. Однако Ричард неожиданно вернулся, спохватившись:
— Совсем забыл тебя предупредить, Кирсти. Сегодня зайдет мисс Линтон. Она занимается обслуживанием семейных торжеств. Мы пригласили ее на среду. Выслушай пожелания и позволь ей все делать по ее усмотрению.
— Хорошо,— пообещала я.
Не прошло и двух минут, как пришла миссис Тилли.
— Только что видела доктора. Он неплохо выглядит. Ни за что не скажешь, что человек побывал в автомобильной аварии. Я рада за него. Он настоящий джентльмен! А как вы отдохнули в Истборне, мисс Келлогг?
Миссис Тилли выслушала мой рассказ за чашкой чая и страшно расстроилась.
— Боже праведный! Ведь он мог умереть, этот твой Джонни. И тогда газеты запестрели бы заголовками «Трагедия в Истборне».
— Это запятнало бы мое имя,— лукаво улыбаясь, напомнила я миссис Тилли,— Семейство Дру выставило бы меня из дома.
— Почему же? — удивилась старушка.— Теперь многие девушки начинают жить со своими парнями до свадьбы. Моя внучка, например. Причем мне совсем не нравится ее избранник. Он такой ленивый...
Допивая вторую чашку чая, я слушала рассказ миссис Тилли о жизни. Потом она вскочила, спохватившись, что пора приниматься за дело. Не может же она просплетничать все утро. Скоро мисс Клер вернется с детьми.
Я пошла в холл, чтобы справиться по телефону о самочувствии Джонни. Кейт радостно сообщила, что Джонни чувствует себя гораздо лучше. Ему уже разрешили садиться. Он был бы очень рад, если бы я смогла навестить его в Истборне, но он понимает, что это почти невозможно. Я ответила, что постараюсь вырваться, а потом, после минутного колебания, попросила:
— Передайте ему, что я его очень люблю.
Кейт обещала даже поцеловать его за меня.
