— Ты об этом поговорить хотел?

— Нет, о твоем отношении к нему, — со вздохом пояснил Рейв.

— Нормально я к нему…

— Не ври, — насмешливо прищурившись, перебил отец. — Ты его явно недолюбливаешь. Вот только понять не могу, почему?

— А что тут понимать? Именно Ольвид третировал прежнего Яроша, а сейчас пытается и на мне свои фокусы с дрессировкой показывать, — стараясь, чтоб прозвучало не очень обиженно, попытался объяснить я.

— Зря ты так… Ольвид очень любил Яроша, просто открыто показывать свои чувства — не в его характере. Да и не третировал он его, скорее он таким способом пытался заставить мальчика, наконец, взглянуть на мир по-взрослому, слишком я и мать баловали малыша…

— Но я же вижу каким взглядом он провожает постоянно меня, — все-таки не удалось спрятать обиду, и прозвучало как-то по-детски.

Рейв устало прикрыл глаза и вздохнул.

— Пойми, нам обоим очень больно потерять сына… Да, пусть он и не был идеалом, но он был нашим малышом, которого любили все. Морфы всегда славились подвижной психикой, мне и Виги немного проще принять тебя, а вот Ольвиду… Дай ему время. Как только он поймет, что в тебе многое осталось от Яроша, он примет тебя.

— А разве осталось? — я по-настоящему удивился. — Ведь нам пояснили, когда вселяли, что старое сознание не сможет влиять на наши поступки, только память…

— Ты считаешь, что возможно, постоянно обращаясь к памяти разума и тела прежнего владельца, не перенять некоторые его привычки? У тебя даже жесты иногда проскальзывают такие же, не говоря уже о привычке накручивать прядь волос, когда нервничаешь, или прикусывать нижнюю губу… А сознание — подумай, ведь очень во многом ты полагаешься именно на мнение малыша, даже отношение к Ольвиду у тебя сформировалось главным образом под его влиянием.

Пришлось признать, что отец полностью прав. Теперь уже с трудом удавалось отделить свое сознание от прежнего Яроша, слишком свыкся с ним, приняв словно своё.

— Обещаю, что попробую лишний раз не злить Ольвида, — чуть подумав, все же попытался пояснить: — У меня ведь раньше была совсем другая семья. Отец вообще ни разу даже тон не повысил, а вот от мамы можно было схлопотать… Вот сейчас и не очень легко выходит принять всё это…

Видимо что-то было в моих глазах, что заставило Рейва вскочить с кресла и прижать меня к себе.

— Обещаю, что мы тоже постараемся не разочаровать тебя, — шепнул он мне в макушку.

Не могу объяснить откуда такое безграничное доверие, но именно в словах Рейва, я не усомнился ни разу. Всё же сознание прежнего Яроша слишком сильно влияет на моё отношение к окружающим.

Не знаю долго ли мы бы так стояли обнявшись, если бы со стороны кровати не раздался еле слышный стон. Тут же подскочив к Мару, я растерянно остановился, пытаясь понять, чем могу помочь.

— Не переживай, просто сейчас восстанавливаются внутренние органы. Левиафан ввел его в лечебный транс, поэтому до вечера можешь не ждать, что он придет в себя.

Снова устраиваясь на краю кровати, я все же решил спросить Рейва.

— А до каких пор вы будете опекунами у Мара? Когда он станет совершеннолетним?

— Высшие считаются взрослыми, как только могут принимать форму тумана, не спонтанно, а по желанию. Скорее всего, еще пару лет, и Мартим войдет в силу полностью, видимо, Витус поэтому так и спешил избавиться от него…

— А морфы? — тут же поинтересовался я.

Рейв усмехнулся, снова устраиваясь в облюбованном кресле.

— С нами всё проще, как только сможешь первый раз поменять ипостась — станешь совершеннолетним.

— Это тяжело? — тут же полюбопытствовал я.

— Не совсем. После пятидесяти лет внутренний резерв становится более стабильным. Затем всё зависит от желания, нужно по-настоящему хотеть, плюс четко представлять себе того, в кого тебе хочется превратиться.

— Я сколько в библиотеке не рылся, так толком и не разобрался — ипостась можно выбирать только из животных или…

— Увы, только из животных, из разумных могут выбирать себе лишь паки.

— А у тебя сколько их? — тут же не сдержался я.

— Три. После того, как принял ипостась, иногда уходят десятилетия, чтоб полностью свыкнуться с ней, каждый недостаток и оплошность поворачивая себе на пользу, — усмехаясь при виде моей разочарованной мины, пояснил Рейв. — Следующую ипостась сможешь принять только, когда полностью срастешься с уже выбранной.

— А наги и оборотни? Они-то меняют ипостась чуть ли не с рождения? Когда у них совершеннолетие?

— У этих рас очень похоже… Насколько знаю, им нужно доказывать, что они имеют право называться совершеннолетними. Кажется у оборотней — на ринге, а у нагов — в лабиринте. У первых иногда даже позволено приглашать посторонних в клан посмотреть на бои, а вот у вторых — только семья может наблюдать. В библиотеках лишь общие знания об этом, поэтому, если хочешь узнать подробнее, обратись к своим дружкам, пусть достанут тебе клановые книги…

— Да нет, я просто так…

Понимающе кивнув, Рейв напоследок потрепал снова меня по волосам и направился к выходу.

— Спасибо, — все же успел я поблагодарить до того, как он вышел, на что тут же заслужил сердечную улыбку, даже на душе теплее стало.

Сандр Морнио

Предупреждение: начинаем потихоньку повышать рейтинг

Куда девалась моя решительность? Считая себя всегда спокойным и рассудительным морфом, сегодня я побил все рекорды по бестолковым метаниям, в ожидании прибытия Гарриша. Выдержка отказала мгновенно, как тормоза циклета перед крутым поворотом. И, ослепленный сияющим взглядом Гара, я чуть не навернулся с лестницы, хотя и помнил каждую ступеньку с рождения.

Но невесомые бабочки, порхающие у меня внутри, придали сил и вцепившись клещом в перила, в самый последний момент, я остановился, готовый броситься ему на шею, забыв про гордость и элементарную воспитанность. Готовый прыгать вокруг него, словно глупый щенок.

Оглушенный бурей эмоций, впервые обрушившихся на безумную голову, я все не мог насмотреться на Солюма, буквально пожирая его глазами, и всячески ругая себя за бестактность.

Наконец, отклеив побелевшие пальцы от дерева перил, я попытался сделать очередную глупость, но, слава Единому, Ойт привела моих отцов.

Последующие события плавали в тумане, и только вопрос, заставший меня врасплох, наконец, обрушил на землю грешную. Сначала просто не поверил своим ушам. Мне показалось, что ослышался, но все уставились, ожидая ответа, значит — это реальность!

Слова согласия застревали в горле, в то время как безумная радость затопила все мое существо.

'Допрыгался, идиот!' — ворвался в сознание скептический голос некры.

'Ты о чем?' — не понял я, все еще паря в облаках.

'Тебя замуж выдают, а ты как не родной..'

'Да о чем ты?'

'У тебя мозги засохли?' — съехидничала стерва.

Я не догонял. Она пояснила.

'При слиянии родов ты лишаешься места наследника Морнио, тупица. И будут тебя иметь во все дырки…'

Странно, почему-то эта идея не вызвала отторжения в моей душе, зато поселила неадекватную улыбку на физиономии, которую я никак не мог прогнать. Кроме того, вполне определенная реакция в…чуть пониже лица…ну хорошо, намного ниже лица, вполне ощутимо давала понять, НАСКОЛЬКО я не против!

Чувствуя, как краска заливает щеки и даже шею, я промямлил нечто невнятное и выскочил из комнаты. В течение вечера Гарриш пытался меня отловить, но теперь мной овладела легкая паника, подначиваемая ехидными комментариями некры, распоясавшейся полностью. И весь вечер я боролся с собой и с ней. Одна часть меня рвалась поговорить с Солюмом, а вот вторая (поощряемая некрой) настоятельно рекомендовала держаться от него подальше, или вообще иссушить, невзирая на последствия.

Потому, нервно курсируя между своей комнатой (давящей стенами) и комнатой, выделенной нашему гостю, я и попался. Вполне ожидаемо, не так ли?