Рис. 21. Зеркало Калхаса из Вульчи

Рис. 22. Роспись в Гробнице Леопардов (Тарквинии)

Рим, начиная с 264 г. до н. э., то есть с началом Первой Пунической войны, реализует свои амбиции во всем Западном Средиземноморье. Тем не менее победители не навязывали латинский язык побежденным народам: этрусские надписи остаются многочисленными в течение всего периода, этрусско-латинские билингвы появляются лишь во II–I вв. до н. э. Напротив, латинские надписи испытали этрусское влияние: известно, что на римском межевом столбе, обнаруженном на Аврелиевой дороге, название Рима было написано на этрусский манер «Ruma». Последствием гражданской войны (91–88 гг. до н. э.) стало предоставление римского гражданства всем подвластным Риму жителям Апениннского полуострова, после чего можно предположить, что латынь стала официальным языком.

Все это дает нам важный критерий датировки: так, знаменитая бронзовая статуя Оратора, найденная в 1566 г. недалеко от Перузии, по-видимому, была создана до Гражданской войны, поскольку на поле тоги Оратора имелась длинная надпись на этрусском языке. Этот текст религиозного содержания свидетельствует, что статуя является вотивной и была подарена аристократическому святилищу. Эта ремарка об Ораторе позволяет нам напомнить, что этруски продолжали изготавливать весьма своеобразные ремесленные изделия в течение всего эллинистического периода. Потеря политической независимости и даже почти полное разрушение некоторых городов не привели к потере «этрусского духа». В доказательство достаточно вспомнить о погребальных урнах, массово выпускаемых в Вольтерре, Клузии, Перузии с конца IV по I вв. до н. э. Урны из алебастра, травертина или терракоты украшены, иногда очень обильно, мотивами, зачастую заимствованными из греческой мифологии. Часто встречается образ Этеокла и Полиника, убивающих друг друга, — этот миф можно сравнить с разладом среди этрусских городов перед агрессией Рима.

Ганнибал, Сципион и этруски

Мы не ставим своей задачей в деталях описать все события, происходившие в Этрурии с 264 года вплоть до эпохи Империи. Заострим лишь внимание на Второй Пунической войне, поскольку мы имеем достаточное количество источников по этой теме благодаря поражению римлян на Тразименском озере в 217 г. до н. э. в бою с войсками Ганнибала. Примерно в это же время была создана Кортонская табличка, на которой, как предполагалось, фигурирует топоним Тразименское озеро ( tarsiminass). Ганнибал действительно намеревался привлечь этрусков к борьбе против Рима.

Эти намерения, как мы уже знаем, в конечном счете не были удовлетворены, но возможно, некоторые этруски состояли в пунической армии в качестве наемных воинов. Именно эта мысль приходит в голову при изучении надписи, сделанной на стене одного весьма скромного погребения в Тарквиниях: покойный по имени Ларе Фелснас, признавшийся, что прожил 106 лет, утверждает, что бывал по делам в Капуе и каким-то образом был связан с Ганнибалом. Но сделать вывод из данного текста, что этот этруск из Тарквиниев сражался в Капуе на стороне Ганнибала, было бы затруднительно. Более того, у Тита Ливия есть указание на то, что отряд этрусков из Перузии принимал участие в обороне Капуи в 216 г. до н. э. противармии Ганнибала. Неизвестно, был ли наш Ларе Фелснас уроженцем Перузии, но закончил свою жизнь он в Тарквиниях. В этом случае надпись могла означать, что этот воин сражался в Капуе на стороне римлян и, быть может, был ранен воинами Ганнибала. Таким образом, мы имеем дополнительное свидетельство быстрого принятия римского господства этрусками.

Спустя десять лет, в 205 г. до н. э., этрусские ресурсы начали использовать для снаряжения флота и армии Сципиона Африканского Старшего, который отправится в Африку. В списке «дарителей» фигурируют некоторые основные независимые этрусские города и характер товаров, затребованных Сципионом, является весьма интересным для изучения их экономики в то время. Из восьми упомянутых городов, которые были опорой додекаполиса, несколько должны были поставлять хлеб и зерно, подтверждая тем самым, что сельскохозяйственное богатство этого региона не было забыто в эллинистическую эпоху. Напротив, имело место настоящее перенаселение деревень, земли возделывались в основном мелкими собственниками в Цере, Вольтере, Ареццо, Перузии, Клузие и Розелле. Популония и Ареццо поставляли железо, оружие и сельскохозяйственный инвентарь. Тарквинии давали льняное полотно для парусов, Вольтера, Клузий, Перузия и Розелле — лес в больших количествах для строительства кораблей. Этот лес, согласно Страбону, сплавлялся по рекам в Рим. Так, Публий Корнелий Сципион смог выполнить свое обещание, что «флот ничего не будет стоить государству» (Тит Ливий). Дионисий Галикарнасский в одном из очень оптимистических описаний Италии отметил, что эта страна богата лесами: «Но более всего удивительны леса, растущие на обрывах, в ложбинах и на невозделанных холмах, которые дарят в избытке дерево, подходящее для строительства кораблей и годное для других дел». Сципиону оказали помощь все города Этрурии, но наибольшую — город Ареццо. По свидетельству Тита Ливия, «Арретий [пообещал] три тысячи щитов и столько же шлемов, копья, галльские дротики, длинные копья — всего пятьдесят тысяч предметов, каждого вида оружия поровну, — а также топоры, заступы, косы, корзины, ручные мельницы, сколько этого нужно для сорока военных судов; сто двадцать тысяч модиев пшеницы и дорожных денег десятникам и гребцам».

Нимфа Вегойя

Этрурия еще играет значимую роль во время реформ Гракхов. Возникает даже вопрос, а не родилась ли идея о необходимости глубокой аграрной реформы в тот самый момент, когда Тиберий Гракх проезжал через тосканские равнины, где земли возделывались одними лишь иноземными рабами. Как свидетельствует Плутарх: «А брат его Гай в одной из книг пишет, что Тиберий, держа путь в Нуманцию, проезжал через Этрурию и видел запустение земли, видел, что и пахари и пастухи — сплошь варвары, рабы из чужих краев, и тогда впервые ему пришел на ум замысел, ставший впоследствии для обоих братьев источником неисчислимых бед». Кроме того, социальные конфликты, связанные с владением землями и их обработкой, кажется, в Этрурии были наиболее острыми во второй половине II — начале I вв. до н. э. На погребальных урнах этого периода, о которых мы уже говорили, часто повторяется один и тот же сюжет: герой сражается против своих противников, вооруженный лемехом плуга. Даже допуская возможность того, что этот странный мотив имеет греческое происхождение, было бы удивительным, если б он так или иначе не иллюстрировал упомянутые аграрные проблемы.

Пророчество нимфы Вегойи, открытое Аррунсу Вельтумну, царю Клузия