– Твои зомби-воины должны разметать солдат противника и прорваться до этой гряды! – Еще более грозно произнес Скорцени, умышленно не называя противников зомби «русскими», дабы не вызывать у Ведовича воспоминания о славянском братстве.

– Они пройдут и разметают! – преисполнилось ненавистью лицо серба. – Барра!

– Они должны пройти по телам врагов и взять штурмом вон ту высоту! После этого каждый из зомби получит много еды и женщину. Все вы получите много еды и много женщин!

– Много еды и много женщин! – почти прорычал Ведович и вновь разразился боевым кличем римских легионеров, с которым зомби-воинов приучали ходить в атаку: – Барра!!

– Ты понял меня, лейтенант?!

– Лейтенант все понял. Мы пойдем в контратаку! Барра!

– А теперь построй своих зомби-воинов и прикажи им идти в контратаку, как только из своих окопов поднимутся солдаты противостоящих вам варваров.

– Я прикажу им идти в контратаку! – пообещал этот верзила в форме СС с такой лютой злобой, что было ясно: каждого зомби-воина, который вовремя не выйдет из окопа, он разорвет своими собственными руками.

Лишь проводя взглядом удаляющегося командира зомби-воинов, Скорцени перевел его на стоявшего чуть в сторонке старшего лейтенанта Кротова, тоже рослого, но слишком уж исхудавшего, чтобы выглядеть таким же грозным, как командир зомби-воинов. Кротов успел два месяца прослужить в армии генерала Власова и немного владел германским, поэтому Скорцени решил общаться с ним без переводчика. Штурмбанфюрер специально ввел в отряд пленных полтора десятка власовцев, дабы не допустить бунта лагерников, а заодно и позволить солдатам РОА провести среди своих неожиданных «однополчан» агитационную работу.

– Вашим опытным воинам будут противостоять новобранцы, – штурмбанфюрер умышленно не посвящал ротного в тайну происхождения воинов Ведовича. – У вас, как и у них, в руках деревянные винтовки. Прикажи своим солдатам помнить, что рукопашная будет учебной, поэтому не зверствовать, солдат, оказавшихся на земле, прикладами не добивать, и вообще, старайтесь больше действовать без оружия. В ходе этой схватки новобранцы СС должны прорваться вон к той гряде. Вы же добираетесь до их окопов, перевязываете раненых и отдыхаете. Ни один ваш солдат преследовать их не должен. Это вам понятно?

– Так точно.

– Каждого, кто нарушит мой приказ, после боя расстреляете лично. Или же расстреляют вас. Вопросы есть?

– Нет, – угрюмо проворчал Кротов.

– Не чувствую азарта, старший лейтенант Кротов, не чувствую азарта! Постройте своих солдат, соответственно настройте их, затем верните в окоп и поднимайте в атаку.

– Есть, поднимать в атаку! – немного оживился власовец.

– Кинооператоры, – вызвал штурмбанфюрер из дота двух специально прикомандированных из штаба Гиммлера военных кинохроникеров, – занять свои места. Снимать все! Самым подробнейшим образом. И не вздумайте запороть пленку.

– Вы видели, как мы снимали ваших зомби во время тренировок и учебной рукопашной с манекенами, – ответил один из них, успевший в качестве кинооператора трижды побывать на Восточном фронте.

– Вы мое предупреждение слышали, Шигнер. И молите Бога, чтобы во время следующей атаки вы не оказались в строю зомби, под командованием нашего Свирепого Серба.

Когда «враждующие» отряды сходились, некоторые пленные и власовцы сбивались в кучки и приближались к зомби-воинам с опаской. Те же, с криками «Барра!», отчаянно врывались в их гущу, скрещивали с ними свои «потешные» винтовки, врубались легкими прикладами в их каски и, применяя приемы восточных боевых искусств, расшвыривали атакующих, неспешно прокладывая себе путь к скалистой возвышенности.

– А ведь мои зомби неплохо сражаются! – восхищенно воскликнул Центурион. – Никакого страха, преисполнены ярости, приемы проводят так, словно находятся на показательных тренировках. Чего не скажешь о пленных и власовцах.

– И все же советую внимательно присматриваться к ним.

– С какой стати?

– Потому что большая часть из них завтра же будет отправлена в «Лабораторию призраков» «СС-Франконии», для переделки в зомби.

– Я об этом не знал, но… решение мудрое. Если только мы действительно собираемся создать в подземельях Франконии гарнизон зомби-воинов.

– Не «собираемся», Центурион, а уже создаем. Причем усиленными темпами. К тому же потребую, чтобы еще как минимум роту специально отобранных власовцев тоже направили в «Лабораторию призраков».

Центурион не ответил, он уже был поглощен созерцанием того, как первые зомби-воины, ведомые Свирепым Сербом, бросаются на скальные стены небольшой волнистой гряды, чтобы карабкаться к ее вершинам.

Два дня спустя пленку со съемками этого боя, а также фрагментов из предыдущих «зомби-пленок» затребовал к себе фюрер. Заинтригованный рассказами Гиммлера, он теперь сидел в «имперском кинозале» рейхсканцелярии, вместе с рейхсфюрером СС Кальтенбруннером, адмиралом Деницем, личным адъютантом и Скорцени и внимательно всматривался в сцены умерщвления и зомбирования людей, которые по всем законам природы уже должны пребывать в мире ином.

Когда на экране угасли последние сцены рукопашной схватки, фюрер долго молчал, затем, не оборачиваясь к сидевшим позади него эсэсовцам и адмиралу, спросил:

– Вы, Гиммлер, можете поклясться мне головой, что в этом умерщвлении и оживлении нет никакого подвоха?

– Наши ученые используют рецепты и методы, проверенные столетиями, – как можно мягче, почти вкрадчиво напомнил ему главнокомандующий войсками СС. – Существует целое учение африканских и гаитянских заклинателей…

– Знаю, знаю, – нетерпеливо прервал его фюрер. – Сколько мы можем сотворить подобных зомби-воинов?

– Пока что не более пятидесяти человек в месяц. Но если понадобится…

– Понадобится. Теперь уже, несомненно, понадобится. Всех их вы намерены использовать только в подземельях «Регенвурмлагеря»?

– Основную массу. Будет также сформирован особый отряд зомби-диверсантов, который уже готовится под руководством Скорцени. Рассматривается вопрос и о том, чтобы превратить в зомби часть германских камикадзе, которые будут управлять «человеко-торпедами», «человеко-бомбами» и пилотированными ракетами «Фау».

Слушая его, фюрер задумчиво кивал, все ниже опуская при этом голову, словно засыпал.

– Вчера у меня на приеме был известный вам берлинский лама, – неожиданно встрепенулся он в тот самый момент, когда Скорцени показалось, что вождь вот-вот погрузится в сон. – Тот самый «Человек в зеленых перчатках».

Кальтенбруннер и Скорцени переглянулись. Они уже знали, что берлинский лама напророчил фюреру падение Берлина в начале мая сорок пятого. К своему ужасу, Гитлер имел возможность убедиться, что несколько предсказаний ламы сбылись с убийственной точностью. Кроме того, лама был единственным, кто не боялся говорить фюреру правду прямо в лицо, без каких-либо обиняков. Впрочем, знали они, со слов Гиммлера, и о том, что после встречи с ламой фюрер почти сутки пробыл в состоянии глубочайшей прострации.

– Он что-то говорил о зомби-воинах? – спросил Гиммлер только для того, чтобы вывести сейчас фюрера из не-кстати наступившего молчания.

– О зомби – нет, не говорил, – глухо ответил Гитлер. – Но предложил перебросить для охраны рейхсканцелярии три сотни добровольцев-смертников из Тибета[20].

– Мы тоже можем превратить их в зомби-воинов. Если только последует ваш приказ, – уточнил Гиммлер.

– Они будут в вашем подчинении, Генрих, – произнес фюрер после небольшой паузы, тотчас же поднялся и, ни на кого не глядя, вышел из кинозала.

– Я так и не понял, господа, для чего меня пригласили на этот просмотр, – поднялся вслед за ним главком Кригсмарине. – Я не собираюсь укомплектовывать экипажи судов этими полумертвецами, чье появление на любом из судов унизило бы честь Военно-морского флота Германии.

– Напрасно вы столь категоричны, господин гросс-адмирал, – предостерег его Гиммлер. – Не забывайте о «субмаринах-призраках», которые можно отправлять к берегам США, а также об экипажах субмарин, которые будут оставлены для охраны секретной «Базы-211» в Антарктиде.