Лиза холодно сказала:
— Рады стараться!
БабДуся позвала всех обедать. Павел и Костя пытались, было, вывернуться, но старушка вцепилась в них мертвой хваткой.
Марина бледно улыбнулась:
— Понимаю ваше желание вырваться отсюда. Если можно, доставьте маме это маленькое удовольствие. Для нее такие семейные обеды — редкое и радостное событие.
За столом, по молчаливому уговору, о делах не разговаривали. Лиза помогла БабДусе с посудой, как та ни отказывалась.
Поблагодарив за обед, мы уже почти откланялись. В этот момент у Павла и зазвонил телефон.
Он пару минут внимательно слушал, а потом отрывисто сказал:
— Еду!
Повернувшись к нам, он по очереди всмотрелся в наши лица и спокойно сказал:
— Нина Платонова пришла в себя. — Марина поднесла руку к горлу и побледнела еще сильнее, хотя казалось, что это и так невозможно. Лиза схватилась за мою руку, и я сжал ее холодные пальчики. — Она подписала признательные показания. Уверяет, что наняла киллера, чтобы убить Лизу, но в последний момент струсила, и хотела просто предупредить ее. Почему убийца выстрелил в нее саму, не знает. Думает, что он просто спутал ее с Лизой. А что? Довольно правдоподобно. Около лифта достаточно темно, он вполне мог ошибиться. И фото у мужа она вполне могла забрать, тут тоже все сходится.
Марина спросила помертвевшими губами:
— Значит, Сережу, наконец, отпустят?
Павел кивнул.
Костя вспомнил свои обязанности и сказал:
— Мы все оформим, и я сам за ним заеду и привезу его сюда. — Он с недоверием глянул на Марину: — Надеюсь, больше вы никаких глупостей не натворите, и мы можем оставить вас одну?
Марина закрыла глаза и через силу произнесла:
— Спасибо вам всем. Несмотря на то, что я сегодня наговорила, я вам всем благодарна. И ты, Лиза, будь счастлива, если сможешь.
Лиза оглянулась от двери и серьезно сказала:
— Я постараюсь.
Я усаживал Лизу в машину, когда ко мне неожиданно подошел Павел.
Он хмуро и быстро сказал:
— Лизу нигде одну не оставляй, ясно? Будет гнать — оставайся рядом под любым предлогом.
Я кивнул.
Он хмыкнул:
— Что-то мне подсказывает, что к порученному делу ты отнесешься добросовестно.
Я промолчал и уселся за руль. Кажется, для Павла не новость мое отношение к Лизе. Наверное, Костя проболтался. И кто его просил?
Лиза разговаривала по телефону и Павла не услышала, что меня порадовало. Я прислушался: она рассказывала Женьке наши ночные приключения.
— Куда теперь? — спросил я.
Лиза тихо попросила:
— Я хотела бы поговорить с Ниной.
— О чем? Не думаю, что это — хорошая мысль. Все-таки она еще слаба после ранения, нас могут даже не пустить к ней.
— Я твердо знаю, что она не могла желать мне смерти, не то, что нанять киллера и стрелять в меня. Пойми, я должна поговорить с ней!
— Хорошо, если ты так уверена в целесообразности этой встречи…
Конечно, к Нине нас не пустили.
В небольшом вестибюле перед входом в отделение, куда мы прошли, нам навстречу поднялся сын Нины и Платонова, Димка.
Лиза, к моему изумлению, заговорила с ним:
— Привет! А ты тут какими судьбами?
Парень исподлобья глянул на нее и пожал плечами:
— Можно подумать, ты не знаешь…
Лиза так искренне изумилась, что я вмешался:
— Знакомься, это — Дима Платонов.
Лиза медленно протянула:
— Мы, вообще-то, давно знакомы. В прошлом году Дима был на практике как раз на нашей установке. Мы все очень сдружились, а вот в городе как-то потеряли друг друга из виду. Вот оно как! Значит, ты — сын Кирилла Сергеевича? — Она беспомощно пожала плечами и с тревогой всмотрелась в его лицо: — Извини, я ведь не знала!
— А если бы знала, разве это изменило бы что-то? — с горечью спросил парень и я насторожился. Как-то странно он это сказал, как будто между ним и Лизой были какие-то отношения, позволявшие ему разговаривать с ней в таком тоне.
Лиза непонимающе подняла на него глаза:
— Дима, мне кажется, раньше ты не позволял себе так разговаривать со мной. Что-то изменилось?
— А по-твоему, нет?! Моя мать лежит в больнице из-за тебя, из-за того, что ты пыталась увести отца из семьи. Я его не осуждаю, знаю, что он сейчас очень переживает, мы с ним много разговаривали о тебе, о том, что произошло. Я помню, что сам прошлым летом влюбился в тебя, как последний дурак, и вполне могу понять отца. Но ты, как ты могла? Да еще с отцом…
Лиза терпеливо вздохнула и оглянулась на меня.
Я понял, извинился и под предлогом покупки сигарет оставил их наедине:
— Я отойду минут на десять.
Лиза благодарно улыбнулась мне.
Внизу у киоска я заметил Платонова, он тихо разговаривал о чем-то с незнакомым мужиком, устроившись в дальнем углу вестибюля. Впрочем, почти сразу после того, как я их заметил, Платонов поднялся, они пожали друг другу руки и собеседник Кирилла, слегка прихрамывая, направился к выходу.
Я подождал Кирилла, и мы вместе поднялись наверх.
Я рассказал ему о событиях сегодняшней ночи, он только молча выслушал меня.
Уже в лифте он мрачно сказал мне:
— Нина твердит, что получила пулю по заслугам. Наотрез отказывается назвать имя киллера, уверяет, что он в этом деле человек посторонний. Не могу даже предугадать, чем кончится эта история. Ни меня, ни Димку к ней не пускают…
Платонов церемонно поздоровался с Лизой.
— Я уже все знаю. Прости, что так все нелепо и страшно вышло… Даже не знаю, что на нее нашло…
Лиза промолчала. Она протянула Димке руку и тихо попросила:
— Передай маме, что я приходила. Я хотела ей сказать это сама, но раз уж так все вышло, то передай ей, что я вовсе не сержусь на нее, и понимаю истинные причины и мотивы ее поступков. Хорошо?
Димка кивнул и с тоской глянул на ее лицо:
— Даже не знаю, могу ли верить тебе? За прошедший год я думал, что мне удалось избавиться от тебя, а сейчас все навалилось снова…
Лиза неожиданно притянула его к себе, прижалась к лицу щекой, потом резко отодвинулась и сказала:
— Прости, я натворила столько бед, вовсе не желая этого. И даже не знаю, смогу ли исправить хоть что-то…
Мы с Лизой в полном молчании дошли до машины.
— Куда? — тихо спросил я.
Она подняла на меня больные глаза и попросила:
— Домой. Я просто хочу домой.
Мы ехали уже некоторое время. Лиза молчала.
Потом неожиданно подняла голову, всмотрелась в пролетающий за окнами пейзаж и спросила недоуменно:
— Куда ты меня везешь?
Я сердито ответил:
— Домой я тебя везу. К себе домой. Ты пойми, не могу я тебя оставить в твоей квартире. Не могу! Ну, скажи, что ты сейчас будешь делать одна? Я тебя сто лет знаю: забьешься под плед в спальне, и даже свет включать не будешь…Увлеченно займешься самоедством и неизвестно до чего додумаешься.
Она опустила ресницы:
— Меня просто нельзя сейчас людям показывать. Не гожусь я для человеческого общения…
Еще некоторое время мы проехали молча. Я обрадовался, что она уже не рвется домой.
Неожиданно Лиза попросила:
— Слушай, если ты и в самом деле решил угробить на меня свое время, давай съездим в одно место? Это не очень далеко.
Лиза назвала поселок, и я послушно свернул с дороги, предварительно сверившись с картой.
Пробок, слава богу, не наблюдалось, и минут через сорок мы въехали в дачный поселок.
Лиза уверенно показала дорогу, и мы подъехали к довольно высокому дому.
Я присмотрелся: ставни на окнах были закрыты.
— Ты уверена, что нам именно сюда?
Лиза кивнула, вышла из машины и нажала на кнопку звонка.
Неподалеку от ворот стояла машина. Водитель такси, дожидавшийся кого-то, громко сказал:
— Наверное, никого нет. Мы уже минут двадцать пытаемся достучаться.
В этот момент из-за угла дома показалась Женя. Она увидела нас и попыталась скрыться, но Лиза уже увидела ее:
