хочется, к чему он стремится, что ему нравится, что доставляет ему

удовольствие, -это обязательно неумно, нехорошо и неправильно. Но

эксперименты с аппетитом, с другими ситуациями, в которых человеку

предоставляется право свободного выбора, показывают, что обычно нам

нравится именно то, что хорошо для нас, -разумеется, если мы понимаем,

из чего выбираем, и имеем возможность выбора.

В заключение приведу поразившее меня высказывание Эриха Фромма.

<Болезнь - в сущности не что иное, как желание того, чего не стоило бы

желать>.

15

Вопросы для нормативного социального психолога*

Заметьте, уже в анонсе семинара звучит применимость обсуждаемых им

проблем на практике, подчеркивается достижимость поставленных целей в

реальной жизни, а не в пустых мечтаниях, в фантазии и грезах. Чтобы

добиться этого, необходимо не просто описать хорошее общество, но и

обсудить способы его построения, и тут не удастся обойти стороной

политические вопросы. На будущий год я назову этот курс <Нормативная

социальная психология>. Таким образом я хочу вновь подчеркнуть, что

основным в нем будет эмпирический подход. Это значит, что разговор на

семинаре пойдет в терминах сравнения и процентных соотношений, мы

будем говорить о надежности данных, о недостающей информации, которую

необходимо получить, о необходимых экспериментах и исследованиях, -

словом, мы будем говорить о необходимом и возможном. Мы не должны

терять время понапрасну, занимаясь бессмысленными

противопоставлениями, деля все на белое и черное, рассматривая все

сквозь призму <или/ или>, примеряясь к совершенному или к

недостижимому, смиряясь с неизбежным (потому что неизбежного не

существует). Мы будем исходить

* Эта глава базируется на записках, изданных мною весной 1967 года в

качестве пособия к семинару для старшекурсников и аспирантов

Брандэйского университета. Я надеялся, что эти разрозненные мысли не

только зададут проблематику обсуждаемых на семинаре предположений,

выводов и проблем, но также помогут дать группе понятие о реалиях

эмпирического и научного поиска.

Анонс этого семинара звучал так: <Утопическая социальная психология:

семинар для аспирантов факультетов психологии, социологии, философии и

других общественных наук. Обсуждение избранных утопических и

евпсихических произведений. На семинаре будут подняты следующие

эмпирические и практические вопросы: Насколько хорошее общество

допускает человеческая природа? Насколько хорошего человека

предполагает общественное устройство? Что возможно и что осуществимо?

Что невозможно и что несбыточно?>

Вопросы для нормативного социального психолога

из того, что реформирование общества возможно, как вообще возможен

прогресс и улучшение. Но неизбежный, неостановимый прогресс в

направлении абсолютного идеала, прогресс, имеющий конечную станцию в

некоем неопределенном светлом будущем, нас не будет интересовать.

(Потому что на этом пути равно возможны и ухудшение условий жизни, и

глобальные катастрофы.) В общем виде речь идет о неудовлетворенности

существующим положением вещей. В любом случае должны быть лучшие

альтернативы. Наш подход к проблеме реформирования, революционного

изменения, улучшения человека и общества будет холистическим. Мы будем

исходить из положения, что ни к чему соблюдать какую-то очередность в

ходе этих реформ, например, сначала изменить человека, а уже потом

общество, или наоборот. Мы будем исходить из того, что и с человеком,

и с обществом нужно работать одновременно.

Нашей основной мыслью станет предположение, что нормативное социальное

мышление останется лишь метафорой до тех пор, пока мы не примем идеи

об индивидуальной цели человека, то есть до тех пор, пока мы не

определимся, каков тип человека, к которому нам нужно стремиться и при

помощи которого мы впредь станем судить об адекватности общественного

устройства. Развивая выдвинутое выше предположение, я буду настаивать,

что в основание хорошего общества положена самоактуализация всех его

членов, следовательно она же должна стать первостепенной задачей

любого, стремящегося к развитию общества, равно как разработка свода

законоположений, нацеленных на самоактуализацию всех членов общества,

и определение ценностей, ведущих к ней. (Лишь самоактуализированный

человек, то есть человек, мощно и свободно идентифицирующий себя,

способен трансцендировать свое <Я> и достигнуть высших уровней,

уровней Бытия. Это положение неизбежно вовлекает в круг реформирования

научные организации, учреждения образования и прочие общественные

институты, назначение которых - способствовать самотрансценденции

личности.) Единственно спорным в данном случае остается лишь вопрос:

располагаем ли мы надежной, заслуживающей доверия концепцией

здорового, или трансцендирующего, или идеального человека? Сама по

себе идея нормативности в этом вопросе выглядит сомнительно и

неоднозначно. Но возможно ли стремиться улучшить общество, не имея

хоть какого-нибудь представления о том, что считать хорошим человеком?

На мой взгляд, при решении этого вопроса мы должны иметь в виду

известную автономность социальных требований (их независимость от

интрапсихического строя личности, от индивидуального психологического

Здоровья, от зрелости человека). Я исхожу из того, что для

практического решения проблемы улучшения общества не имеет смысла

поочередное улучшение людей, постепенный личностный рост одного члена

общества за другим. Ведь даже лучший представитель рода человеческого,

поставленный в плохие социальные и институциональные условия, не

гарантирован отдур-

226

Общество

ных поступков. Можно так устроить социальные институты, что они будут

гарантировать разгул бандитизма и поножовщины, но эти же институты,

организованные на иных принципах, могут вдохновить членов общества к

взаимному синергизму. То есть, само устройство общества может

способствовать тому, чтобы успех каждого члена общества был выгоден

всем окружающим, а не отнимал у них насущное. Таково основное мое

допущение. Оно спорно и требует доказательства (83, с. 88-107).

1. Является ли норма, закон универсальной субстанцией (пригодной для

всего человеческого вида), или национальной (подразумевающей

политический и военный суверенитет), или субкультурной (для малых

групп внутри нации или государства), или семейной, или индивидуальной?

Пытаясь ответить на этот вопрос, я исхожу из того, что универсальные

нормы, общие законы невозможны, пока существуют отдельные суверенные

государства. Любой социальный философ, размышляя об общем нормативном

пространстве, вынужден учитывать возможность межнациональных

конфликтов, грозящих миру сегодня (и которые, на мой взгляд, будут

неизбежны, пока существует национальный суверенитет), и он

предполагает в неком отдаленном будущем существенное ограничение

суверенитета отдельных государств, например в том виде, как это

предлагают Федералисты Объединенного Мира. Мне кажется, что в любые

времена любой социальный мыслитель, размышляющий о нормативных