Но он не слышал.

Они еще два часа болтали, сидя в кухне. Элен сказала, что забронировала номер в отеле в Инсбруке, примерно в тридцати километрах отсюда.

Месяца четыре тому назад Элен спрашивала Торальфа, где ей придется ночевать, когда она приедет навестить его. Он отвечал, что что-нибудь обязательно придумает. А поскольку он с тех пор не касался этой темы, Элен пришлось самой побеспокоиться о ночлеге.

— Если хочешь, поедем сейчас к соколам. А потом сразу к тебе в отель.

Они снова прошли по длинному коридору к входной двери.

— Иди в машину, мне нужно открыть ворота и подогнать свою. Поедешь следом за мной, согласна?

Элен кивнула и стала спускаться вниз по ступенькам, когда он окликнул ее:

— Эй!

— Что?

Он притянул ее к себе и поцеловал. Элен была удивлена этим запоздалым приветствием. Заметил ли он, что она чувствовала себя неловко?

Она хотела еще кое-что сказать, но он уже направился к воротам. Мысли Элен путались. Близко, далеко, снова близко... Как же не похоже это было на того Торальфа, которого она знала...

Полчаса спустя они остановились в лесу и вошли в деревянный дом, настоящую величину которого можно было оценить только изнутри.

Торальф воспитал за полгода сотни соколов, которых теперь ожидала поездка в Эмираты. Он уже рассказывал Элен об этом, но сейчас, увидев столько птиц, она была поражена.

Они не спеша шли вдоль вольеров, и Элен пыталась заглянуть в каждый. Там сидели очень красивые птицы. Больше всего ей понравилась пара белых соколов, похожих как две капли воды. Элен была в восхищении, но не знала, как выразить его словами: она стеснялась своего наивного восторга. Они беседовали о соколах, и Торальф несколько раз как бы невзначай коснулся ее руки. Он вел себя не так, как обычно, и это сбивало Элен с толку. Она избегала его взгляда, хотя все внутри кричало: «Останься со мной! Не покидай меня!»

Элен не знала, ни что говорить, ни как себя вести. Она знала только одно: никогда еще так сильно ей не хотелось быть рядом с ним!

Когда экскурсия была окончена, Торальф спросил, хочет ли она, чтобы они ехали в Инсбрук отдельно.

— Мне нужно в семь часов снова быть здесь. Но ты не должна из-за меня так рано вставать, у тебя же отпуск. Высыпайся.

Элен уже приходилось слышать от него подобное, но она до сих пор не поняла, была ли это просто вежливость или он и вправду хотел, чтобы она была рядом.

По дороге Торальф остановил машину на заправке, и Элен пришлось подождать, пока он заправится.

Он выглядел лучше, чем когда-либо, даже несмотря на травму. Немного загорел, волосы стали светлее, что особенно нравилось Элен. В эту секунду она вспомнила, как он провожал ее в аэропорту в Бремене.

«Торальф, дай мне какой-нибудь знак! Я не знаю, зачем я здесь. Я боюсь слишком близко подойти к тебе, а еще больше — потерять тебя».

Если так и дальше будет продолжаться, она лишится рассудка. Но почему она решила, что хочет только его и ничего больше? «Черт, Элен, скажи ему об этом, покажи это! Но что, если он и на этот раз отстранится?»

Стояла одна из теплых летних ночей, когда особенно приятно гулять на свежем воздухе. Элен и Торальф нации небольшое кафе прямо на берегу реки. Официантка несла им вино и случайно опрокинула бокал. Элен и Торальф смотрели на осколки на полу...

На этот раз Торальф решил расспросить Элен о ее жизни. Обычно это делала она. Не дожидаясь, пока его спросят, он и сам начал рассказывать, не без иронии, о том периоде, когда еще не стал сокольничим. Элен в который раз удивило, что он решил изменить свою жизнь именно тогда, когда ему, похоже, не на что было жаловаться. Казалось, гармония и покой усыпляют его жизненные силы.

Элен рассказала о том, как жила в последнее время. В отличие от него она решилась что-то изменить именно потому, что была недовольна положением вещей. Она не особенно тосковала по тихой жизни, но все равно не очень могла его понять. Торальф попытался объяснить ей.

— С возрастом учишься ко всему приспосабливаться. И когда воображаешь себя в полной безопасности, тебя уже не зовут новые вершины. Рутинная работа, изо дня в день одно и то же — это, конечно, может со временем принести деньги и положение. Но я всегда брал пример с людей, которые не стоят на месте, чей интерес к жизни никогда не угасает. — После паузы он резюмировал: — Не важно, с какой стороны на это смотреть. Важно, что выигрывает всегда тот, кто не идет на поводу у общества. Такой человек живет честнее, а значит, счастливее.

Он поднял бокал, посмотрел на Элен с нежностью, но сразу же отвел взгляд.

— Ты на правильном пути. Только еще не пришла к цели.

Элен не знала, что он имеет в виду.

Их разговор принял неожиданный оборот. Они не дразнили друг друга, а совершенно серьезно отстаивали каждый свою позицию. Между ними существовала какая-то преграда. В этот момент Элен не замечала его притягательной силы. Она чувствовала себя словно запертой в душной комнате. Как маленький ребенок Ей не хватало его тепла.

Торальф оплатил заказ, и они медленно пошли в сторону гостиницы, время от времени останавливаясь послушать уличных музыкантов. Когда они проходили по мосту, Торальф остановился и присел на парапет.

В свете уличных фонарей в его моложавом лице и в теплых, живых глазах было что-то чарующее. Когда Элен смотрела на него, у нее замирало сердце. И она радовалась, что в темноте он не видит, что она то краснеет, то бледнеет.

Одно мгновение он, задумавшись, смотрел на нее, и Элен показалось, что он хочет что-то сказать. Он встал и обнял ее, положил руки ей на талию. Издалека доносились звуки музыки. По телу Элен пробежала сладкая дрожь, когда она почувствовала его пальцы на своих бедрах.

Он был так близко, что можно было легко его поцеловать. Элен нервно засмеялась. Ни за что на свете он не должен знать, что она его любит.

Элен в своем репертуаре! Она плыла в бушующем море чувств, но никогда не призналась бы, что вот-вот в нем утонет. Она никогда бы не попросила его помочь ей выбраться на берег. Вместе с тем она знала, что наступит потом. Потом — это время, когда она начинала жалеть, что не высказала своих страхов вслух. Может быть, настало время разорвать этот круг и посмотреть, какое впечатление произведут ее слова?

Элен все еще боролась с собой, когда губы Торальфа оказались рядом с ее губами. Он поцеловал ее почти осторожно. Его пальцы утонули в ее волосах, и Элен охватило уже знакомое желание. Объятия Торальфа стали еще крепче.

У Элен было ощущение, что она перенеслась на год назад. Она так счастлива снова быть рядом с ним!

Крепко обнявшись, они пошли к гостинице. Теперь, в его объятиях, Элен очень хорошо поняла, как не хватало ей этого чувства защищенности. При этой мысли она испытала такое счастье, что еще крепче прижалась к нему. «Пожалуйста, не уходи!» — думала она.

Не то чтобы Элен не могла жить без него. Нет, она просто очень любила те счастливые минуты, которые он ей дарил. Как «Песнь песней», подумала она. Старинная история о магической силе любви. Две тысячи шестьсот лет, по подсчетам, существовало в мире сокольничество. Если открыться обоим этим загадочным явлениям, то понимаешь, что в действительности им намного больше лет. И странно, что даже в век прогресса не изобретено средство, способное нас защитить от этой стихии.

Увлечение соколиной охотой напрямую связано с грацией и красотой этих птиц. Конечно, свою роль играют и их своенравие, и стремление к свободе, которое у них в крови, а также постоянная опасность, которая от них исходит. Ни один сокольничий не посягнет на свободу своих птиц. Он входит к ним в доверие, но при этом есть риск, что птица однажды улетит. Он ничего не может поделать, и ему остается только смириться. Потому что он очень хорошо понимает, что животное невозможно заставить любить человека.

Может быть, Торальф любит Элен так же сильно, как и она его. Но, похоже, манеру обращения с соколами он переносит и на свои отношения с людьми.