Основной политической предпосылкой союза Фландрии с английской короной было нараставшее в течение XIII в. французское давление на эту область. Особенно грубым и угрожающим относительной независимости Фландрии оно сделалось при Филиппе IV в 80-х гг. XIV в. Умело играя на растущих противоречиях между графом Фландрским и горожанами, используя права сюзерена, Филипп IV явно приближал превращение Фландрии в часть своего домена. Эдуард I, также отличавшийся способностями политика и дипломата, противопоставил французской угрозе горячую готовность к сближению с графом Фландрским Ги Дампьером: предоставлял ему займы, делал невиданные по щедрости подарки, поддерживал на дипломатическом поприще. Имело значение и то, что английский король с помощью династических связей и денег постепенно расширял число своих сторонников среди других нидерландских сеньоров (в Брабанте, Гельдерне, Нассау и др.). И все же к началу англо-французского вооруженного конфликта в Гаскони граф Фландрский еще не решился на очередное выступление против своего сюзерена. Это произошло уже во время гасконской войны, и толчком к последнему, решающему шагу стало именно сближение с Англией.
Проект династического союза между фландрским домом Дампьеров и Плантагенетами и переговоры графа с Эдуардом I, в которых Ги Дампьер выражал сочувствие английскому королю, притесняемому Францией в Гаскони, побудили Филиппа IV нанести Фландрии очередной удар. В 1297 г. он предал Ги Дампьера суду Парижского парламента как непокорного вассала. Суд принял решение о конфискации графства. Граф Фландрский немедленно заключил договор о союзе с Англией против Франции и направил вызов своему сюзерену Филиппу IV. Это означало объявление войны. Как и ровно сто лет назад, в 1197 г., Англия и графство Фландрское объединились в антифранцузской борьбе. Интересно отметить, что в договоре 1297 г. и поведении Ги Дампьера отчетливо проявилось давнишнее тяготение Фландрии к политической самостоятельности. В тексте соглашения с Англией звучит не только обещание помощи в войне против французской монархии, но и разрыв древних вассальных связей «из-за многих несправедливостей». Граф объявляет, что отказывается от своей вассальной клятвы «навсегда». Все это тесно смыкалось с положением Шотландии, которая также отказывалась от навязанного ей вассалитета. Только сюзереном была Англия, а Шотландия, естественно, опиралась на ее соперницу — Францию. Эта «зеркальность» ситуации при расстановке сил между наиболее активными и давними участниками англо-французской борьбы отражала глубокую закономерность их вовлечения в круг противоречий двух ведущих монархий и системный характер событий вокруг столкновения Англии и Франции.
Традиционная практика «покупки» союзников тем не менее не могла сразу отойти в прошлое. И Англия, и Франция отдали ей дань в связи с конфликтом 1294–1303 гг. в Гаскони. Однако результаты ее применения блестяще подтвердили, что времена изменились, и усложнившаяся международная жизнь требовала создания подлинно межгосударственных союзов, основанных на серьезной общности интересов. Об этом красноречиво говорила полная бездеятельность ряда «купленных» Англией союзников в Нидерландах, бесплодность дорогостоящей борьбы за поддержку германского императора. Таким же недейственным оказался союз, заключенный Филиппом IV с королем Норвегии Эриком П. За обещанную и частично уплаченную Францией крупную сумму Норвегия должна была оказать ей большую помощь в усилении флота и войне на море. Однако все условия договора остались нереализованными.
Реально приняли участие в борьбе Англии и Франции на рубеже XIII–XIV вв. лишь те союзники, которые включились в нее на основе вполне назревших проблем своего внутреннего развития. Пока это были только Шотландия и графство Фландрское. Англо-французский конфликт 1294–1303 гг. обычно рассматривается как локальное столкновение в Гаскони, которое к тому же развивалось не столько на военной, сколько на дипломатической основе. Если ограничить внимание только событиями на юго-западе, то может сложиться именно такое впечатление. В 1294 г., воспользовавшись жалобой нормандских моряков на пиратские действия англо-гасконского флота, Филипп IV вызвал английского короля на суд Парижского парламента как вассала-ответчика. Эдуард I уклонился от выполнения унизительной миссии и прислал вместо себя брата Эдмунда. Суд принял решение о конфискации Гаскони у английского короля как у непокорного вассала. В ответ Эдуард объявил всей Европе, что он жертва невыполнения Францией Парижского договора 1259 г. и пострадавшая сторона. Таково было фактическое начало давно назревшего англо-французского конфликта, центром которого в XIII в. стал юго-запад Франции, но существо которого не сводилось к этой проблеме.
Военные действия в Гаскони действительно были недолгими и небогатыми яркими событиями. Собранное наспех английское войско состояло в основном из должников короны и прощенных преступников, которых гасконская война привлекала лишь как способ оправдания и поправки денежных дел. Армия Филиппа IV быстро нанесла ему поражение, и уже с 1297 г. начались переговоры о перемирии и урегулировании гасконских дел. Однако вплоть до 1303 г. мирный договор не был заключен, и Франции так и не удалось развить свой военный успех. Причина заключалась в том, что масштабы конфликта фактически вышли далеко за пределы Гаскони. События 1294–1303 гг. можно считать локальным конфликтом Англии и Франции на юго-западе лишь формально. По существу же, они охватили также Шотландию и Фландрию. Пользуясь обострением англо-французских противоречий в Гаскони и опираясь на союзные договоры, они попытались решить свои жизненно важные проблемы: избавиться от сюзеренитета Англии (Шотландия) и Франции (Фландрия). Силы, которые постепенно сосредоточивались на полюсах противоречия между двумя ведущими монархиями региона, впервые так отчетливо и синхронно продемонстрировали неразрывную связь своих внутренних проблем с англо-французским противоборством.
В Шотландии началась война за независимость (1296–1328). Крупнейшее историческое событие внутренней истории северного соседа Англии, она на первых порах была также одной из граней нового обострения давних англо-французских противоречий. То, что внимание и силы английской монархии были отвлечены событиями в Гаскони, позволило шотландцам объявить об отказе от оммажа английскому королю и выступить, рассчитывая на успех. Расчет в большой степени подкреплялся наличием у Шотландии сильного и заинтересованного в ней союзника. Удар, нанесенный Шотландией на севере, был не только началом войны за независимость, но и выполнением условия франко-шотландского договора 1295 г. В ответ шотландцы рассчитывали на помощь Франции, которая им действительно скоро понадобилась. После первого поражения Шотландии в 1296 г. Филипп IV оказал ей дипломатическую поддержку. Когда в 1297 г. война за независимость разгорелась с новой силой (восстание под руководством Уоллеса), Франция реально помогла тем, что активизировала свои действия на юго-западе и нанесла там поражение английскому войску. В 1300 г. Филипп IV содействовал заключению англо-шотландского перемирия, крайне необходимого Шотландии. Таким образом, с 1296 по 1300 г. Шотландия вынудила Эдуарда I воевать на два фронта — в Юго-Западной Франции и на северной границе Англии.
Но и Франции пришлось вести войну в двух довольно отдаленных точках — на юго-западной границе в Гаскони и на северо-восточной — во Фландрии. Здесь военные действия развернулись в 1297 г. Филипп IV двинул против Фландрии значительные силы. Английская помощь фландрскому графу была несвоевременной и недостаточной. Это ни в коей мере не означало, что английская монархия вдруг утратила интерес к такому ценному союзнику. Сказалась сложная внутренняя ситуация в Англии, где в 1297 г. разразился серьезный политический кризис. Страна вновь была близка к гражданской войне. Среди причин недовольства политикой Эдуарда I в Англии главными были гасконская война и поход во Фландрию. Последний представлялся особенно бессмысленным, поскольку связь с англо-французским соперничеством не лежала на поверхности. В результате в Петиции, составленной от имени «всей общины» Англии, английские феодалы отказывались воевать во Фландрии, где никогда не служили их предки. Вместе с тем комплекс неудач Эдуарда I (в Гаскони, Шотландии и Фландрии) создавал почву для усиления оппозиции. Как и на первом этапе истории англо-французских противоречий, внутренний политический кризис и международные проблемы находились в тесном взаимодействии.
