По правде говоря, папы сами были заинтересованы в усилении собственных крепостей. Им нужно было укрепить старые городские стены, чтобы следить за окрестностями, защитить подходные пути, в особенности те, что идут с севера, а также хорошо охранять мосты через реку. При Каллисте III (1455–1458), который в большей степени думал о крестовых походах, вооружении флота и наборе войска, чем об укреплении своих дворцов и церквей, регулярно выделялись значительные суммы денег на строительство фортификационных сооружений. На одной из медалей, отчеканенной во время его правления, был изображен Вечный город, окруженный гигантскими бастионами. Говорили, что Каллист III использовал придворных художников лишь для росписи своих штандартов. Он превратил мост Номентано (или Саларио), который вверху по течению Тибра открывал дорогу на Рим войскам с севера, в грозную крепость с зубчатыми башнями и небольшими замками. Украшена была крепость лишь надписями, восхваляющими славу и доблесть войск. Чуть ближе к городу, на мосту Молле (или Мильвио), простые деревянные перекрытия, шаткие и ненадежные, были заменены сводами из камня, а на входе была построена башня. На башнях и воротах крепости Каллист III приказал высечь собственный герб.

Более пристального внимания достойны сооружения, которые охраняли Borgo собора святого Петра, изолировали его от неспокойного Рима. Для их строительства были привлечены деньги, инженеры и профессиональные строители. С одной стороны над форумом возвышались огромные четырехугольные башни, построенные на склонах Капитолийского холма Бонифацием IX около 1400 года. С другой стороны — знаменитый замок Святого Ангела, бывший мавзолей Адриана, неоднократно реставрированный и перестроенный, — предмет стольких славных воспоминаний об осадах и обороне. Его внушительная громада высилась над рекой, он символизировал мирскую власть папы римского, его господство над городом. Являясь последним и даже единственным оборонительным пунктом, замок во времена раскола пережил многочисленные атаки со стороны аристократических семей и разных авантюристов, «рыцарей удачи», препятствующих тому, чтобы в городе был наведен порядок.

Все папы по мере возможностей проявляют небывалую энергичность и выделяют на фортификационные работы значительную часть своих доходов. Они призывают в замок известных мастеров-каменщиков и знатоков артиллерийского дела, исправляют и укрепляют крепостные стены, обустраивают дозорные пути, бойницы, караульные помещения и пороховые склады. В 1447 году Николай V разворачивает новую масштабную строительную кампанию. Он расчищает подходы к замку с тем, чтобы избежать любых неожиданностей и лучше использовать метательное оружие. Он увеличивает размеры башни, построенной некогда по приказу Бонифация VIII. Кроме того, Николай V превращает замок в настоящую резиденцию, устроив в нем различные залы для приемов и работы, а также личные комнаты. Во время его правления над главной башней была воздвигнута известная статуя крылатого ангела, которому поклонялись и к которому обращались с молитвой паломники и римляне, когда над городом нависала опасность иностранного вторжения или страшных эпидемий.

Декабрь 1494 года. Александр VI, напуганный ошеломляющим известием о приближении французов, их великолепной армии, способной одним ударом одержать верх над противником, дополнительно укрепляет замок. Он превращает его в настоящий донжон, убежище. Главную круглую башню надстраивают еще на один этаж с широкой круговой дозорной галереей, бойницами и зубцами; в башне же в хорошо защищенных складах размещаются запасы зерна, а внизу, во дворе, выкапывается огромный крытый колодец. В тюрьме появляются скрытые от глаз мрачные карцеры, «каменные мешки». Папа сосредоточивает в башне все свои орудия, размещая их в проемах окон, копит запасы зерна, масла, солонины и вина. Он хранит у себя казну, драгоценные камни, ювелирные изделия из серебра и золота, самые почитаемые реликвии из собора святого Петра и Латерана. Папа говорит, что сможет выдерживать осаду, по крайней мере, в течение трех лет! ^{87}

Именно в замке Святого Ангела укрылся в 1527 году второй папа из семейства Медичи, Климент VII. Атакуемый со всех сторон, оставшийся с ничтожно малыми силами, покинутый союзниками и остатками своих войск, он оказался перед лицом неудержимого наступления имперских войск под командованием коннетабля Бурбона и офицеров, жаждущих добычи. Об этой отчаянной обороне, оставшейся в памяти людей, очевидцы и хронисты вспоминают как об удивительном подвиге. Видимо, по вине военных, оборона была поручена нескольким специалистам, инженерам, художникам и ученым из Рима или из папского окружения. Так, Бенвенуто Челлини в своих «Мемуарах» хвалился, что сам наводил пушку. Он прекрасно описал замок, готовый к бою, то, как шли военные приготовления, оборона, как приближался противник и шел бой. Рассказ Челлини еще раз подчеркивает тот факт, что папский замок может оставаться единственным бастионом в борьбе с захватчиком в завоеванном и покоренном городе.

В это же время параллельно с работами по укреплению крепостей шли работы по благоустройству территорий, которые должны были сделать Borgo собора святого Петра более доступным для паломников, обеспечив им безопасное и беспрепятственное продвижение без какой-либо давки. Именно возвращение пап в Рим породило новую волну паломничества. С 1417 года в Риме наблюдается такой большой наплыв иностранцев, что улицы не в состоянии их всех вместить. Три жалких, скорее даже убогих моста, находившихся в плачевном состоянии, пересекали в то время Тибр: рядом с крепостью мост Святого Ангела (бывший pons Aelius или ponte Elio), затем двойной мост, переброшенный на речной остров (ponte Quattro Capi и ponte San Bartolomeo) и древний pons Senatorum, переименованный в ponte Santa Maria. ^{88} В городе не было предусмотрено ни место для сбора, ни для остановки в пути, так что в дни больших праздников толпы паломников беспорядочно теснились на узких улицах, топтались на перекрестках, думая, что умрут в давке. И действительно, в 1450 году огромное количество людей оказалось в воде и утонуло, а также было задавлено на улице.

Различные меры по благоустройству города рядом с рекой были направлены на то, чтобы предупредить подобные несчастные случаи и проложить широкую паломническую дорогу, чтобы люди могли спокойно переходить через мосты и подниматься к собору. При Николае V, определенно ставшем первым великим предпринимателем того времени, набережные реки и улицы, ведущие от города и постоялых дворов к собору, были расширены и освобождены от тех, кто захватил там себе территорию. Палатки торговцев снесли, а крытые галереи, возвышающиеся повсюду над тротуарами, облегчали проход: на мосту Святого Ангела даже не осталось ни лавочек, ни магазинов, ни жилых домов, как, например, на ponti Vecchio во Флоренции или на Rialto в Венеции. Мост служит лишь для прохода религиозных процессий и является главной магистралью всего проекта: самый широкий, надежный, с крытой колоннадой по бокам, защищающей от непогоды. Сам Альберти делает прекрасный набросок моста, что свидетельствует о заинтересованности опытного художника и урбаниста к этому монументальному престижному творению. Для оформления моста папа не жалеет декора и символов. По обе стороны он приказал построить две круглые часовни. Работа над проектом была поручена признанным мастерам: над одной работали скульптор Мариано ди Тускио и его сын, знаменитый Паоло Романо, над второй — скульптор Пьетро де Альпино, затем еще один мастер из Милана. Часовни, разрушенные имперскими солдатами во время разграбления города в 1527 году, были построены в память о паломниках, погибших в давке в 1450 году, — своеобразный способ приобщить всех посетителей города к папскому творению. Этот мост — богоугодное дело.

Вполне естественно, что паломничество способствует развитию в городе различного рода деятельности, связанной с приемом гостей, и расширению потребительского рынка. Рим живет не только жизнью двора, производством предметов роскоши, притоком служителей Церкви и финансистов. Его жизнь становится более полной с прибытием христиан, приезжающих в город помолиться, поклониться мощам апостолов Петра и Павла и других святых. Увеличивается число паломников, они обходят все семь базилик в надежде, что молитвы принесут им защиту или исцеление. Некоторые получают у папы благословение или прощение. Кроме того, по воле папы Рим становится для паломников неизбежным этапным пунктом на пути посещения святынь Южной Италии (Сан-Микеле в Гаргано, Сан-Никколо в Бари, Нотр-Дам де Лоретт) и, самое главное, на пути к Святой земле. Некоторые садятся в Венеции на один из паломнических кораблей, чтобы поскорее добраться до Яффы. Но среди них больше тех, кто сперва направляется в Рим помолиться, попросить разрешения пройти через земли неверных и потратить там деньги. По дороге на гору Синай они посещают Египет, а на обратном пути отправляются на север до Дамаска, навстречу воспоминаниям о святом Павле. Паломники-гуманисты, интересующиеся всем на свете, те, кто не может довольствоваться коротким путешествием, кто хочет узнать обычаи стран Востока, следуют через Рим. ^{89}