Третья стратегия — это честные комментарии и критика. Если кто-либо представляет что-либо на суд публике (книгу, пьесу, свое актерское мастерство), он открыт для критики. Это может быть жесткая критика, не ставящая под угрозу самого критика. Эта стратегия защищает разного рода критиков (театральных, музыкальных, литературных, кинематографических) и дает им возможность выполнять свои функции. Главное правило — «не переходить на личности». Критик вполне может назвать книгу глупейшей книгой, которая когдалибо была написана, но у него могут возникнуть неприятности, если он назовет автора глупцом. Доктрина честного комментария и критики была расширена в отношении должностных лиц вердиктом Верховного суда США в 1964 году по делу «Нью-Йорк таймс» против Салливана. Дело уходило корнями в правозащитную деятельность в Монтгомери, штат Алабама.
Под заголовком «Прислушайтесь к их голосам» группа по борьбе за гражданские права опубликовала объявление, занимающее всю газетную полосу в газете «Нью-Йорк Таймс» 29 марта 1960 года. В объявлении были сделаны некоторые замечания, которые были расценены Л.Б.Салливаном, уполномоченным по общественным вопросам города Монтгомери, враждебными по отношению к его персоне, хотя его имя непосредственно не упоминалось. Салливан посчитал, что газета ответственна за фактологические неточности в тексте объявления. Среди них были следующие ошибки: полиция окружила территорию Алабамского государственного колледжа во время демонстрации, студенты исключены за то, что принимали участие в демонстрации на ступеньках здания законодательного собрания штата и что столовая колледжа была закрыта на висячий замок для того, чтобы заставить студентов сдаться. Салливан также обвинил газету в том, что описание гонений, которым подвергался Мартин Лютер Кинг, борец за гражданские права, подразумевало, что Салливан и в этом виновен.
Салливан предъявил иск газете и четырем негритянским священникам, чьи подписи фигурировали под объявлением, и получил по решению суда в Алабаме 500 тысяч долларов США. Однако решение суда было обжаловано, а приговор отменен Верховным судом США, что серьезно повлияло на действенность закона о клевете в отношении защиты должностных лиц. Самый важный вывод, который можно было сделать из всей этой истории: заявления против должностных лиц могут быть неверными, но в то же время они не будут считаться клеветническими. Чтобы их признали клеветническими, эти заявления должны быть не только заведомым обманом, но и примером безответственного игнорирования правды. Что считается «безответственным игнорированием правды», решается во время разбирательства каждого конкретного дела. Но не оставляет сомнений тот факт, что решение по делу Салливана уменьшило степень защищенности должностных лиц от клеветы. Некоторые авторитетные источники полагают, что оно и вовсе разрушило эту защиту и в действительности превратило должностных лиц и выполнение ими своих обязанностей в мишень.
Необходимо отметить, что «общественные лица» и «должностные лица» — не всегда совпадающие понятия. Это означает, что законы о клевете, применимые к должностным лицам, могут, а могут и не быть применимы для должностных лиц. Критерии, сформулированные в деле Салливана, впоследствии применялись при рассмотрении других исков, где истцами были известный писатель и выдающийся профессор. Что же касается общественных лиц, решение принимается в каждом конкретном случае.
Существуют и другие стратегии защиты от исков, но они менее важны, поскольку сфера их применения ограничена. Одной из таких стратегий может стать концепция согласия, разрешения на публикацию. Иными словами, если человек дает согласие на публикацию его личного заявления, он не имеет права обращаться в суд. Концепция согласия на публикацию оказывается очень полезной в жанре интервью. По понятным причинам согласие должно быть зафиксировано в письменной форме.
Закон о сроках давности регламентирует и эту сферу, так же как он регламентирует любые другие судебные иски. Иск должен быть инициирован в течение определенного срока — обычно в течение одного или двух лет. Право ответа на возражение по иску является еще одной незначительной стратегией. Незначительной потому, что она применяется очень редко. Суть ее в том, что на нападки можно ответить с такой же силой, с какой они были совершены.
Смягчение наказания
Наказание за клевету может быть смягчено, если истец сумеет доказать отсутствие злого умысла, т. е. целенаправленного желания причинить кому-либо зло. Это несложно сделать в случаях, когда клевета была непреднамеренной, т. е. в случае типографской ошибки или любой другой неумышленной оплошности.
Люди, которые считают, что их оклеветали, могут потребовать от газеты отказаться от напечатанного. И если газета признает, что была совершена ошибка, будет опубликовано опровержение. Опровержение принимает форму статьи, в которой признается ошибка и высказывается сожаление, что была совершена такая ошибка, приносятся извинения за возможные неудобства и дискомфорт, которые причинила публикация статьи потерпевшему. Короче говоря, опровержение не обязательно предупреждает иск, но может служить фактором, смягчающим наказание.
Начиная с 1945 года, в американском штате Калифорния установлено, что, если газета, радиовещательная станция или ассоциация журналистов (но не журнал) допустили клеветническое заявление, истец может, выиграв дело, отсудить себе сумму не больше той, которую он реально потерял, если только истец не потребовал опровержение в течение 20 дней после выхода материала. Чтобы получить подобную привилегию, газета должна опубликовать опровержение в том же месте, где изначально была опубликована статья, содержавшая клеветнический материал, в течение 21 дня после того, как потерпевший обратился с просьбой об опровержении. В двадцати других американских штатах приняты аналогичные законы.
Журналисты иногда заблуждаются, неверно полагая, что употребление слов «якобы», «предполагаемый» (предполагаемый убийца, якобы обворовал) защитят их от предъявления иска. Это неправда. Самое большее, чего можно добиться, употребляя эти слова, так это доказать, что они использовались для смягчения тона статьи, и, таким образом, повлиять на решение суда. Точно так же заблуждаясь, многие журналисты имеют тенденцию употреблять слово «обвиняемый (в преступлении)». Это необязательно является клеветой, но в то же время знатоки языка не поощряют использование этого слова, объясняя это тем, что оно производит на читателей впечатление виновности человека, а не просто обвинения в его адрес.
Редакторы должны с большой осторожностью относиться к заголовкам, так как заголовок сам по себе может быть назван клеветническим, несмотря на более полную расшифровку его смысла в статье. Часто встречающаяся ошибка, влекущая за собой неприятности, — это упоминание о ком-либо как о преступнике в заголовке, когда этот человек всего лишь был обвинен в совершении какого-либо преступления и еще может быть оправдан, либо обвинения могут быть сняты из-за недостатка улик. Здесь все зависит от выбора слов. «Мужчина задержан за кражу» — такой заголовок заранее признает виновным обвиняемого в краже. «Мужчина задержан во время ограбления» — этот заголовок всего лишь констатирует факт кражи и ареста в связи с ней.
Авторы должны избегать появления в заголовках слов, характеризующих подозреваемого или подсудимого так, как будто им уже вынесли приговор. Очевидно, что если человеку предъявлено обвинение или его только судят, его нельзя назвать «убийцей», «вором» или «мошенником» в заголовке. Такие эпитеты допустимы только после признания подозреваемого виновным.
Факт ареста кого-либо является общественным достоянием (хотя и дискредитирующим, позорящим), и поэтому сообщение об этом в газете не может привести к иску вне зависимости от того, признали его виновным или нет. Опасность иска возникает в подобных ситуациях только тогда, когда репортер недостаточно аккуратно излагает факт. Необходимо проверить, было ли официально предъявлено обвинение, и только после этого сообщать об этом, как о свершившемся факте. Документы должны быть проверены. Полиция иногда сообщает о своем намерении предъявить обвинение, но затем передумывает. Ошибочная информация о том, что человеку было предъявлено обвинение, может привести газету к судебному иску.
