Элизабет отняла лицо от насквозь промокшей рубашки Дейла. Совершенно сухие глаза уставились на Кейна с нескрываемой ненавистью. Но он даже не взглянул на Лиззи, как будто ее тут и не было. Все внимание Кейна сосредоточилось на Дейле.

— Я взял на себя смелость представлять здесь интересы Кристин, — заявил Кейн и добавил как бы, между прочим: — Пока мы не найдем адвоката. — Дейл передернулся. — И мне хотелось бы знать, что это за парень, которому завтра от вас не поздоровится. Вы до сих пор не сказали нам, каким образом к вам попала эта фотография, и чем именно вам грозил тот, кто ее прислал. — Он помолчал, прежде чем закончить официальным тоном: — Кристин, бесспорно, имеет право об этом знать.

Избранная им тактика была беспроигрышной. Он ясно давал понять, что не остановится перед тем, чтобы превратить интимное семейное дело в уголовное. Кристин мысленно зааплодировала Кейну. Но все равно ей было не по себе. Она чувствовала себя опустошенной, утратив, вероятно навсегда, то, что до сих пор было неотъемлемой частью ее жизни, составляло, может быть, ее суть. Она ощущала себя так, будто заглянула в глаза смерти.

— Снимок прислал журналист, — хмуро пояснил Дейл, выбитый из колеи намеком Кейна. — Мне сразу стало ясно, что парень хочет тиснуть в своей газетенке сенсационную статью о связи моей жены с Беном Мертоном. Все журналисты одним миром мазаны! — Он ожег Кристин взглядом и докончил со злостью: — Они на все пойдут, чтобы нагреть руки на жареных фактах!

— Вам, несомненно, известно имя этого журналиста, — невозмутимо произнес Кейн.

— Джос Травис! Работает в каком-то дрянном бульварном листке.

Дейл в негодовании снова уставился на Кристин, будто именно она была виновна во всех прегрешениях журналистской братии.

— Я знаком с Джосом Трависом, — негромко проговорил Кейн. — Он оказал мне немалую услугу, первым сообщив об обстоятельствах смерти Бена еще до того, как поднялась шумиха. У этого репортера безупречная репутация. Вы, должно быть, неверно истолковали его намерения, Дейл.

В ответ послышалось возмущенное фырканье:

— Как бы не так! Этот тип прислал мне фото и записку, где говорилось: если, мол, я не объясню, что все это значит, то он сделает собственные выводы. Он дал мне время до завтра!

Так это все-таки не шантаж, с облегчением подумала Кристин. Такова обычная процедура, которую обязан проделать всякий мало-мальски уважающий себя репортер, прежде чем что-либо публиковать. Ей доводилось работать с Джосом Трависом, и ни разу между ними не возникло недоразумений. Наверное, он связался бы и с ней, останься она в городе.

— Полагаю, похоронить всю эту историю, предать ее забвению — в наших с вами общих интересах, — продолжал Кейн. — Был бы вам признателен, Дейл, если бы вы предоставили это мне.

Гордость Дейла была уязвлена.

— Мне нечего опасаться! — заявил он.

— Разумеется, ведь ничего компрометирующего лично вас в этой истории нет, — охотно согласился Кейн. — Однако, принимая во внимание, что в ней замешана ваша супруга, которая может пострадать от преувеличенного внимания прессы, а также ваша свояченица, которая сделала все, чтобы защитить репутацию Элизабет, я полагаю, что было бы осмотрительнее поручить мне, разобраться в деталях.

— Что до меня, я сам способен защитить жену! И ни в чьей помощи не нуждаюсь! — вспылил Дейл. — А раз Кристин заварила эту кашу, то пусть теперь…

— Нет, она тут ни при чем, — властно оборвал его Кейн. — Все это затеял Бен, чтобы выпутаться из затруднительного положения. Было бы несправедливо заставлять Кристин расплачиваться за его грехи.

— И все же я считаю, что это мое дело, — стоял на своем Дейл. — Уж я бы все досконально выяснил.

Кристин с полным безразличием слушала разговор двух мужчин. Ее, казалось, теперь ничто не могло взволновать. А вот Элизабет занервничала от слов Дейла. Но тут снова заговорил Кейн. Невероятно, подумала Кристин, он ни разу не повысил голос, но стоит ему произнести хоть слово, как все замолкают.

— Мне представляется, — сказал Кейн, — что нет никакой необходимости упорствовать в поисках правды. Обстоятельства смерти моего брата не стоят того, чтобы раздувать шумиху. Тем более что теперь, когда все мы узнали правду… — Виртуозно приукрашенную сестрой в ее интересах, с горечью добавила про себя Кристин. — Нет никакого смысла поднимать скандал в прессе. Он неминуемо принесет боль и страдания нашим родителям, которым и без того пришлось несладко, — продолжал Кейн, решивший сыграть на лучших сторонах натуры Дейла: защите семейных ценностей, уважении к старшим. — Бесконечные истории, связанные с делишками Бена, всегда были для них мучительны… — Он выдержал паузу и тихо прибавил: — Разве вам так уж необходимо наносить им еще один удар?

И Дейла проняло. Ведь по своей сути он был человеком не злым и вовсе не мстительным. Лицо его выразило замешательство.

— Если вы позволите мне самому разобраться с Джосом Трависом, Дейл, для родителей это будет благо. Они и так долгое время безвинно страдали. Думаю, мне удастся убедить Трависа. Если же он будет настаивать на публикации снимка, я переадресую его к вам за разъяснениями. Однако я более чем уверен, что этот репортер не предпримет более ничего. Ведь это не сулит добра никому. — На последних словах Кейн сделал ударение.

О, убеждать он умел! К тому же видел людей насквозь. Последние его слова угодили точно в цель. Кейн выиграл бой, поняла Кристин еще до того, как Дейл согласно кивнул. Она должна была бы сиять от гордости за своего защитника. Но чувства ее словно умерли. Ей даже представилось, что душа ее отделилась от тела и наблюдает за происходящим со стороны.

Она не могла заставить себя радоваться. Сердце, которое так безжалостно вырвала у нее из груди Элизабет, валялось теперь у всех под ногами, словно старый башмак, выброшенный за ненадобностью.

Дейл довольно долго смотрел на Кейна. Возможно, прикидывал, какие личные цели преследует этот человек. Наконец он окончательно решился.

— Что ж, прекрасно. Отдаю это дело вам на откуп. Буду весьма признателен, если не откажетесь держать меня в курсе событий и проинформируете об исходе.

Губки Элизабет вытянулись в ниточку. Ей явно была не по вкусу победа, только что одержанная Кейном над ее супругом и властелином. Но сделать она ничего не могла, опасаясь посеять сомнения в своей, казалось бы, доказанной невиновности. Сестры ей нечего было бояться. Она знала, что Кристин никому не проговорится о ее шашнях с Беном Мертоном, и не ошиблась.

Элизабет ничего не стоило произнести хоть слово в защиту сестры, но она промолчала: то ли ей было наплевать, что станется с Кристин, то ли втайне она даже желала сестре беды.

— Благодарю за оказанное доверие, — церемонно поклонился Кейн. — А теперь, если позволите, я воспользуюсь вашим телефоном, чтобы вызвать такси.

Он поднялся с кресла.

— Конечно, — вдруг неожиданно подала голос Элизабет. — Нам с Дейлом сейчас просто необходимо остаться одним. Без посторонних… Надеюсь, вы проводите Кристи домой? — Она искоса взглянула на сестру. — Она, должно быть, очень устала.

— Не сомневайтесь, Элизабет, я не оставлю вашу сестру. Более того, я и впредь намерен защищать ее интересы, — сдержанно сказал Кейн.

Скрытая в этих вежливых словах угроза заставила Элизабет похолодеть.

— Я сама поймаю вам такси! Здесь всегда очень легко остановить машину! Это займет не более пяти минут. — И она опрометью кинулась к двери.

Дейл поглядел вслед жене, и лицо его смягчалось.

— Вы должны ее понять, — извиняющимся тоном произнес он. — За последние дни она так настрадалась, бедняжка. Она ведь не такая сильная, как Кристин.

— Да, к тому же сила силе — рознь, — дипломатично заметил Кейн.

— Абсолютно с вами согласен. Элизабет — идеальная жена. И восхитительная мать. В этом она сильна необычайно.

— Вы счастливец.

— Да. У моей жены здоровые инстинкты. Боюсь, Кристин не стоило наставлять Лиззи на путь истинный, как она это понимает. — Дейл хмыкнул и метнул сердитый взгляд на свояченицу. — Элизабет в этом совершенно не нуждается.