К 27 апреля СС и полиция схватили 31 746 евреев. Боевики были вынуждены перейти к новой тактике. Она состояла в сочетании оборонительных действий с внезапными ночными вылазками. Несколько дней восставшие сдерживали натиск эсэсовцев, однако долго это не могло продолжаться. К тому же у немцев появилась информация о том, где расположен штаб сопротивления, бункеры, откуда осуществляется управление группами боевиков.
16 мая 1943 года основные очаги еврейского восстания были подавлены. В этот же день Штроп объявил о завершении операции. В своем заключительном донесении он приводил следующие цифры: «Из 56 065 схваченных евреев 7000 погибли в ходе „Большой операции“ (Grossaktion) на территории бывшего еврейского квартала; 6929 были убиты во время депортации, таким образом, всего было уничтожено 13 929 евреев. Помимо 56 065, еще 5000–6000 погибли от взрывов и пожаров» [459].
Во время подавления восстания травниковцы поддерживали тесное взаимодействие с армейскими частями, полицией и СС, принимали участие в уличных боях, помогали блокировать кварталы, где прятались боевики. Где была возможность, они содействовали полиции в обнаружении подземных бункеров, занимались конвоированием захваченных евреев. Всего за месяц боев в Варшаве охранники потеряли около 150 человек. Это были большие потери, если учитывать, что в начале операции было от 200 до 337 травников [460].
После подавления варшавского восстания руководство СС и полиции в Генерал-губернаторстве усилило контроль над использованием еврейской рабочей силы в лагерях, обеспечивавших экономические и хозяйственные нужды охранных отрядов. Уже в марте 1943 года Главное административно-хозяйственное управление СС (ВФХА) создало для этих целей новое экономическое подразделение «Остиндустри» (Ostindustri), известное больше под названием «Ости». Это подразделение, возникшее в рамках управленческой группы «Д», занималось вопросами обслуживания концлагерей. По указанию начальника ВФХА обергруппенфюрера СС и генерала войск СС Освальда Поля, некоторые трудовые лагеря, находящиеся на территории округов «Люблин» и «Радом», были включены в сферу интересов ВФХА. В дистрикте «Люблин» это были лагеря Понятув и Травники — самые большие по сконцентрированным в них трудовым ресурсам.
Лагерь Травники в то время уже не был исключительно учебной базой СС, где готовили охранные кадры из советских военнопленных. Летом 1942 года здесь открыли исправительно-трудовое учреждение для евреев, привезенных из разных концов Генерал-губернаторства и западных районов оккупированной территории СССР.
В соответствии с планом, утвержденным 21 июня 1942 года фюрером СС и полиции округа «Люблин», в Травниках велось строительство и реконструкция лагеря. Согласно проекту, лагерь делился на две части — учебный и исправительно-трудовой. На территории учебного лагеря строились казармы для вахманнов, жилые помещения для немецкого персонала лагеря, гараж, душевые, кухня и хозяйственные помещения, мастерские, лазарет, лагерная комендатура, конюшня и сараи для разведения ангорских кроликов, дом для начальника лагеря.
8 февраля 1943 года Глобочник подписал контракт с компанией «Шульц и Кº» (F.W. Schulz und Сº), которая занималась производством матрацев, тюфяков и меховых изделий, а также ремонтировала ботинки и солдатскую униформу. По проекту контракта «Шульц и Кº», на производстве должно было бы быть 4000 евреев в меховом производстве и еще 1500 в производстве щеток, которые должны были вместе с оборудованием поступить из варшавского гетто в Травники. Карл Штрайбель занимался организацией труда, распределял рабочую силу, получал за работу деньги (5 злотых за мужчину и 4 злотых за женщину в день). Повседневно, однако, эту работу делал гауптшарфюрер СС Франц Бартезко или его заместитель штурмшарфюрер СС Йозеф Напирала.
Вначале СС посылами и угрозами набирали рабочих-евреев из варшавского гетто на предприятие «Шульц и Кº» в Травниках. Однако даже под угрозой быть убитыми на работы отправилось около 448 евреев, которые были доставлены в лагерь 14 апреля 1943 года. После ликвидации варшавского гетто насильственно в Травники было доставлено 2848 мужчин, 2397 женщин и 388 детей. На 1 мая 1943 года в лагере стало 5633 еврея. Еще два крупных транспорта прибыли из Минского гетто после его ликвидации в ноябре 1943 года.
Для повышения производительности Бартезко поначалу инициировал относительно приличные условия существования в трудовом лагере в Травниках. Он допускал нелегальную торговлю едой и алкоголем, сформировал из евреев оркестр и позволил им даже играть в футбол! Все это способствовало, по мнению немцев, лучшей производительности и, соответственно, приближало победу Рейха. Однако за попытку к бегству полагался расстрел на месте, трупы не убирались для устрашения в течение 24 часов. Воровавших сырье или продукцию для немецких фирм пороли по 25 ударов плетью. Часто нарушителей переводили в другой трудовой лагерь в Дорохуче в нескольких километрах от Травников. Там добывали торф, режим был намного хуже, кормили плохо.
Осенью 1943 года Гиммлер, несмотря на жалобы со стороны представителей фирм, где трудились евреи, отдал приказ о сворачивании всех трудовых лагерей в дистрикте «Люблин». Поводом к этому решению послужили еврейские восстания, произошедшие в Треблинке, Белостоке и Собиборе. Было также заявлено, что евреи, находящиеся в концлагере Майданек и рабочих лагерях (Травники, Понятув, Будзин, Замосць, Бяла Подлясска и Люблинский рабочий лагерь), представляют большую опасность для Рейха. В целях наведения порядка и поддержания должной безопасности Гиммлер приказал фюреру СС и полиции округа «Люблин» группенфюреру СС и генерал-лейтенанту полиции Якобу Шпорренбергу (сменил Глобочника на его посту 16 августа 1943 года) провести специальную операцию [461].
В конце октября 1943 года Шпорренберг отправился в Краков, за консультацией своего непосредственного начальника обергруппенфюрера СС Вильгельма Крюгера. Получив соответствующие указания, Шпорренберг вернулся в Люблин и 2 ноября организовал совещание. На нем присутствовали начальники СС и полиции из округов «Краков» и «Варшава», командиры 22-го (Краков) и 25-го (Люблин) полицейских полков, 101-го резервного полицейского батальона, представители полиции безопасности и СД Люблина, а также начальники лагерей Майданека (Г. Флорштед), Травников (А. Бургер) и Понятува. Шпорренберг ознакомил всех офицеров СС с инструкцией о проведении акции «Праздник урожая» (Aktion Erntefest). Акция началась на следующий день, 3 ноября.
Ранним утром в Травники прибыли сотрудники СД и специальные команды СС и полиции. Они собрали всех евреев, вывели за пределы лагеря и ликвидировали. Вахманны из караульных подразделений все время находились в оцеплении. О количестве жертв в Травниках цифры разнятся: от 6 до 10 тысяч евреев. После этого группа евреев, оставленная в живых, занималась демонтажем служебных зданий и помещений. Через две недели трудовой лагерь Травники перестал существовать, но центр по подготовке охраны продолжал функционировать.
Подразделения вахманнов, выведенные из Травников, были направлены в другие лагеря, например, в Аушвиц и Штуттгоф. Часть охранников оставалась в ведении РСХА, другая часть в конце 1944 года влилась в состав 14-й гренадерской дивизии войск СС (1-й украинской). Также известно, что 13 и 14 февраля 1945 года, после масштабных бомбардировок Дрездена авиацией союзников, травники помогали разгребать завалы на улицах разрушенного города и сжигать тела местных жителей, ставших жертвами варварских налетов [462].
В конце войны некоторые травники были признаны гражданами Рейха. Тем не менее это не спасло их, а также других охранников, от выдачи советским оккупационным органам, которые после окончания войны занимались выявлением изменников и предателей. В руки советской контрразведки СМЕРШ попало немало русских и украинских вахманнов. Все они были казнены, иногда без проведения предварительного судебного следствия. Те же, кому удалось пройти проверку СМЕРШ, направлялись в лагеря СССР. Впрочем, в дальнейшем, даже отсидев там, эти люди постоянно находились под надзором советских органов госбезопасности, и в 1960-х годах они вновь были арестованы КГБ. В это время в Советском Союзе прошло немало громких показательных процессов. Например, в июне 1965 года в Краснодаре судили шестерых травниковцев (Н. Матвиенко, В. Белякова, И. Никифорова, И. Зайцева, В. Поденка и Ф. Тихоновского), служивших в концентрационных лагерях во Львове, Собиборе и Бельзеце. Всех их приговорили к высшей мере наказания [463].
