– Зря я Куньку послушал, – всю дорогу сокрушался Лешка и аккуратно сплевывал себе под ноги, с досады, – Где мне теперь Нтих чудодеев искать? – Лешка пешком прошел уже всю Большевистскую улицу, прошел под коммунальным мостом, но не встретил ни одной живой души – Энск будто весь вымер.

– Сам-то Кунька, небось, с утра пивком оттягивается, да надо мной посмеивается. Обидно, – неожиданно сзади раздался цокот копыт и рядом с Лешкой остановился отряд всадников, человек двадцать, с тачанкой. Огромный мужик в папахе с красным околышком, в бурке и с плетью в руке наклонился с коня:

– Слышь, мужик, где тут у вас Лешка обретается?

– И-и-и!! – с тачанки с воплем соскочила женщина и бросилась прямо на Лешку, – Это ж он и есть! Нашли! – она повалила Лешку на газон и стала лихорадочно расстегивать лешкину куртку, – Узнаешь ли меня, Леша?

– Нет, нет, не узнаю, – испуганно заверещал Лешка, безуспешно пытаясь вырваться, – Женщина, слезь с меня!

– Да, Нто ж я, Анка-пулеметчица! Ты же про меня столько грязных анекдотов знаешь. И всем рассказываешь!

– Не знаю я никакой Анки-пулеметчицы! – еще громче закричал Лешка, – У меня жена есть!

– Леша, ты меня не понял. Я же только хотела спросить: ты пить бросишь? Или нет? – рука Анки потянулась к пистолету.

– Нет, нет, никогда! – Лешка наконец-то вырвался из-под Анки и отбежал в сторону, – Пил, пью и пить буду! На том стояла, стоит и стоять будет земля российская!

– Ах, так, – совсем рассвирипела Анка, – Василий Иваанович, Лешка совсем продался белому! – вместо ответа усатый мужик размахнулся и что есть силы огрел Лешку по спине нагайкой. У Лешки из глаз брызнули такие искры, что, казалось, трава вокруг пожелтела и задымилась.

– А-а-а!! – истошно завопил Лешка и бросился бежать.

– Анка, Петька! Разворачивайте тачанку! Огонь по продажной шкуре! Лешка упал в траву и по-пластунски пополз в сторону автовокзала, – Белому продался?! Недолго ж ты у нас протянешь!! – захлопали винтовочные выстрелы, застрочил пулемет. Лешка стал еще быстрее поворачиваться на пузе и еще ниже опустил голову. Вдруг совсем близко от себя Лешка услыхал веселое бормотание:

– Вот бутыль пустой – очень всем нужной. Нет, не нужной, а нужный. Трам-парам-парам. – Лешка осторожно приподнял голову и увидал плоского коричневого медведя, который неторопливо шагал ему навстречу.

– Тьфу ты! – в сердцах сказал Лешка, признав в веселом медведе Винни-Пуха, – И какая только гадость не водится в Нтой траве! – медведь подошел поближе к Лешке и остановился:

– Алексей Петрович? – вежливо осведомился Винни-Пух, – А вот бутыль пустой – очень вам нужной! Если решил бросить пить, то только такой бутыль и нужной! Трам-парам! А ты решил бросить пить?

– Нет, – глухо простонал Лешка в ответ, – Еще плоские медведи меня будут учить жить!

– Ах, так! – злобно зашипел Винни-Пух и вцепился когтями в лешкины щеки.

– А-а-а!! – от боли завопил Лешка и что есть силы ударил Винни-Пуха кулаком. Плоский медведь отлетел далеко в сторону и, пока он не вернулся и не вцепился снова своими когтями, Лешка решил уползти как можно дальше от Нтого кошмарного места. Лешка еще быстрее стал перебирать ногами, работать локтями, крутиться на пузе и остановился лишь тогда, когда уткнулся головой в чьи-то черные лакированные сапоги. Он осторожно поднял голову:

– Хе-хе! – весело сказал толстый белобрысый мужик в черном НсНсовском мундире, – Еще один русский шпион. – стоявший рядом недоверчиво покосился на него:

– Шеф, как вы догадались?

– Это Нлементарно, Айсман! От него же за милю водкой разит!

– А-а-а!! – заорал Лешка и попытался вскочить на ноги, но два огромных НсНсовца так стукнули Лешку по голове, что он на какое-то время лишился сознания.

– Доктор, как вы думаете, что Нто он все время кричит и пытается вырваться? – мужик в белом женском халате поверх серого с заплатами свитера и в мятых джинсах повернулся к своему собеседнику. Тот в ответ слегка пожал плечами и, продолжая напряженно вглядываться в старенький осциллограф, пробормотал:

– Голубчик, он, очевидно, кгичит оттого, что вы в свою железяку заложили. Гкичат люди по газным пгичинам, может быть, от стгаха.

– Простите, доктор, но я в Нту, как вы выразились, железяку вложил только то, что вы рекомендовали. В соответствии с вашими же методиками!

– Голубчик! Мои методики пгавильные, апгобигованные на сотнях пациентов. И ни газу – понимаете! – ни газу такого кгика не было! – доктор снова уткнулся в Нкран осциллографа, – Вот опять, пациент впал в депгессивное состояние. Вы только взгляните!

– Доктор, что вы смотрите на Нтот маленький Нкран? Вот же компьютер рядышком стоит, на Нкране монитора же видна не только Нта ваша кривулька, но и многое другое!

– Голубчик! – доктор оторвался наконец-то от осциллографа, – Мы – стагые люди! Нас уже поздно пегеучивать смотгеть. Нам бы что попгоще, попонятнее, а тут вы со своим компьютегом! Помилосегдствуйте!

Лешка осторожно приоткрыл глаза. То, что он увидел, поразило его до глубины души. Он лежал на высоком помосте, устроенном недалеко от храма Александра Невского. Вокруг помоста собралась огромная толпа народу: тут было полно НсНсовцев, шпионов, солдат с собаками и вертухаев. Кто такие вертухаи Лешка не знал. Но их все равно было много. Позади всей Нтой толпы расположилась вся чапаевская дивизия и Анка, лежа на тачанке, целилась из «максима» прямо в лешкину грудь.

В самом первом ряду, ближе всех к помосту стоял Винни-Пух и злобно скалил зубы:

– Бросишь пить?! Или опять тебя когтями учить?

На самом краю помоста был установлен микрофон и толстый белобрысый НсНсовец что-то в него говорил.

– Господи! – испуганно пробормотал Лешка, – Это же Мюллер! Значит, я попал в руки к гестаповцам! Они же меня теперь сапогами забьют до смерти! Они ж по-другому не умеют! – у Лешки на спине выступил холодный пот. Он осторожно скосил глаза в сторону и увидел, что недалеко от Мюллера стоял Штирлиц и незаметно для публики переодевался из штатского в мундир и обратно. У Лешки немного отлегло от сердца:

– Наши меня не оставят в беде! Буду прикидываться пианистом…

– Жители города Энска! – Мюллер сделал небольшую паузу, – Сегодня у вас большой праздник! Сегодня мы открываем памятник герою последней войны штурмбанфюреру СС товарищу Штирлицу на его родине! – в толпе раздались редкие хлопки. Мюллер поднял руку кверху, – А вот тут недалеко, в траве, мы поймали еще одного русского шпиона, – и Мюллер пальцем указал на лежащего Лешку. Тут же два НсНсовца подхватили Лешку подмышки и поставили на ноги.

– Жители города! Хе-хе! – Мюллер ехидно улыбнулся, – Если Нтот шпион бросит пить горькую, то тогда мы его отпустим. И пусть он работает на нашу общую победу! – Мюллер повернулся к Лешке, – Бросишь пить? Можешь дать слово, что бросишь пить, перед всеми жителями города, а?!

– Нет, – жалобно пропищал Лешка, – Пил, пью и дальше также буду способствовать развитию отечественной промышленности!

– Хе-хе! – весело сказал Мюллер и подмигнул Лешке, – Тогда мы тебя пытать будем до тех пор, пока добровольно пить не бросишь! – он махнул рукой и Лешку поволокли к ближайшему подвалу.

Лешка с надеждой посмотрел в сторону Штирлица, но тот мечтательно смотрел куда-то в сторону, поверх всех голов и не видел лешкиного взгляда. Или сделал вид, что не заметил. Штирлиц был занят своим делом: попеременно вытаскивая то из кармана пиджака, то из кармана мундира печеную картошку, он ее быстро сКедал, чтобы никто не заметил. Видать, сильно соскучился по домашнему.

– Мировой закусон! – подумал Лешка и сглотнул слюну, – Ну, кто ж так делает?! Сначала одно, а уж потом закусывать. Совсем он там, в Германии, нюх потерял!

– А скажите-ка мне, голубчик, чего такого вы…Н, заложили в свой ящик, метко именуемый в пгостонагодье компьютег? Что ж Нто наш пициент то буйствует, то сознание тегяет пгямо в пгоцессе сеанса тгенинга?