Вот уж спасибо! Увольте!

Если удастся благополучно выкарабкаться из сегодняшней передряги, впредь он будет держаться от всего этого подальше. А еще…

Дмитрий мысленно дал себе зарок никогда больше не публиковать выдуманных материалов. А то ведь можно так нарваться – мало не покажется. Да и вообще ну ее, на фиг, журналистику эту! Лучше переквалифицироваться, пока не поздно. А что? Устроиться, в самом деле, каким-нибудь безобидным менеджером-продажником, как Левка. Раствориться в безликой массе офисного планктона. И избегать писак всех мастей. Чтобы, чего доброго, не оказаться однажды, как тот же Левка, в постели с мертвой подружкой и с дыркой в собственном лобешнике.

А еще лучше вообще свалить из Москвы. Все-таки жизнь, здоровье и душевное спокойствие дороже манящих огней и шальных денег мегаполиса. А Россия – большая. Укрыться есть где.

– Я пойду, – вновь сказал он.

Если не выстрелишь в спину, подруга…

– Иди, – пожала плечами блондинка. – Только учти: эти, – она кивнула на пенящееся тело под задним сиденьем, – уже охотятся на тебя по всей Москве. А руки у них длинные. Вряд ли один ты сможешь уйти далеко.

Дмитрий задумался.

– А с тобой? – поинтересовался он.

– Со мной у тебя есть шанс.

Вот так, значит, да?

– Кто ты? – спросил он, исподлобья глядя на собеседницу.

– Кристина. – Блондинка одарила его еще одной улыбкой. – Можешь называть меня Кристей.

– Оч-ч-чень приятно, – хмыкнул Дмитрий. – Но вообще-то я не о том спрашивал.

– Остальное – узнаешь позже. Когда будет время.

– А сейчас…

– Сейчас его нет. Машина засвечена. Наверняка ее уже ищут. И чем больше мы будем болтать, тем скорее на нас выйдут.

«Кто выйдет?» – Дмитрий не стал спрашивать, понимая, что ответа и на этот вопрос тоже не добьется. Сейчас – нет. Потом – может быть.

– Ну так что, будем трепаться или будем действовать? – Кристина смотрела на него в упор. – Разбежимся или останемся вместе?

– Ладно, Кристя, – вздохнул Дмитрий. – Не знаю, зачем я тебе нужен, но пока все не уляжется…

– Уверяю тебя, все уляжется не скоро, – перебила она его.

Было в ее голосе что-то такое, что заставило Дмитрия поверить девушке на слово.

* * *

Кристина обошла машину. Взялась за торчавшие из джипа ноги мертвеца.

– Ну-ка, Димочка, помоги мне это вытащить.

– Зачем? – Дмитрий с брезгливостью покосился на труп. Прикасаться к «этому» не хотелось. В ранах еще что-то пенилось и тихонько шипело. Где-то там, внутри, под вздувшейся кожей шли какие-то непонятные процессы. И воняло чем дальше, тем сильнее. – Зачем «это» вытаскивать?

– Просто помоги и все, – раздраженно отозвалась девушка.

Она дернула тело за ноги. Труп зацепился за бронированный выступ. Застрял.

Дмитрий, опершись на здоровую ногу и стараясь не смотреть на то, что осталось от лица сдохшего зомби, попытался приподнять мертвеца за плечи. Но, ощутив под пальцами вместо твердой плоти что-то мягкое, податливое, хлипкое, расплывающееся и омерзительное на ощупь, непроизвольно убрал руки.

Кристина дернула тело еще раз – сильнее.

Раздался влажный хруст и тошнотворный чавкающий звук. Мертвец переломился в поясе. Нижняя половина оторвалась от верхней. Из машины Кристина вытянула лишь ноги и тазовую часть. Все, что было выше пупка, осталось в джипе. Из разорванного живота хлынула белая пена с какими-то темными сгустками и вывалилась связка кишок, уже почти превратившихся в желе.

Вонь стала просто невыносимой.

Кристина выругалась так, как не пристало ругаться даже девушке с пистолетом-пулеметом.

Дмитрий едва успел отшатнуться к другой дверце и склониться над подножкой. Его вырвало.

Странно, но после этого немного полегчало.

Когда Дмитрий снова повернулся к трупу, вернее, к той его половине, что еще лежала в салоне, Кристина аккуратно, стараясь не испачкаться, зачем-то влезала на заднее сиденье.

– Такую машину загадила, – попенял Дмитрий. – Не жалко?

– Забудь о машине. – Девушка на него даже не взглянула. – Считай, что ее у нас больше нет.

Ну да, конечно. Бронированная тачка ведь уже «засвечена», как выразилась Кристина.

Придерживаясь за спинку переднего сиденья, девушка склонилась над верхней половиной трупа. С гримасой отвращения протянула руку.

Ищет что-то? Оружие? Паспорт или удостоверение личности?

Да, в машине обшаривать покойников было не очень удобно. Но не вытаскивать же ради этого расползающиеся и разлагающиеся буквально на глазах останки?

Впрочем, как вскоре выяснилось, ни документы, ни стволы Кристину не интересовали. Девушка расстегнула рубашку на груди мертвеца и, отодвинув ворот, обнажила его левую ключицу – одно из немногих мест, не затронутых пулями.

– Ты чего делаешь? – нахмурился Дмитрий.

В голову полезли совсем уж нехорошие мысли.

На этот раз ему не ответили. Из кармана своей черной мешковатой куртки Кристина вытащила маленький – с авторучку – фонарик. Луч синего, с явственным фиолетовым оттенком (ультрафиолет, что ли?) света скользнул по ключице.

На бледной коже, вернее, даже не на, а, как показалось Дмитрию? – под ней, проступил отчетливый рисунок. Серп с короткой рукоятью и вогнутым месяцевидным лезвием.

Что это? Скрытая татуировка? Клеймо?

Дмитрий вопросительно глянул на Кристину.

– «Серпы», – пробормотала она. – Я так и знала.

– Что ты знала? – спросил Дмитрий.

– Нужно уходить. «Серпы» – шустрые ребята.

– Кто такие «серпы»?

– Потом, – отмахнулась она.

Дмитрий настаивать не стал.

– Сам из машины вылезешь? – спросила Кристина.

– Наверное, – ответил Дмитрий.

Боли в ноге не чувствовалось.

– Тогда вылезай.

– А ты?

Она его словно не слышала. Спрятав фонарик, девушка извлекла из аптечки-чемоданчика шприц. На этот раз – пустой.

* * *

Короткая, но необычайно толстая игла вошла в ключицу мертвеца. Кожа лопнула. Заструилась белая пузырящаяся жидкость.

«Изнутри плечо проела, что ли…» – подумал Дмитрий.

Кристина досадливо сплюнула и, пятясь задом, выбралась из джипа.

Дмитрий вышел с другой стороны. Придерживаясь руками за машину и стараясь не наступать лишний раз на простреленную ногу, обошел бронированный внедорожник. Раненая нога не болела совсем. Видимо, впрыснутое туда обезболивающее было из разряда мощных препаратов. Думать о том, какой ценой это достигнуто и каким будет отходняк, не хотелось.

Прихрамывая – пожалуй, больше для виду и самоуспокоения, чем по необходимости? – Дмитрий направился к Кристине. Та как раз меняла иглу на шприце.

Для чего, интересно?

Перемазанная пеной иголка полетела на землю. В лунном свете блеснула новенькая, чистая.

Девушка склонилась над оторванной нижней частью трупа, которая была не так сильно повреждена пулями. Правая нога вообще оказалась целой. Вот в нее-то Кристина и вогнала шприц. Куда-то под колено.

Белая пена из-под кожи на этот раз не потекла. Вместо нее Кристина начала втягивать в шприц густую темную слизь. Слишком густую и слишком темную, чтобы быть обычной человеческой кровью.

– А это тебе зачем? – удивился Дмитрий.

– Я же сказала: все объяснения – потом. Слишком долго и слишком много придется рассказывать. А времени – в обрез.

– Ну-ну.

Подождем…

Кристина сняла и выбросила иглу. Закрыла шприц пластиковым колпачком. Что-то шепнула. Если опять заговор, то теперь-то уж вряд ли – целебный.

Девушка сунула добычу в карман. Взяла из джипа пистолет-пулемет (это действительно был «Каштан») и пару неиспользованных магазинов. Затем требовательно мотнула головой:

– Все. Уходим.

– Далеко? – поинтересовался Дмитрий.

– Нет, тут рядом. Помочь? – Она подставила ему плечо.

Дмитрий отмахнулся. Если рядом, то он как-нибудь доковыляет и сам, без живой подпорки. Рана-то не беспокоит.

Где-то вдали истошно выла сирена.