Все это время мой наниматель стоял спокойно, словно был одним из зрителей. Когда я пошел на третий «круг», он вдруг быстро достал кинжал, порезал ладонь и сделал широкий взмах в сторону трупа.

По науке, надо было оросить капельками жертвенной крови оставленную в земле бороздку, предварительно смешав эту жидкость с особым эликсиром, который запирает чары внутри круга и не дает им вырваться на свободу. Очень удобно, когда обряд проводит неопытный некромант или когда у него нет помощников, на которых можно свалить всю подготовительную работу. Здесь опять ничего подобного не было.

Внезапно свеча, которая стояла под боком у трупа, вспыхнула ярким язычком бездымного пламени.

А в следующий миг труп дернулся, словно его кто-то толкнул из-под земли.

Сколько раз наблюдал такую реакцию – столько раз не мог удержаться от испуганного вопля. Это всегда происходило неожиданно. Даже когда самому пришлось поднимать труп на экзамене, я и то слегка струсил и чуть было не потерял концентрацию.

А вот мэтру Куббику было явно скучно. Он стоял, заложив руки за спину и спокойно глядя, как корежится изуродованное тело. Потом махнул рукой в мою сторону – мол, заткнись – и заговорил сам. Негромким глухим голосом.

Труп еще какое-то время отчаянно дергался, потом попытался принять сидячее положение (ухо уловило изумленные и испуганные возгласы беззастенчиво подглядывающих любителей острых ощущений), но, когда ему это не удалось, что-то проскрипел в ответ.

Звука не было – только двигались челюсти, да зубы скрежетали друг о друга. Но я-то уловил отголоски невнятной речи – язык мертвых учил, помню.

– Не х-х… тре… же… н-на… сн…

Собственно, больше ничего труп не «сообщил». Дернулся еще раз, словно от боли, клацнул зубами и обмяк уже окончательно.

Мне кивнули головой – мол, продолжай читать. Я возобновил речитатив, а мэтр Куббик стал, пятясь задом, обходить круг. В крапиву он не полез – обошел ее по дуге.

Язычок пламени оброс «бородой» дыма. Потом он стал постепенно уплотняться, словно горела не одна-единственная свечечка, а полыхал костер, в который мало-помалу подкладывали зеленые листья. Едко запахло гнилью и плесенью. Со стороны зрителей послышались глухой стон, потом топот ног и характерные звуки – у кого-то из любопытных оказался слабый желудок. Стало сыро и холодно, как в подвале. Мелькнуло видение какого-то человека в темной хламиде, стоявшего с поднятыми руками…

Впрочем, это продолжалось всего несколько секунд – пока некромант не завершил круг. Потом все ощущения исчезли, снова вернулся летний день.

Вытерев окровавленную ладонь о тряпку, мэтр Куббик спокойно перешагнул через линию и склонился над телом. Так же спокойно перевернул его на спину.

– Лейтенант, – негромко позвал он.

Тот подбежал. Лицо стража порядка было бледным.

– Смерть наступила от удара острым предметом в область сердца. – Некромант задрал на трупе одежду. – Примерно трое суток назад. Тело валялось, скорее всего, в подвальном помещении, где его обглодали крысы. Вероятно, люди обнаружили его по запаху. Идентифицировать труп возможности нет, ибо нет особых примет. Лицо изуродовано так, что опознанию не подлежит. Душа покинула тело в момент смерти. Если вам так уж хочется расследовать это дело, то поищите – вдруг кто-то интересовался пропавшим мужчиной средних лет. Физически здоров, родинок, шрамов и… – Он сделал паузу, осматривая тело под одеждой. – Прочих особых примет не заметно. Убит с целью ограбления. Никакого лишнего криминала… Можете забирать и отпевать!

Последняя реплика относилась к священнику и его послушнику.

– Это точно? – Лейтенант как-то странно напрягся. – Никакого криминала?

Я поперхнулся воздухом.

– Что с вами, коллега? – Некромант покосился на меня.

– Никакого криминала, – севшим голосом повторил я. – Тут человека убили, а вы… И я видел…

– А что я должен делать? Обычное убийство, каких много! Вы не знали, что люди иногда убивают и грабят друг друга?

– Знал, но… – Захлопнув книгу, уставился на обложку.

– Но не думал, что первый выезд «на дело» окажется столь рядовым? – усмехнулся мэтр Куббик. – Две трети нашей работы здесь как раз и состоит из таких вот «дел»! Убедиться, что нет лишней черной магии, что душа покойника отсутствует, что у него не имеется никаких претензий к покинутому им миру – и все! Ну принять меры по ликвидации всех этих «излишеств»… Не более того! Собирайте вещи и поедем домой!

Возле трупа лейтенант уже отдавал распоряжения. Священник стоял рядом. Послушник расстелил на траве полотно, в которое надо будет завернуть тело, чтобы унести на жальник.

Мы направились к коновязи за лошадьми, когда дорогу нам внезапно преградил крепкого сложения мужчина. В черном строгом наряде, с массивным медальоном на широкой груди и дорогим перстнем на безымянном пальце левой руки, он гораздо больше походил на некроманта, чем мой начальник. Толпа расступилась перед ним, словно перед наместником Темных Сил. Два рыцаря в вороненых кольчугах поверх кожаных курток – и не жарко по такой-то погоде? – следовали за незнакомцем.

– Что тут происходит? – властным тоном потребовал объяснений мужчина. – Мне доложили, что здесь опять найден труп.

Священник и бровью не повел, а лейтенант и его подчиненные вытянулись по стойке «смирно».

– Разрешите доложить, ваша светлость, никакого криминала нет! – отрапортовал лейтенант. – Обычное убийство с целью грабежа!

– Опять? Восьмое с начала месяца!

Лейтенант побледнел так, словно это он всех убивал и грабил, а сейчас неожиданно был пойман за руку над очередным трупом и сам не помнил, как тут оказался и что делал в последние два часа.

Я тихо присвистнул. Большие Звездуны не показались мне таким уж крупным городом. Восемь убитых и ограбленных за месяц – внушительная цифра. В столице ежедневно не по своей воле расстается с жизнью примерно столько же, но это столица! Там на одной улице живет больше народа, чем во всем этом городке! Говорю со знанием дела – практику мы проходили именно в столичном морге, и студентам поставляли только свежие трупы.

– А кто это? – осмелился поинтересоваться шепотом.

Как быстро выяснилось, шептал я недостаточно тихо. Мужчина круто обернулся в мою сторону и обжег взглядом светло-синих, очень ярких глаз. На загорелом породистом лице они буквально светились.

– А это кто? – властно продублировал он мой вопрос.

– Мой новый помощник, ваша светлость, – спокойно ответил мэтр Куббик.

– Згаш Груви, к вашим услугам, – добавил я.

Светло-синие глаза задержались на моем лице.

– Быстро, – только и процедил их обладатель. – Хорошо… Лейтенант, мне нужно сказать вам пару слов!

– К нам вопросы есть? – мягко осведомился мой начальник.

– Нет, – сухо ответил мужчина.

– Кто это был? – поинтересовался у некроманта, когда мы ехали прочь от трактира.

– Градоправитель, Анджелин Мас.

– Он очень ревностно относится к своим обязанностям, – отметил я. – Так переживать из-за какого-то убитого…

– Анджелин Мас вообще очень ревностный человек, – произнес мэтр Куббик и, помолчав, добавил: – Иногда даже чересчур ревностный… Кстати, он потенциально наш клиент!

– Что? – Воображение мигом нарисовало картину старинного склепа, где в запечатанном гробу ждало своего часа семейное проклятие рода Масов. Наверняка кто-то из их рода был умерщвлен зверским способом. И теперь неупокоенный дух блуждал по ночам и не давал покоя живым.

– Здесь все наши потенциальные клиенты, – счел нужным пояснить некромант. – Ибо все люди так или иначе смертны. Но ничего сверхъестественного нет, уверяю!

Хорошенькое заявление из уст того, кто имеет дело со сверхъестественным чаще, чем кто-либо еще!

Новый заказ «настиг» нас на другой день утром, когда мы сидели за завтраком. Госпожа Гражина сегодня приготовила мясное рагу с овощами. В студенческой столовой было блюдо с таким же названием, но здесь, в отличие от общепитовского месива, мясо присутствовало в виде приличных кусочков, а не для запаха. И овощи тоже не разваривались в субстанцию, которая вызывает не совсем приятные ассоциации, а были именно тушеными овощами с приправами. Язык проглотишь! Мы в четыре руки и две глотки налегли на угощение, а госпожа Гражина стояла над столом, сложив пухлые руки на переднике, и улыбалась. Ее улыбка была адресована мэтру Куббику, который, напротив, ни капли внимания на женщину не обращал. Прихлебывая сбитень, он ел и пил с такой энергией, словно только что пахал землю.