— Простите, Танака-сан, но вы и гринписовцы всего лишь прекраснодушные мечтатели,— ответил Джай с язвительной улыбкой.— Речь не идет о мире или войне, речь идет о выживании человечества. И если кто-то до сих пор не заметил, что методы Махатмы Ганди больше не работают, мне его искренне жаль. Вспомните прошлое лето! Тысячи мирных демонстрантов перекрыли роттердамскую гавань, протестуя против сброса химических отходов в Северное море. Чего они достигли? Полицейские разогнали демонстрацию; и суда-перевозчики компании АМКО ТАН беспрепятственно вышли из гавани, чтобы сбросить свой смертоносный груз в нейтральных водах. И вот вам другой пример — всего один человек, работающий в дочернем предприятии Бритиш Петролеум, запускает в систему программу, которая разрушает систему поиска информации о новых месторождениях. Боссы компании ничего не заметили, меж тем компания уже обречена. Итак, какие методы эффективнее?

Это звучало весьма убедительно. Самое главное, Джайкер производил впечатление человека, который абсолютно уверен в том, что делает, который готов пострадать за свои убеждения. Выступай он сейчас на митинге, перед большой аудиторией, ему наверняка без труда удалось бы навербовать себе сторонников.

— Но почему солнечная станция, Джайкер? — спросил Морияма.— Почему не угольная шахта? Не химический завод? Этого я не могу понять.

— Потому что солнечная станция — это один из самых опасных проектов нашего времени,— ответил ему Джайкер.— Это очередная попытка решить все проблемы человечества чисто техническими средствами. Это очередной храм, где поклоняются высоким технологиям. А такое поклонение есть опаснейшая ересь.

— Вы в своем уме?

Джайкер невольно покраснел. На его лбу выступили капельки пота — частью от царившей в капсуле жары, частью — от волнения. Он больше не улыбался, не отпускал шуточек, но говорил предельно серьезно.

— В своем ли я уме? Хорошо, давайте перейдем к фактам. Вы можете представить себе, какое влияние оказывает ваша станция на земную биосферу? Вы понимаете, какие силы включаются в игру? К чему эта игра может привести? Что Гавайи — это не просто место размещения принимающей решетки, а сложная экосистема, в которую вы вламываетесь, как стадо слонов в посудную лавку. Я могу показать вам фотографии, сделанные в океане, после того, как по нему прошелся ваш энергетический луч. Мертвые птицы, которые поджарились прямо в воздухе, мертвые рыбы, которые сварились заживо. Никто еще не исследовал влияние массивной передачи энергии на озоновый слой. Никто не исследовал, какие изменения происходят в составе воздуха. Никого не интересует явление электросмога, который образуется после прохождения луча. Когда не задают вопросов, не получают ответов Мы задаем вопросы, и ответы, которые мы получаем, нам не по душе.

— Это все болтовня,— твердо сказал Морияма.— Пустая болтовня, и ничего больше. Вы разочаровали меня, профессор Джайкер. Когда мы вернемся на Землю, я сам позабочусь о том, чтобы вы попали в руки закона.

— Вы так ничего и не поняли, командир,— ответил Джайкер со вздохом.— А между тем, все просто.

— Ну что ж, попытайтесь объяснить мне еще раз,— предложил Морияма.— Если все так просто, то я рано или поздно пойму, что заставило вас пойти на преступление.

— Ну, хорошо,— Джайкер смотрел командиру прямо в глаза.— Какую мощность способна развить станция Ниппон в режиме максимума?

— Около гигаватта.

— Один гигаватт,— кивнул кибернетик.— Тысяча мегаватт. Миллион киловатт. Одним движением пальца вы способны обрушить поток подобной мощности на земную поверхность. Попробуйте вообразить, Морияма-сан, что случится, если этот поток упадет не на специально для этого предназначенную приемную решетку, а просто на ничем незащишенную поверхность земли или моря.

— Это будет катастрофа,— спокойно ответил

Морияма.— Поэтому при проектировании станции было предусмотрено множество защитных механизмов которые не позволят мне включить систему передачи энергии во внеурочное время. Ошибка исключена.

— Прекрасно,— Джайкер потер руки.— Итак, если на станции работает высококвалифицированный и ответственный персонал, Земле ничего не угрожает. Но, как нам всем хорошо известно, сейчас это не так. Весь квалифицированный персонал собран в этой превосходно оборудованной тюрьме, а на станции тем временем хозяйничают...

Он не договорил — в этом не было нужды. Глаза Мориямы расширились, он хлопнул себя по лбу.

— Так вы полагаете, Халид...

— Полагаю, что да,— твердо сказал Джайкер.— Для чего он выкрал профессора Ямамото? Почему допрашивал по отдельности Кима и Танаку? Для того, чтобы терроризировать правительство и требовать выкуп, не нужно разбираться в деталях управления станцией. Миллиард долларов в золоте — это всего лишь очередная ложь, отговорка. На самом деле, Халид прекрасно понимает, что станция представляет собой оружие титанической мощи, какого еще не бывало в истории человечества. И он намерен воспользоваться этим оружием, даю руку на отсечение.

— Sonna bakana!— выкрикнул Танака, покраснев от гнева.

Морияма лишь печально покачал головой.

— Нет, Танака-сан, он прав,— тихо сказал командир.— Это возможно. Станция способна продуцировать электромагнитные волны, как микроволновая печь. Вы когда-нибудь пробовали готовить в микроволновке яйца? А станция в миллион раз мощнее обычной микроволновки. И с любым живым организмом, который попадет в поле действия луча, будет то же, что с яйцом. Это...— он тяжело вздохнул,— я надеюсь, что никогда этого не увижу.

— Джайкер, командир прав? — тихо спросила Ёсико.

— Я не знаю,— также тихо ответил кибернетик.— Еще никто не проводил подобных экспериментов. Вы же помните, нам никогда не удавалось выйти на максимальную мощность — я позаботился об этом. Но даже результаты мысленных экспериментов впечатляют. Луч оставит за собой выжженную пустыню. Люди, попавшие в его поле, погибнут от того, что кровь закипит в их жилах — в самом буквальном смысле. Луч, словно палец бога смерти, пройдется по земле и по морю и от него не будет спасения.

— И вы думаете, Халид решится на такое? — снова спросила Ёсико.— Но почему? Зачем?

— Чтобы получить свои деньги,— спокойно ответил Джайкер.

— Вы так думаете?

— Да. Он делает вид, что на станции все благополучно. Он дожидается шаттла. Захватив шаттл, он начнет свой шантаж.

— Но какова его цель? — вмешался в разговор

Морияма.— Я имею в виду — на какое место на Земле он намеревается направить луч?

— Понятия не имею,— развел руками Джайкер. — Я только знаю, что в его распоряжении вся Земля. Станция движется по трансполярной орбите и в течение двух дней проходит над каждым меридианом, то есть над любым участком земной поверхности. У Халида богатый выбор.

— Я знаю, что он выберет,— неожиданно для себя самого сказал я.

— Простите, что?

— Я знаю, куда он пошлет луч.

Все члены команды уставились на меня. А я пока не мог найти слов, чтобы объяснить им то, что только что произошло в моей голове. Как будто от слов Халида в моем мозгу рухнула глухая стена, и прежде разрозненные факты соединились в единую картину. Сам Джайкер мог бы догадаться, но он был слишком увлечен собственной миссией. Я только молча разводил руками и краснел, словно гимназист, подглядывающий в замочную скважину женской раздевалки.

— Смотрите! — воскликнул Танака.— Смотрите! Они поменяли флаг!

Красный круг на белом фоне внезапно исчез с флагштока у основания башни. Вместо него теперь висел кроваво-красный лоскут, покрытый арабской вязью.

— Что они там понаписали? — пробормотал Морияма.

— Bismi llahi mhmani rahmini!— прочитал я. В свое время мне удалось выучить не боле полудюжины слов по-арабски, но эту фразу я узнал с первого взгляда.

— Что это значит? — переспросил Морияма.

— «Во имя Аллаха милостивого, милосердно-го!» — это так называемая «басмала» — формула с которой начинается каждая сура Корана. И кроме того, это слова, которые пишут на знамени джихада