И вот мы стоим на теннисно-зеленом ковре в главной гостиной, а хозяйка сидит на сияющем бежевом диване на пять персон и гладит молодую и очень сонную собаку — далматинца. Викорн продолжал за ней слежку, и мне стало известно, что у Му нет постоянного любовника — разве что кто-то из охранников, но очень маловероятно. Она смахивала на монахиню-миллионершу со слабостью к зверушкам. От долгой жизни в уединении вдова разучилась себя контролировать, и на ее лице постоянно, как у ребенка, отражалась смена настроений — от радостного до грустного.
Пораженный вульгарностью декора. Лек застыл как вкопанный.
— Я вас помню, — заговорила Му. — Вы полукровка и присутствовали при нападении полиции на наш дом. Это вы убили моего мужа?
— Вы прекрасно знаете, что его убил полковник Викорн.
— Ах да, так он по крайней мере заявил журналистам. Но может быть, курок нажали вы или кто-нибудь из ваших, коллег? — Я не ответил. — Хотите на него посмотреть? — Я кашлянул. — Пойдемте, он был бы рад. — Она положила собачку в шезлонг и покосилась на Лека; — Этот симпатичный юноша с нами?
Забальзамированный a l'americaine [32]Детка сидел в соседней с гостиной комнате. Ему придали характерную позу из жизни; за директорским столом, с мобильным телефоном у самого уха, в другой руке сигара; рубашка от Гуччи с открытым воротом и пиджак, модные брюки от Ива Сен-Лорана и цветные ботинки. Радужно-акриловая улыбка вполне подходила стилю дома. Бесцеремонно смешав культуры, Му окружила мужа золотыми изваяниями Будды в различных позах и электронным суррогатом мерцающих церковных свечей. Отделка дома соответствовала стандарту, а какой преобладал цвет, догадайтесь сами. Прежде чем переступить порог импровизированного святилища, хозяйка переоделась в розовато-лиловый халат. У меня возникло тревожное ощущение, что под ним не было ничего, кроме усовершенствованного тела.
Рука с изящным маникюром метнулась к губам.
— Каждый раз, когда вспоминаю тот день, прихожу в ужас.
— Мы этого не хотели, — буркнул я. — Викорн заключил бы сделку, если бы Детка сам не пожелал умереть.
— Знаю. Но потом. В участке. Вы решили, что я такая глупая, такая наивная — типичная деревенская девушка, попавшая в город из глубинки.
— Вовсе нет. Наоборот, вы произвели на нас глубокое впечатление.
— Вот как? — Пренебрежительный смешок. — Не льстите мне, детектив. Вы все смеялись за моей спиной.
— С какой стати нам было смеяться?
— Разумеется, из-за силикона. Детка был слишком занят, зарабатывая деньги, он так и не удосужился узнать, какие существуют правильные способы увеличить грудь. Вот, взгляните.
Му распахнула халат, и под ним на обозрение предстали они. Лек в первый раз проявил интерес к расследованию. Думаю, у вдовушки гора бы с плеч свалилась, если бы я приблизился и стал рассматривать предмет ее гордости. Стал понятен секрет: никакого твердого силикона в ее бюсте больше не было — его заменили либо солевыми мешочками, либо коллагеном. И то и другое, могу вас заверить, намного приятнее на ощупь, красиво трясется, подпрыгивает и кажется почти натуральным. Хотя борцы за чистоту нравов могут возразить: мол, груди такого вида должны принадлежать женщине лет на десять моложе.
— Можно мне? — попросил Лек. Му улыбнулась и кивнула.
Напарник с особой почтительностью взялся за груди обеими руками, словно изучал предмет, которым вскоре будет владеть сам.
— Потрясающе!
— Да, — согласился я. — Превосходно. Вы, должно быть, очень гордитесь?
— Да. — Хозяйка метнула взгляд на Детку и запахнула халат. — А теперь что вы хотели узнать? Примерно раз в год Викорн кого-нибудь посылает ко мне, но большую часть времени у меня нет с ним связи.
— Будем разговаривать в его присутствии? — Я кивнул в сторону мумии.
— Конечно, нет. Давайте поднимемся наверх — мне нравится наблюдать за животными.
Спальня оказалась настолько громадной, что больше напоминала секцию кроватей большого универмага. Все — отменное барахло. Мои измученные глаза с надеждой остановились на скромном стеллаже для книг. Поначалу произвела впечатление подборка буддийской литературы на полках, но сердце тут же упало — это была одна и та же книга.
Мы скромно расположились в эркере, и я догадался, что это самое любимое место Му во всем доме. Отсюда открывался вид на двор, где обезьяна, словно заправский жокей, скакала на огромной собаке и даже подгоняла ее длинной рукой. Все шло как будто хорошо, даже псу, похоже, нравилось перемешать с места на место существо более высокого порядка. Но тут появилась другая обезьяна — мне показалось, что шимпанзе. Она была старше и хитрее первой и тоже захотела прокатиться.
— Это Викорн, — объяснила Му.
Викорн ухватил пса за хвост, и тот замер. Шимпанзе получил возможность забраться на собачью спину и присоединился к подружке. Остальные обезьяны встали вокруг. Му тихо перечисляла их имена. Похоже, здесь собрался весь полицейский штат Восьмого района.
Потом стала рассказывать, как зовут собак. Просто и со вкусом — по именам самых известных наркодельцов.
— Вот так я вспоминаю людей; представляю, какую из моих собак они больше всего напоминают. Если только это не копы. Когда надо вспомнить копа, я смотрю на обезьян. Обезьяны хитрее, но не такие везучие. У них всегда какие-то проблемы. А вот собаки всем довольны до тех пор, пока обезьяны не дадут им по мозгам.
— У вас есть собака по имени Дениза?
— Дениза? — Му покосилась на меня и показала на самку бульдога: — Вот Дениза. Вы о ней хотели спросить?
— Если не возражаете.
Она колебалась.
— У вас есть полномочия? Викорн обязался беречь мою жизнь.
— Мы приняли меры предосторожности, приехали на такси. Я уверен, что за нами никто не следил.
Му возбужденно поднялась, взяла большое ручное зеркало в серебряной раме, сумочку от Шанель и вернулась. Действуя автоматически, вынула из сумочки серебряную коробочку, которая скорее всего предназначалась для нюхательного табака, натрясла на зеркало полоску белого порошка, собрала при помощи лезвия бритвы в кучку, наклонилась, зажала указательным пальцем левой руки одну ноздрю и втянула воздух правой. Затем поменяла ноздри и встала на ноги поставить сумочку и зеркало на ближайший стол — все одним плавным, без пауз движением.
— От нервов. — Она посмотрела на Лека, перевела взгляд на меня, вздохнула и продолжила: — Сейчас в этом бизнесе белых женщин больше, чем раньше. Дениза уже давненько крутится в нем. Поначалу была мелкой сошкой и совершенно чокнутой. Британская внешняя разведка МИ-6 следила за ней в Косамуи и Пхукете. Она никогда не перевозила наркотики сама — использовала мужчин в качестве курьеров. Придумала собственную вариацию на тему обычного метода. Всегда привлекала потрепанных белых мужиков, как правило, британцев или австралийцев. Абсолютно без мозгов, постоянно ошивающихся на пляже, с привычками, требующими денег. Половину из них поймали, так что ее репутация пострадала, и те, кто разбирался в бизнесе, стали опасаться на нее работать. Но она каким-то образом сумела установить контакт с армией и снова расцвела. Однако ей приходилось убеждать курьеров, что у нее в Таиланде надежные связи. Один из людей Зинны познакомил ее со мной.
— Вы организовывали ей сессии установления доверия?
Му улыбнулась:
— Можно выразиться и так. Дениза стала намного осторожнее насчет мужчин, которых привлекала для дела. Они оставались такими же тупыми, но с опытом. Необычные ханыги, а люди, участвовавшие в распространении наркотиков в своих странах. Как правило, успевшие отсидеть, зато знающие, как перевозить наркоту. Последний из них, Чез Бакл, много знал и о Таиланде, и о том, как функционирует система. Он понимал, что лучший способ выбраться из страны с набитым дурью чемоданом — заручиться поддержкой влиятельных лиц: из копов или военных.
— Он был ее любовником?
— Да. Все обычно были ее любовниками. Дениза пользовалась сексом для дела и одновременно ловила кайф.
