Это была явная угроза, хотя в его голосе и звучал сдерживаемый смех и, как Алиса предположила, ему было смешно – ведь он великолепно знал, что следующие несколько недель полностью измотают ее силы. Поэтому, поджав губы, Алиса смолчала. Если бы не страх, что Лукас свернет экспедицию и вернется в город, она бы высказала ему все, что думает о его нелепых угрозах. Но она вынуждена молчать, иначе он вспомнит свое правило «Никаких женщин!» и отправит ее домой вместе со всеми, поскольку без нее, врача, экспедиция никуда не пойдет, а он первый из всех нуждался в ее медицинском образовании.

Но, посмотрев на его широкие плечи, девушка вдруг засомневалась в этом. Пожалуй, только непредвиденный серьезный несчастный случай сможет свалить непробиваемого и жесткого Санчеса. Да-а-а, подумала Алиса, если он такой всезнающий и всесильный, то, как следствие, и самый самоуверенный. Такой враг самый опасный, поскольку у него нет ни одной слабости. Еще раз внимательно оглядев его, Алиса вдруг почувствовала, что в присутствии Лукаса она вовсе не ощущает себя сильной, как лошадь.

Разглядывая его в отеле и сейчас, она вдруг заметила, что смотрит на него не как на одного из участников экспедиции, а как на мужчину, причем оценивает его так, как женщина может оценивать мужчину. Она снова осторожно осмотрела его. Неглуп, красив, силен, но, видит Бог, она не желает находить в Люке Санчесе хорошие черты. Пусть все идет своим чередом, время покажет, что к чему. И Алиса снова уставилась на начальника экспедиции.

Хотя машины направлялись прямо к подножию гор, Алисе казалось, что Анды ничуть не становятся ближе и что «лендроверы» огибают горы по диагонали, увеличивая таким образом их путь.

Дорога не становилась лучше, и девушка подумала, что дядя Билл, страдая так же, как она, оценил ее жертву еще больше. Люк Санчес, взглянув в зеркальце и увидев выражение ее лица, свернул на обочину и остановился. Дорога была совершенно пустынна, поэтому, когда выключили мотор, внезапная тишина ошеломила.

Горы, волнующие своей высотой и мощью, были совсем рядом. Казалось, они жили своей, особенной жизнью, и Алиса легко могла представить себе, почему древние и необразованные люди так благоговели перед Андами и откуда появились многочисленные легенды о «живых» горах. Она сама чувствовала что-то подобное, когда в суеверном молчании глядела на Анды.

– Пройдитесь немного, сеньорита, – предложил Люк, в то время как дядя Билл уже выскочил из машины и стал бодро носиться вокруг нее. – Разомните ноги, я не хочу, чтобы вы испытывали какие-либо неудобства.

– Пожалуйста, не делайте уступок ради меня, сухо ответила Алиса. – Я не нуждаюсь в этом, так что обращайтесь со мной, как с остальными.

– Я уверен, что вы выносливы, – усмехнулся он. – Но подумайте о другом: ваш дядя, как и вы, устал от поездки, вот и пусть отдохнет, думая, что мы стоим из-за вас. К тому же одна короткая остановка не подмочит вашу репутацию сильной и бесстрашной женщины-врача. Ну, согласны, что наша устная договоренность выгодна всем нам?

Не желая казаться вредной и несговорчивой, Алиса кивнула, за что была вознаграждена циничной усмешкой Люка. Едва она встала, как подъехал «лендровер» с Дугласом.

– О, бедный я, несчастный, – гримасничая, пробормотал он. – Скажи, а этот сеньор Санчес остановился оттого, что устал?

– Разумеется, нет. Просто дядя захотел размять ноги. Я тоже тут ни при чем – ведь я всего лишь презренная женщина, – ответила Алиса. – Кстати, начальник экспедиции просил звать его просто Люком, хотя не думаю, что кто-нибудь осмелится обратиться к нему так запросто. Даже дяде Биллу было приказано так называть его.

– Он тебе очень не нравится, да, Ал? – улыбнулся Дуглас, на что Алиса скорчила гримаску.

– Вряд ли ты сможешь понять, – начала она. – Я вполне смогла бы выдержать в его обществе несколько недель, только бы он оставил меня в покое, но Люк не сделает этого. Он выставляет меня посмешищем и унижает при каждом удобном случае.

– В самом деле? – удивленно посмотрел на нее Дуглас. – Я не могу представить его смеющимся. У него же отсутствует чувство юмора.

– Нет, просто он очень бессердечен, – заверила его Алиса. – Он не может пошутить так, как ты, обладающий нормальным чувством юмора. Скорее всего, он бы рассмеялся, если бы увидел, как я падаю в ледяную трещину.

– Ну что ты! Это уже не смешно, Ал. Ты случайно не преувеличиваешь?

– Ни капельки, – убежденно ответила Алиса, глядя на величественные горы, на фоне которых она чувствовала себя ничтожной песчинкой. – Какое восхитительное зрелище! Я никогда не смогу забыть его!

– Я тоже буду помнить это всю свою жизнь, – признался Дуглас, оборачиваясь на зов Джеффа Лейна.

Когда на плечо Алисы легла чья-то рука, она сразу поняла, что это Люк Санчес, хоть он не сказал ни слова и она не слышала его шагов. Девушка думала только о Люке с самого вечера, а когда его рука коснулась ее, то кожу обожгло словно пламенем, как это было и ночью, в саду. За всю свою жизнь Алиса не чувствовала ничего подобного.

– Пора ехать дальше, сеньорита Фентон. Если вы хотите пить или есть, то можете перекусить в машине.

– Спасибо, мне ничего не надо, – заверила его Алиса, закрывая глаза, чтобы он не увидел в них зарождающуюся страсть, да и к тому же ей не хотелось видеть его холодный саркастический взгляд. Но упрямый характер вскоре заставил ее посмотреть на него и спросить: – А сколько времени придется еще ехать на «лендроверах», прежде чем мы сможем идти пешком?

– Больше двух часов. – Посмотрев в сторону дяди Билла, он добавил: – Сейчас мы едем прямо к Андам, по главной дороге, и пока что мы идем впереди всех. Но тем не менее скоро мы свернем на другую дорогу, которой редко пользуются, и выиграем еще немного времени. Но она будет еще ужасней, чем эта. Так что тряска неизбежна.

– Я не собираюсь жаловаться, – резко ответила Алиса. – Я же отлично понимаю, ради чего мы терпим неудобства. Но я не знала, что это называют дорогой. – Сейчас девушка чувствовала, что общение с сеньором Санчесом может быть и не таким ужасным.

– Разве профессор не предупредил вас? Не рассказал, в каких условиях придется работать в экспедиции? – удивленно спросил Люк.

– Он был абсолютно уверен, что я не пойду в горы, – призналась Алиса. – Поэтому-то он даже не спорил со мной. Когда я прилетела сюда с дядей, то он думал, что я на следующий же день отправлюсь обратно домой.

– Но ведь вы все же идете в экспедицию, сеньорита.

– Только благодаря болезни доктора Гарсиа. Дядя Билл знал, что вы в любом случае разгадаете мою игру, и даже не упомянул о том, что показывал вам мою фотографию.

– Вы до сих пор сердитесь на дядю? – мягко поинтересовался Люк Санчес, и Алиса улыбнулась, услышав столь нелепое предположение.

– Я никогда не сержусь на него больше чем несколько минут. Отчасти оттого, что слишком люблю его, а еще потому, что забочусь о его здоровье. Но он обидел меня своим обманом.

– А разве вы поступили не так же, сеньорита?

– А я и не говорю, что мой поступок относится к разряду хороших, – парировала Алиса, за что была вознаграждена слабым подобием улыбки.

– Неужели вы могли поверить, что, и не видя вашей фотографии, я бы принял вас за юношу?

– Я думала лишь о том, что это шанс побывать в Андах. А все потому… – вздохнула Алиса, – что мне очень хотелось самой увидеть те горы, о которых столько рассказывал дядя, когда я была ребенком.

– Тогда обещайте, что запомните Анды такими, какие они есть, а не как горы из детских сказок о Южной Америке.

– Я никогда не забуду того, что увидела, – прошептала Алиса; как и этого властного и сильного человека, добавила она про себя.

– Я уверен, вам понравятся Анды, – тихо проговорил Люк. Они подошли к «лендроверу», и он вежливо помог ей забраться на сиденье. – Когда мы остановимся на ночь, вы должны рассказать мне, в какой области медицины вы специализируетесь, – бархатным голосом попросил он. – Должны же мы знать, кому доверяем наши жизни.