Не говоря ни единого слова, я молча кивнула, потому что сдерживала слёзы уже последними усилиями.

– Я знал, что ты умненькая девочка и все поймёшь с полуслова. Я это сообразил ещё тогда, когда ты замочила Ветра. Знаешь, после того как Ветер меня фактически кинул, я очень сильно в нём разочаровался и понял, что он гнилой мужик. Поэтому его смерть меня особо не задела. Если ты решила от него избавиться, то это твоё личное дело. Тебе понадобилась его смерть, а мне нужны мои деньги. Каждый из нас получает своё.

Пётр Петрович полез в карман, достал мобильный телефон и протянул его мне.

– Что это?

– Телефон.

– Я вижу, что телефон. Я спрашиваю, зачем он мне?

– Затем, что я могу позвонить в любой момент. Ты должна всегда быть на связи. И ещё… – Пётр Петрович замолчал и сверкнул в мою сторону недобрым взглядом. – Если ты побежишь в милицию и решишь на меня пожаловаться, то помни: стоит мне сделать один звонок, и тебя тут же закроют обратно. Одно лишнее движение или один неверно истолкованный мной жест, тебя сразу арестуют, а уж я могу позаботиться о том, чтобы за убийство моего товарища тебе дали срок на полную катушку.

Взяв дрожащей рукой протянутый мобильный, я тут же кивнула и сказала довольно робко:

– Я всё понимаю.

– Вот и замечательно. И не забывай, что у тебя есть муж и сын. Помимо того что в случае твоих нежелательных действий тебя арестуют, у твоих близких тоже будут очень большие проблемы. Особенно подумай о сыне. Если его мама будет мудрой, благоразумной и нежадной, то он может прожить долгую жизнь. А теперь начинаем считать по числам: тебе даётся ровно месяц, начиная с сегодняшнего дня. Сегодняшний день считаем включительно. У тебя уже есть какие-нибудь намётки насчёт того, где находятся деньги Ветра?

– Я думаю над этим.

– Постарайся хорошенько поднапрячь свою память. Ну, тогда разреши пожелать тебе удачи. Помни: напротив твоего подъезда стоит синий «БМВ». Эта машина находится в твоём полнейшем распоряжении. Не делай без неё даже шагу. За рулём будут чередоваться мои ребята.

– Я могу идти?

Происходящее казалось мне неправдоподобным. Сейчас я была готова на что угодно, только бы зайти к себе домой и прижать к груди своего сына. И ещё: я и правда сделаю всё возможное – только бы не обратно в тюрьму! У меня есть месяц. Месяц на то, чтобы найти два миллиона долларов. Господи, какой жуткий кошмар, и почему это случилось именно со мной?! Мне не верилось, что ещё совсем недавно у меня была тихая и счастливая семейная жизнь, благополучие, стабильность и относительное спокойствие. Впереди месяц отчаяния, слёз, переживаний и страшных раздумий, но зато рядом с любимыми и дорогими людьми. Следователь сказал, что меня уволили с работы, а ведь у меня была такая замечательная работа!…Хотя о чём жалеть? В моей ситуации о работе мне придётся думать меньше всего.

Мою душу сейчас разрывала такая боль, что не хотелось жить, и после непродолжительной опьяняющей радости захотелось уйти из жизни как можно скорее. Вообще-то я всегда считала себя сильной личностью, и в другой ситуации я бы обязательно сама себе сказала: я справлюсь со всеми невзгодами, я выживу, выстою и не сломаюсь! В любой другой ситуации… В другой, но только не в этой…

– Иди, – позволил мне Пётр Петрович и как-то не по-доброму подмигнул.

– Спасибо, – выдавила я из себя.

Выйдя из машины на ватных ногах, я поправила своё видавшее виды грязное пальто и пошла к подъезду, и тут у меня в руке зазвонил новый мобильный. Я вздрогнула и сразу поднесла трубку к уху.

– Алиса, это Пётр Петрович. Проверка связи. Как ты меня слышишь?

– Нормально.

– И я тебя нормально, а это значит, что у нас с тобой нормальная связь.

Как только послышались короткие гудки отбоя, я сунула мобильник в карман пальто. На улице уже начинало темнеть. Значит, Андрей со Стасиком должны быть дома. Позвонив в дверь своей квартиры, я ощутила, с какой бешеной скоростью бьётся моё сердце, и, не выдержав, закричала:

– Андрей, открывай, это я! Это Алиса!

Но из квартиры не доносилось ни единого звука – никого дома не было. Сев прямо на пол лестничной площадки, я прислонилась к двери и приготовилась ждать. У меня ведь не было ключей от квартиры. Они где-то потерялись сразу после того, как меня взяли под стражу.

Дверь напротив открылась, и из неё показалась соседка. Увидев меня сидящей на холодном полу, она громко запричитала:

– Алиса, ты что тут сидишь? А грязная-то какая… Что с тобой произошло? Поднимайся с пола, пошли ко мне.

По реакции соседки я сразу поняла, что она ничего не знает о моём заключении. Видимо, Андрей, как мог, держал в тайне то, что со мной произошло.

– Нет, Вера Ивановна, я здесь посижу. Вы не беспокойтесь.

– Да как же так!..

Следом за Верой Ивановной выскочила её маленькая собачка, которая подбежала ко мне с радостным лаем и встала на задние лапы, желая лизнуть меня в лицо.

– Алиса, пойдём ко мне, я тебе говорю!

– А вы Андрея не видели?

– Нет. Наверное, придёт скоро. А ты бы ему позвонила…

– Хотелось бы, только мне неоткуда.

Тут я вспомнила о подаренном мне мобильном телефоне и даже полезла было за ним в карман, но тут же подумала: скорее всего, он прослушивается, поэтому будет лучше, если по этому телефону я вообще не буду ни с кем общаться. Кроме как с Петром Петровичем, конечно.

– Алиса, пойдём, от меня позвонишь. Да встань ты, пожалуйста! Сколько можно на полу сидеть? Простудишься, пол-то холодный. Ты позвони, спроси, когда Андрей приедет, а пока посидишь у меня. Чаю горячего с мёдом попьёшь. Умоешься. Что случилось-то? Ты же никогда так не выглядела.

Встав с пола, я зашла в квартиру к соседке и сразу позвонила на мобильный мужа. Но вместо его голоса услышала, что абонент недоступен, и я, не говоря ни единого слова, вернулась обратно на площадку – села туда, где сидела ранее, всё так же прислонившись спиной к двери.

– Алиса, ну что? – никак не унималась соседка. Видимо, мой внешний вид так её впечатлил, что она не знала, как мне можно помочь и что можно для меня сделать.

– Ничего.

– Где Андрей?

– У него телефон недоступен.

– Наверное, в метро едет.

– Андрей не ездит в метро. Он ездит всегда на машине. Если только, быть может, машина сломалась…

– Алиса, пойдём, лучше ты у меня посидишь, – снова стала уговаривать соседка.

– Вера Ивановна, закройте, пожалуйста, дверь, – сказала я мягко, но со слезами на глазах. И она поняла, что спорить со мной бесполезно.

– Как знаешь. Но если надумаешь, то звони. Я дома.

– Спасибо.

– Не за что.

Как только соседка закрыла дверь, я поджала ноги и обняла себя за плечи.

Кажется, я ненадолго задремала или просто отключилась, потому что голос моего мужа прозвучал как-то вдруг:

– Алиса, ты?

Подняв голову, я увидела стоящего на лестнице ничего не понимающего Андрея, а рядом с ним обезумевшего от радости Стасика.

– Мама! Мамочка! – бросился ко мне ребёнок. – Ты где так долго была? Мы так по тебе скучали!

Встав с пола, я притянула сына к себе и заплакала.

– Стасик… Стас… Господи, как же долго я ждала этого момента…

Сын слегка отстранился и залился озорным детским смехом:

– Мама, а почему ты такая грязная? Ты где-то упала? Ты очень сильно испачкалась. Пойдём, мы тебя постираем.

– Пойдём.

Я взяла сына за руку и посмотрела на открывающего дверь мужа. Я сразу заметила, что Андрей предельно холоден и смотрит на меня с непонятным испугом.

– Мама, а ты мне какой-нибудь подарок привезла? – не отпуская мою руку, спросил сын.

– Подарок?

– Да. Какую-нибудь машинку или ещё что-нибудь новенькое.

– Стас, я сейчас ничего не привезла, но обещаю, что завтра же исправлюсь и притащу тебе целую гору подарков.

– Правда? – буквально закричал от восторга мой сын.

– А я разве когда-нибудь тебя обманывала?

– А там, откуда ты сейчас приехала, не было магазинов?