Все было хорошо до тех пор, пока чаша весов не склонилась в пользу Польши. Пруссаки начали отступать и в очередной раз попросили поддержки, но денег у них не оставалось. Государственная Дума вспомнила о подарке Петра Третьего и предложила бартер. Вы нам Шлезвиг-Гольштейн от Гамбурга до Штральзунда, мы вам пулеметы и четырехмоторные бомбардировщики. Пруссаки немного помялись, Гамбург и Любек относятся к Шлезвиг-Гольштейну, но Штральзунд уже Померания. Однако согласились, отдали и Померанию в обмен на оружие и обещание восстановить справедливость повторным обменом на польские земли. Не срослось, польские уланы напоили своих коней слабосоленой водой южной Балтики. По-видимому, балтийская вода плохо подействовала на головы седоков. Победоносная польская армия решила помериться силами с Россией. Варшава вручила русским ноту с требованием вернуть Польше все исторические земли, включая Смоленск, Бессарабию и устье Дуная. Более того, министр иностранных дел счел необходимым напомнить русским, что поляки неоднократно брали Москву и с удовольствием повторят это в очередной раз.
На полях Европы появились неведомые бронированные чудовища под названием «танки». Бомбардировщики сбрасывали на головы солдат до тонны бомб, кавалерию утюжили самолеты с пулеметами на крыльях. Но самым грозным оружием оказались бронированные поезда. Утыканные огромными пушками с многочисленными пулеметами, они наводили ужас одним своим грозным видом. Во всяком случае, король Польши до самого Парижа не рискнул пересесть на поезд и всю дорогу трясся в карете. В Петербурге иностранные послы устроили соревнование на тему «Кто преподнесет императору самый дорогой подарок». Пока газеты мира наслаждались описанием внешнего вида нового оружия, как-то незаметно франко-португальская армия попала к арабам в плен. О войне в Африке вспомнили после истошного крика из Лиссабона: «Арабы на городских окраинах!» Новость заставила напрячься испанцев с французами, ибо марокканская армия высадилась с каких-то десантных барж.
Тишина и порядок наступили после визита вежливости русских кораблей под названием «линкоры». Правительство Великоросской империи предложило создать Лигу наций, для чего выделило в Нижнем Новгороде красивый дворец и не менее красивые усадьбы для представителей всех стран. Первые заседания отличались от школьного родительского собрания только единодушным осуждением персидского шахиншаха. Персии не место в Лиге наций! После эмоциональных выступлений европейских делегатов представитель потомков царей Ассирии не менее эмоционально объявил Европе торговый бойкот. Подобного никто не ожидал, клеймить позором — это одно, а остаться без хлопка и нефти — это другое. В конечном итоге компромисс все же нашли, Персию передали на попечительство России. Шахиншах не возражал, а инженеры империи Алексеевых приступили к строительству Суэцкого канала. Япония преподнесла сюрприз под занавес первой ассамблеи Лиги наций. Делегаты с далеких островов витиеватыми выражениями с многочисленными аллегориями просили русского императора взять под свою опеку детей из Страны восходящего солнца. Причем японцы поставили условие — православные церкви могут быть построены только с разрешения микадо. Никто не возражал, условие нашло понимание, в конце XVI века испанский подход к крещению японцев ничем не отличался от аналогичных мероприятий с ацтеками или майя.
Вскоре телевизионные ведущие и газетные репортеры снова активно заговорили о неизвестной красавице. На этот раз новость давала обширное поле для всевозможных домыслов, ибо иностранка прошла в Александро-Невском соборе обряд крещения. Само событие проходило при закрытых дверях, но пресс-секретарь Русской православной церкви сделал официальное заявление для прессы. Его слова о том, что девица Лаветта Флониан приняла решение приобщиться к православной вере, передали все без исключения телеканалы мира. Интриги добавило известие о том, что обряд проводил сам патриарх, а крестными родителями стали император и его дальняя родственница из Индии принцесса Надежда. Случилось по-настоящему беспрецедентное событие, сразу два великих императорских дома пожелали породниться с неизвестной красавицей. Да кто она такая! Имя и фамилия созвучны с принятыми в Италии, но не более того. Принятое в крещении имя Любовь тоже ни о чем не говорило, обычное православное имя, не лучше и не хуже других. Как ни странно, но в истории с крещением больше всего пострадала популярная телеведущая Наталья Одинцова. В журналистской среде ходили слухи о связях этой барышни с некоторыми членами императорской фамилии. Между прочим, небезосновательные слухи. Ее видели рядом с внуком императора Сергеем, а княжна Антонина один раз подвезла ее на своем автомобиле. К сожалению, Наталья ничем не могла помочь своим коллегам. Девушка сама вполне искренне недоумевала как по поводу неизвестной иностранки, так и непонятной заинтересованности дома Алексеевых.
Владимир любовался звездным небом со смотровой площадки курсантской кают-компании. Огромные звезды сверкали буквально рядом, казалось, протяни руку — и дотронешься до любой из них. Фантастическое зрелище привлекало буквально всех счастливчиков первого набора. Месяц назад курсанты Высшего императорского военного училища бронетанковых войск прошли внеочередное медицинское обследование. Ребята с шутками ложились в непонятную капсулу схоластического вида и через пару минут бодро выпрыгивали на пол медицинского кабинета. Молчаливые медики некоторым из них выдавали фиолетовые пластиковые карточки. Когда дошла очередь Владимира, он понял причину нервных шуток. На него в упор глядело стоглазое чудовище с немигающими рубиновыми глазами. Впрочем, сама процедура не принесла никаких ощущений. Он немного полежал на удобном ложе, затем капсула бесшумно открылась, а ему почудилась команда: «Выходите, через неделю сбор в актовом зале Четвертого галактического командного училища».
Владимир начал всматриваться в лица друзей, пытаясь вычислить автора столь глупой шутки, но тщетно. Одни толпились в ожидании своей очереди, другие спешили на выход. Он небрежно засунул в нагрудный карман полученную от врача пластиковую карточку и побежал по своим делам. Занятия на сегодня отменены, день можно посвятить девушкам и развлечениям. Через неделю Владимир с другими обладателями фиолетовых пластиковых карточек стоял на плацу «вместе с личными вещами». Курсанты шушукались и строили различные предположения. Первокурсники грезили вступлением в отряд космонавтов, старшекурсники опасались загреметь на учения в канадские болота.
Прозвучала команда, отобранная группа с ранцами за спиной зашагала в сторону танкового парка, куда, по слухам, недавно доставили последние сверхсекретные образцы военной промышленности. Перед воротами ангара стояла группа китайцев в неизвестной форме. Неожиданно в голове взорвалась команда: «Все делать быстро, четко, не суетиться. Вперед!» Курсанты, соблюдая установленные интервалы, побежали по размеченным дорожкам. Владимир отвел рукой в сторону тканевый полог и оказался на маленьком пятачке. По глазам ударил яркий свет, а в голове повторился приказ: «Все делать быстро, четко, не суетиться. Вперед!» Ноги помимо воли понесли курсанта. Широкий светло-салатный коридор лучился скрытым светом. Новая команда: «Налево в лифт, сенсоры не трогать!» В лифте с недоуменными лицами стояло несколько товарищей.
Никто не успел обмолвиться и словом, как вбежал очередной курсант, и раздалась новая команда: «Сенсор 58-го этажа!» Лифт бесшумно понесся вверх.
— Где мы? — разглядывая непривычный лифт, спросил курсант второго курса.
— Ты спрашиваешь нас или себя? — съехидничал Владимир.
Двери лифта неожиданно открылись и снова команда: «Налево, кубрик 58/16, курсант Темляков, комната № 7». Владимир открыл дверь, неплохо, даже уютно. Справа санблок, слева просторный гардероб. Комната не менее шестнадцати метров, кровать, два кресла, стулья, телевизор, письменный стол. Вместо окна круглый, как у моряков, иллюминатор. Парень бросил в кресло ранец и подошел к иллюминатору, за стеклом ярко светились звезды. Ночь? Посмотрел на часы, до обеда еще полтора часа, снова посмотрел в иллюминатор, не померещилось, по-прежнему ясное ночное небо. «Выходить строиться!» В просторном зале, куда выходили двери всех десяти комнат, стоял китаец в незнакомой форме. Курсанты быстро разобрались по ранжиру и замерли по стойке «смирно». Неожиданно в голове мелькнула картинка, и Владимир все понял. Он в далеком космосе на искусственной планете под названием «Четвертое галактическое командное училище». Вместе с ошеломляющим сознание фактом стали понятны устройство и функциональные возможности личных кубриков. Местонахождение учебных и служебных помещений и еще много других полезных сведений, которые временно находились за рамками текущих потребностей.
