— Компьютер, — послал Сергей ментальный зов, — доложить меры защиты от проникновения населения на бельэтаж.

— В случае попыток проникновения на лестнице разворачивается силовое поле.

— Если прорыв произойдет со стороны улицы через окна?

— Блокировка лифта и дверей пожарной лестницы.

Слабенькая защита. За прошедшее время никто не принимал серьезных попыток пройти внутрь Научно исследовательского центра.

— Каковы возможности проникновения через подвал?

— Двери лифта заблокированы, пожарный выход в режиме герметизации.

— Что с прилегающими помещениями с неохраняемым входом?

— Через вестибюль отдельный вход в расположенный вдоль западной стены ресторан и столовую для сотрудников. Двери во внутренние помещения Научно-исследовательского центра заблокированы.

Проще говоря, вся защита построена на честном слове. С другой стороны, коль скоро не было попыток вторжения, это говорит об отсутствии мотивов для проникновения.

Сергей спустился еще на несколько ступенек, где ему открылся вид на обычный вестибюль рядового учреждения. С общей обстановкой не вязались ровные ряды кресел, на которые усаживались пришедшие женщины. Сопровождавшие их девчушки выстроились вдоль окон и неподвижно замерли.

— Мать Вяли Флониан, что вы можете сказать в свое оправдание по факту вопиющего проступка Лаветты Флониан? — надтреснутым голосом спросила «охранница».

— Я? — С кресла встала сухонькая старушка. — Это вы должны объяснить причину утаивания важной информации!

— Что же, по вашему разумению, я утаила? — ехидно спросила начальница ВОХРа.

— Еще имеет наглость удивляться! — гневно воскликнула сухонькая старушка.

— Это кто здесь наглеет! Не вы ли, госпожа Мать-смотрительница Дворца жизни?

— Она еще смеет указывать на меня пальцем! Сама вся в дерьме, а виновными хочет сделать окружающих ее невинных людей!

— Это кто здесь невинный! — неожиданно по-старчески взвизгнула председательница собрания.

— Во всяком случае, Мать-хранительницу невинной точно не назовешь во всех смыслах этого слова!

— Так, по-вашему, это я только сейчас посадила на площади «Толстого барсука»?

— Она еще и удивляется? — обратилась к залу сухонькая старушка. — Сначала скрыла от Совета свои проблемы, а затем строит из себя беленького барашка!

— Это я!.. — задохнулась от гнева Мать-хранительница. — Да я сроду не занималась вашими дурацкими кораблями!

— Ты вообще ничем не занималась! Вот именно с рождения только и делала, что щупала смазливых мальчиков!

— Зато ты у нас самая плодовитая! Детей нарожала, что во дворце не хватает места.

— Тебя не спросила!

— Хватит!

— Что хватит! Ты мне рот не затыкай! Отвечай Совету о скрытых тобою проблемах!

— Каких проблемах? У меня одна проблема по имени Флониан!

— Это известно всем, а теперь говори о том, что скрыла от нас!

— Не заговаривайся, Вяли Флониан! Мне нечего скрывать! Сегодня тебе держать ответ!

— Опять увиливаешь? Не выйдет! Мы уже знаем правду!

— Какую правду? У тебя голова помутилась от страха за свое теплое местечко?

— Мое теплое местечко? Немедленно давай отчет! Сестры разберутся с твоим тепленьким местечком!

— Только посмей, стерва, замахнуться на мое место!

— Еще как посмею! Почему компьютер перестал тебе подчиняться? Отвечай, хромая карга!

Мать-хранительница замерла с открытым ртом.

— Компьютер… Подчиняться… — жалобно проблеяла начальница ВОХРа.

Да она уже забыла тот день, когда обращалась к компьютеру. Зачем? Жизнь идет своим чередом, каждый занят своим делом, а она за всеми следит и сталкивает лбами. Не нужен ей никакой компьютер, важнее всех перессорить и упрочить свою власть.

— Отвечай! — наседала Вяли Флониан.

— Что ты лезешь не в свое дело? Тебя это не касается!

— Ошибаешься! У нас очень большая проблема, а ты ее скрываешь!

— Мне нечего скрывать, последнее сообщение я получила сегодня, когда твоя внученька нагло посадила корабль на центральную площадь!

— Сообщение? Ты говоришь о сообщении! Ты не знаешь разницы между связью и компьютером! Гнать ее на самые дальние рисовые поля!

— Это меня гнать? Да тебя саму надо посадить в клетку и послать к изгоям, пусть потешат свою похоть, изголодались без женщин.

— Я хорошо знаю твои способности увиливать от ответов! Почему скрываешь проблему с компьютером! — продолжала наседать Вяли Флониан.

— Уважаемые Матери Совета! — С кресла поднялась дородная женщина. — Позвольте мне как Матери Дворца знаний прояснить суть стоящей перед нами проблемы.

— Преклоняюсь перед вашей мудростью. — Вяли Флониан поклонилась с преувеличенным почтением.

— Наконец-то я услышу разумные слова, — с явным облегчением сказала Мать-хранительница. — Все уважают Мать Сфар Куан за честность и правдивость.

— Не могу ответить взаимностью. — Женщина с усмешкой поклонилась спорщицам.

— И ты станешь мне грубить? — просипела и затем закашляла Мать-хранительница.

— Если потребуется, — отрезала Мать Дворца знаний.

Мать Сфар Куан спокойно осмотрела сидящих в креслах женщин, после чего повернулась к пульту охраны.

— Мы все хорошо знаем неумение Эгесты Касат работать с компьютером, — заговорила она ровным голосом, — отсюда и ее искреннее непонимание нависшей над нами угрозы.

— Зачем вы нас пугаете? — выкрикнула с места одна из девиц-пустышек Матери-хранительницы.

— Ответь, Эгеста Касат, что за послание ты получила с орбиты до прилета «Толстого барсука»?

Желчная старушка попыталась припомнить, но всем было ясно, смысл сообщения прошел мимо ее сознания.

— Кто из вас запомнил полученное сообщение? — обратилась Мать Сфар Куан к стоящим у стены девочкам.

По замершей шеренге пробежал ветерок шепота, затем одна из девочек сделала шаг вперед:

— Я запомнила. — Девочка дрожала, как листик на ветру:

— Как тебя зовут, Избранная по рождению?

— Тугела Онон.

— Говори, — приказала женщина.

Девчушка закрыла глаза и начала нараспев:

— На орбите планеты Сулафат в Центре обучения дауров выявлены факты грубого нарушения законодательства Галактического альянса. Индивидуальные спасательные пояса дауров используются населением для игр и развлечений. Начальник Центра обучения дауров госпожа Таррис Накунди самовольно присвоила себе воинское звание «адмирал флота».

На основании вышеизложенного приказываю:

Первое. В течение двадцати четырех часов собрать все индивидуальные спасательные пояса дауров и разместить их в местах постоянного хранения.

Второе. Объявить госпоже Таррис Накунди строгий выговор с занесением в личное дело.

Третье. Вышеуказанной госпоже немедленно снять военную форму.

Четвертое. Напоминаю, что самовольное ношение военной формы Галактического альянса карается законом и влечет за собой тюремное заключение.

Приказ довести до сведения руководящего состава всех планет, космических центров и орбитальных станций. Копию приказа направить госпоже Таррис Накунди для ознакомления под роспись.

Командующий вооруженными силами Галактического альянса адмирал Сергей Алексеев. Подпись. Дата.

Закончив, девочка резко выдохнула и уставилась на стену пустым взглядом.

— Что ответила Мать-хранительница? — продолжила допрос Мать Сфар Куан.

— «Выброси из головы бредни безумных самцов», — снова пропела девочка.

— Избранная по рождению Тугела Онон, тебе прибавляется десять баллов, — ласково сказала женщина, — становись на место.

Затем повернулась к Эгесте Касат и зло прошипела:

— Тебя давно пора гнать не только из Дворца Матери-хранительницы, вообще подальше от всех нас.

— Вы специально сговорились! — прохрипела Эгеста Касат.

— Ты собралась воевать с Галактическим альянсом? — продолжала наседать Сфар Куан.

— Мы выбросили самцов на Пустынные земли! — не отступала Мать-хранительница. — Выбросим и этих придурков.

— И что сообщает с орбиты твоя Таррис Накунди? Они там бедствуют? Или наоборот? Живут и радуются?