— В прежних замках должно было остаться полным полно тех, кто сможет рассказать обо мне.

— Я же говорю — нет. Иначе б информация уже широко разошлась. Разведка по моему приказу это проверила — такого рода разговоров и слухов не ведётся.

Либо не знают и не видели — либо не сообразили. Только твоя рабыня может что-то знать, но она не опасна. Разве что вздумаешь её отпустить. Но ты же не вздумаешь, я права?

— Аше, я, если честно, до офигения устал.

— Я тоже, — она смотрела на меня строго и сосредоточённо. — Поэтому хочу к утру захватить последний бастион. Я ужасно хочу спать, Серт.

— М-да… Ну, что ни сделаешь ради будущей матери! — неуклюже пошутил я, вставая.

За эти недели её фигура сильно округлилась, беременность стала заметна, даже несмотря на объёмные доспехи. Услышав мои слова, она слегка нахмурилась, поглядела на меня с задумчивостью человека, производящего оценку ситуации. И я понял, что, кажется, сказал что-то не то.

Но извиниться не успел.

— Значит, попробуешь?

— Там зачищено?

— Не думаю. Небольшой гарнизон должен был остаться на подступах к полю. Я уже отправила туда два отделения.

— Ты знала, что я соглашусь!

— Мне приятно осознавать, что даже в далёком мире люди знают, что такое «надо».

— А есть ли такие миры, где это понятие лишнее?

— Не думаю. Человек не может без шпор, — она поднялась и придержала меня за локоть. — Спасибо, Серт.

— «Спасибо» звучит как шутка. Разве я мог отказаться?

— Согласно уставу и с моральной точки зрения я не могу требовать от подчинённого участия в двух трудных рейдах подряд без положенных пяти часов отдыха.

— Мне нравится твоя принципиальность. Она, как всегда — основа всего.

— Если мои люди не будут точно знать, чего от меня ожидать, уважения мне не дождаться.

Я пальцем добрал остатки соуса из миски и встал с парапета, на котором мы оба отдыхали. Всё-таки у Аштии отличный повар, даже в походных условиях умеет ублаготворить живот и пощекотать привередливый вкус. Будем считать порцию аристократической походной жратвы своеобразным «пожалуйста». Мне нравится такая вежливость.

В правой части крепости было темновато, огни, видимо, горели лишь там, где всё было захвачено нашими. Демоны предпочитали обходиться без освещения — знают они, что ли, о пороках человеческого зрения? Наверняка знают. Стоило мне оказаться на средней стене, которая подобно галерее вела к нужной башне, как рядом появились трое. С большими тяжёлыми щитами.

— Велено доставить в целости, — прогундосил один. Лицо накрест обмотано бинтом, видимо, вражеский удар пришёлся по носу. Но держится парень бодрячком. То ли этим он обязан достижениям магов-медиков, то ли ему просто повезло огрести по лицу вскользь. Совсем слегка. Остальные трое если и ранены, то по ним не скажешь. Ко мне ведь действительно могли приставить запасных — тех, кто уже не может кидаться в бой, но ещё способен щит потаскать, за порядком присмотреть.

Через пару минут по металлу и дереву щитов что-то нестрашно застучало. Да, сопровождающие щитники тут очень уместны. А я дурак, раз не подумал, что из бойниц нужной мне башни демоны даже в темноте способны вести прицельный обстрел.

— Держатся крепко, — доложил мне командир отряда, вяло пытающегося пробиться в дверную арку башни. Пока безуспешно. — Ничего, сейчас спецы подойдут.

— Кто именно? Не Аканш, случаем?

— Вроде там у них главным другой офицер. А Аканш только координатор.

— Да, в курсе. Это я у них главный. Значит, Аканш? Э-эй! Аканш? — гаркнул я, слегка пригибаясь за щитами. Точно, со стороны башни что-то многократно прилетело на звук. Стрелы, кажется. Или болты.

— Да, командир! — отозвался колышущийся факелами полумрак.

— Классно вы себя подсвечиваете! Самое то целиться!

— Подсвечиваем с пониманием! Пусть командир не беспокоится!

— Пусть командир не орёт, — пробормотал мне на ухо чужой офицер. — А то щиты щитами, но и что-нибудь более увесистое может прилететь. Мы их арсенала не знаем.

— Точно говоришь. И давай на «ты». А то я теряюсь.

— Не возражаю. Меня зовут Ферад.

— Серт.

— Ну так что, Аканш, как будете браться за дело?

— Да что тут особенно думать. Мы же отрабатывали этот вариант всем отрядом. Помнишь, нам ещё воду не подвезли?

— Такое забудешь!

Аканш внимательно разглядывал башню, очертания которой с трудом проступали в темноте, как знакомые черты на плохом негативе. У моего зама был взгляд заказчика, который принимает свежеотремонтированный особняк у бригады гастарбайтеров — оценивающий, бдительный, готовый уцепиться за мельчайший заусенец, как за серьёзный брак в конструкции авиадвигателя.

— Я б тут огней побольше зажёг, — сказал он. — Эти и в темноте отлично видят, нам же темнота — помеха.

— Надо, так зажжём, — ответил Ферад. И кивнул кому-то из своих людей, стоящих рядом в ожидании.

— И чем больше и ярче — тем лучше!

— Да понял, что уж там…

Держась в стороне (во имя безопасности мне время от времени приходилось перебираться с места на место, а щитникам — волочь за мной свои бронированные «двери»), я наблюдал за тем, как камень расцветает, обмыкаемый волнами жёлтого жаркого света. Костры, раскочегаренные из чего попало, заполыхали с такой радостью, словно только о том и мечтали. Можно подумать, будто местный воздух питает пламя даже не кислородом, а парами бензина. Бред, конечно. Просто вмешалась магия, могу поспорить на что угодно.

Это было увлекательно — рассматривать, как огонь выдёргивает из бездн ночи чужое строение и разукрашивает его бока. Длинные огненные блики напоминали кисти художника — то тут подмажут, то здесь подведут, то затушуют. Любуясь, я перестал думать о стоящей передо мной задаче, о своих людях, обо всём на свете. И сообразил, что не стоит отвлекаться, лишь тогда, когда осознал, что башню уже пару минут как штурмуют, а та отбивается. Не сама, конечно, а руками и лапами демонов.

Языки солнечно-оранжевого света закидывали лассо на подоконники бойниц, а следом за ними туда же полезли солдаты. Мои солдаты. Я вдохнул и забыл, что надо бы продолжить процесс дыхания по графику. Мне показалось, будто отсветы огня сейчас рухнут, а за ними потоком польётся кровь.

Но костры лишь набирали мощь, и вскоре блики обернулись заревом, края которого заиграли под самой крышей башни. Бойцы каким-то образом зацепились за бойницы, а потом уже и внутрь пролезли. Я всё-таки с облегчением перехватил дыхание и стал прикидывать, как бы мне вскарабкаться тоже. Так будет быстрее, хоть и рискованнее.

— Рискованнее, — отвергли Аканш и Ферад. — Лишнее. Скоро мы зачистим башню, и проходи себе, пожалуйста, в дверь. Зачем в окошко лазить?

— А люди? Они не слишком ли рискуют, сражаясь в такой близости к опасному месту?

— Как и демоны, одинаково. Враг сам покажет нашим бойцам, где опасно.

Я вспомнил, как, в одиночку прорываясь из пещерки в пещерку, от одной распределяющей системки к другой, отшвыривал своих противников-демонов прямо в смертельное для них магическое поле. Демоны ведь тоже на такое способны, а как же! Можно лишь надеяться на удачу каждого из наших солдат. Можно лишь волноваться за них.

— Давай-ка попробуем, — решил я. — Только б до границы поля добраться, там уж я в безопасности.

Ферад не стал спорить, только распорядился:

— Ещё двух щитников!

— Они меня что — в коробке из щитов понесут?

— А было бы неплохо! Если б было возможно. Жаль, что отряды на подобные случаи не экипируют железными ящиками.

— А ты представь: марш-бросок на шесть миль с полной выкладкой, да плюс ещё железный сундук на горбу.

— Так ящер же потащит! Ящеру-то что…

— Ну, если так… Всё равно я в ящик не полез бы. Так, пожалуй, и зажариться успеешь, рукой ни разу не махнув.

— Жаль, что не полезешь, — чужой офицер оценил меня взглядом, словно хозяйка — кусок вырезки на ужин. — Было б проще.

— Юморист ты хренов.