Имя Жака-Ива Кусто навсегда войдет в золотую книгу истории завоевания глубин океана как среды обитания и разнообразной научной и хозяйственной деятельности человека будущего.

Автор сам прекрасно выразил это со свойственной ему скромностью: «Возможно, лет через десять будут построены более крупные поселки, постоянно действующие подводные станции, где будут работать представители всех отраслей науки. Континентальное плато заселят тысячи мирных колонистов. Минеральные ресурсы подводных просторов смогут нормально эксплуатироваться, образцовые фермы позволят развить подводное сельское хозяйство и выгодно замените им рыболовство. Территории суши, освоенные человеком, возрастут на целую четверть, что обойдется человечеству в десять раз дешевле, чем завоевание космоса».

Вся жизнь Кусто, гениального конструктора, влюбленного в море, посвящена беззаветному самоотверженному служению идее овладения человеком подводным пространством.

Реализация этой идеи – результат не какого-то неожиданного открытия или быстро освоенного удачного конструкторского достижения и отнюдь не стремления к спортивным достижениям. Это результат 30-летнего упорного исследовательского труда, целеустремленного и последовательного, направленного на разрешение прогрессивной общечеловеческой задачи.

Путь Кусто – это отнюдь не триумфальное шествие: это тяжелый путь от удач к неудачам и опять к удачам, всегда в мучительных поисках материальных средств для продолжения и дальнейшего развития исследований.

Первым этапом в исследованиях Кусто было изобретение акваланга. Если бы этого изобретения не было, не было бы, вероятно, и всего последующего. Жак-Ив Кусто отлично понимал, что для развития основной идеи необходимо было получить возможность находиться пол водой в течение длительного времени, опускаться на десятки и сотни метров в глубины моря в легком костюме и свободно двигаться там.

Второй этап – приобретение и переоборудование Кусто для своих целей маленького, всего в 360 тонн водоизмещением, военного тральщика, обреченного на слом. Это была «Калипсо», приобретшая в дальнейшем мировую славу, плававшая не только в Средиземном и Красном морях, но и выходившая в Атлантический и Индийский океаны. На борту этого кораблика создавался чудесный фильм «В мире безмолвия», которому с восторгом аплодировал весь мир.

Второй этап неразрывно связан с замечательным изобретением Кусто – «ныряющим блюдцем», названным им «Дениз». Это маленький автономный батискаф на двух человек, погружающийся на глубину нескольких сот метров. Трудно было бы представить себе дальнейшую работу «Калипсо без «Дениз» или работу последней без «Калипсо» – это части единого целого.

И вот наконец третий этап, так красочно описанный в настоящей книге: включение в комплекс исследований четвертого компонента – подводной станции «Преконтинент-2», дающей человеку возможность подолгу оставаться под водой.

Только сочетание «Калипсо», акваланга, «Дениз» и подводного городка, четырех неразрывно связанных между собой частей единой тетрады, дало Кусто возможность овладеть подводными просторами шельфа.

Длительное пребывание в «Преконтиненте-2» на глубине 10, 25, а затем и 50 метров требовало огромной работы по созданию всех механических деталей этой несомненно сложнейшей конструкции в истории подводных исследований. Выяснилось, что после освоения определенных глубин при использовании газовых смесей определенного состава уже без особых трудностей можно перейти к следующему, более глубокому горизонту и, кроме того, упростить столь сложную и длительную прежде процедуру подъема на поверхность... и самым замечательным в этой эпопее мне кажется отсутствие погони за внешним эффектом, за славой. Жизненный путь Кусто может служить прекрасным примером самоотверженного труда на пользу человечества.

Говоря о жизни Ж.-И. Кусто, нельзя не сказать о Симоне Кусто, маленькой мужественной женщине, сопутствовавшей Кусто во всех его работах и экспедициях, прекрасной аквалангистке, выполнявшей добрую долю всего того, что составляло деятельность ее мужа. Она имеет полное право разделить с ним его славу.

И еще одно: поразительная способность Ж.-И. Кусто заражать энтузиазмом всех участников его работ, от капитана «Калипсо» до любого временного сотрудника.

Вряд ли Кусто добился бы таких результатов, если бы он не обладал замечательным талантом организатора и руководителя. Это сочетание прекрасной и увлекательной идеи, конструкторского таланта, огромной энергии в преодолении трудностей и неудач, умения возбудить энтузиазм у всех сотрудников и помощников характеризует замечательный этап в истории овладения глубинами океана, который для нас неразрывно связан с именем Кусто.

Член-корр. АН СССР Л. А. ЗЕНКЕВИЧ

Реактивный самолет ДС-8 авиационной компании ТАИ вылетел из Джибути рейсом Афины – Марсель – Париж. Отстегивая предохранительный пояс, не перестаю думать о том, что еще сегодня в пять утра я находился в заливе Таджура на глубине 300 метров вместе с Альбером Фалько, водителем «ныряющего блюдца», — этой замечательной исследовательской подлодки-малютки.

Никак не могу свыкнуться с мыслью, что, позавтракав в Джибути на борту «Жанны д'Арк» (на том самом корабле, где в 1932 году я служил курсантом), сегодня же вечером буду в Париже!

Однако размышления об этом чуде нашей эпохи не могут заглушить чувства тоски, охватившего меня после того, как я покинул свою родную «Калипсо» – пусть всего на несколько дней. Ведь на этом корабле остались мои товарищи, чей энтузиазм, золотые руки и светлые головы дали нам возможность совершить в 1963 году путешествие, полное приключений, пожалуй, самое волнующее в моей жизни.

Пока самолет набирал высоту, я успел разглядеть слева и позади молочные рифы сомалийского побережья, справа вдали – риф Араб, белесую полоску, простирающуюся с востока на запад. Сегодня утром мы погружались на севере этой отмели, здесь же мои товарищи пережили волнующие минуты при встрече со стаей акул.

Впереди виднеются остров Перим и Баб-эль-Мандебский пролив – горловина, соединяющая Красное море с Аденским заливом, Аравийским морем и Индийским океаном.

Ко мне подходит стюардесса:

— Командир был бы рад повидаться с вами в кабине пилота.

С удовольствием принимаю это приглашение.

Командир и его помощник засыпают меня вопросами, их интересует и атолл Альдабра, и риф Гейзер, и остров Успение: оказывается, они часто пролетают над всеми этими местами, возвращаясь с острова Мадагаскар. Беседуя, я не перестаю внимательно всматриваться в открывающуюся передо мною даль.

— Вот и Джебель-Зюкюр, — говорю я. — Вы летите со скоростью 500 узлов, а «Калипсо» делает только десять. Да, всего лишь две недели назад мы едва продвигались вперед в этих местах, несколько дней преодолевая сильнейший ветер с юго-востока.

Моя реплика вызывает улыбки сочувствия.

Воспользовавшись оказанным гостеприимством, я решил как можно больше увидеть, тем более что самолет находился на крейсерской высоте в 11 000 метров (а это глубина Филиппинской впадины).

Сквозь прозрачную дымку вижу простирающуюся подо мной узкую полоску так полюбившегося мне Красного моря, которое волнует меня уж столько лет...

Вот и зловещие предвестники дьявола – группа вулканических островов Зебаир. Здесь мы пытались укрыться от разбушевавшейся стихии. Остров Саба, где полным-полно розовых фламинго. Джебель-Таир, или Черный Колпак, у берегов которого наше «блюдце» погружалось две недели назад, берега Йеменской республики... Остров Камаран... Тут мы погружались в 1954 и 1955 годах... Напрягаю зрение: там, вдали, северная часть островов Фарасан, остров Абулат, где мы работали целых два месяца в 1951 и 1952 годах на нашей «Калипсо».