—Ты, разыскиваемая преступница? — Мужчина приподнял бровь. — Боюсь, это невозможно.

— Нам обоим известно, за мной нет никакой вины.

— Мне известно, что ты в тюрьме, а я за тебя отвечаю, — сказал Гейб. — Решай сама. Хочешь, оставайся здесь, или пойдем со мной прямо сейчас.

Она оглянулась на койку у себя за спиной, потом снова посмотрела на Гейба.

— А ведь тебе все это нравится, правда?

— А разве не должно? — он лениво улыбнулся ей, даже не стараясь скрыть, что ситуация его забавляет.

Дебби не могла поверить в происходящее. 

Я не сплю? Габриэль Вон владеет «Фантазией»? Владеет целым островом?

Десять лет назад у него были большие планы. А теперь у него есть то, о чем он раньше и помыслить не мог.

И она полностью была в руках человека, имевшего все основания ненавидеть ее за то, как она обошлась с ним.

Мысли Дебби путались, и она изо всех сил пыталась привести их в порядок. Ей бы полагалось сейчас сидеть в самолете и потягивать тропический коктейль, принесенный улыбчивой стюардессой. Вместо этого она находилась в камере, лицом к лицу с человеком, о котором однажды подумала, что будет любить его всегда.

Но сейчас, глядя на Гейба через прутья решетки, Дебби не могла найти в нем ничего от того человека, которого она знала и любила. Этот был холодным. Даже его улыбка была холодна как лёд.

Она опустилась на узкий матрас и тихо сказала:

— Думаю, мне лучше остаться.

Мужчина явно удивился.

— Камера тебе нравится больше, чем отель?

— Да.

— Ладно, — бросил он, направляясь к выходу. — Если передумаешь, скажи охранникам, чтобы позвонили мне.

— Я не передумаю, Гейб, — произнесла девушка. Он обернулся.

— Однажды ты уже так говорила. Давным-давно, И все-таки передумала.

Дверь за ним захлопнулась, и Дебби осталась в одиночестве.

В полночь Дебби села на своей узкой койке и бросила злобный взгляд на мужчину в соседней камере. Охранники притащили его час назад, и с этого времени он не затихал ни на минуту.

— «Я хочу тебя, красотка!»

Самая лестная характеристика его голоса — он очень громкий. Узник перебирал все песни восьмидесятых, которые хранились в его нестойкой памяти. Если он не помнил слов, он их придумывал.

У Дебби была тяжелая голова, ей словно песок в глаза насыпали. Она настолько устала, что не могла думать. При этом она понимала — с таким соседом ей не удастся заснуть.

— Эй, сладкая, — мужик вдруг бросился к прутьям, разделявшим их камеры, — тебе что-то не нравится?

— Точно, — сказала она. — Может, заткнешься?

Он ухмыльнулся.

— А может, наоборот — «ты слишком хороша, чтобы быть настоящей»...

— О господи! — Дебби закрыла лицо руками и тяжело вздохнула. Вынести это было трудно. Даже смотреть в ледяные глаза Гейба было бы, пожалуй, лучше, чем соседствовать с пьяным любителем шансона.

Кроме того, страшно даже подумать, кого охранники могут приволочь сюда в следующий раз. А когда свободных камер не останется, то начнут подселять, — и кто знает, в какой компании Дебби окажется к утру?

Она никогда не предполагала, что ей придется перенести такое. Она была унижена, напугана, страшно устала, и все, чего она хотела, — оказаться у себя дома. Но раз в настоящую минуту это невозможно, то лучше уж отель, чем клетка. 

Черт бы побрал Гейба — он оказался прав.

— Охрана! Охрана!

Когда охранник открыл дверь, Дебби чуть не расплакалась от облегчения.

— Вы позовете Гейба? Я имею в виду мистера Вона.

— Что вы хотите ему передать? — спросил охранник, повышая голос, чтобы перекричать «Я буду любить тебя всегда», доносящееся из соседней камеры.

Дебби бросила в ту сторону еще один испепеляющий взгляд, а потом обратилась к охраннику:

— Скажите... скажите ему, что я передумала.

Дебби вошла в номер и сразу увидела Гейба — из одежды на нем были только пижамные брюки из черного шелка.

Широкая грудь мужчины была обнажена, и взгляду Дебби открылась рельефная мускулатура, отчего она сразу вспомнила о бронзовых статуях. Его длинные каштановые волосы были взъерошены, и Дебби поняла — ему пришлось встать с постели ради того, чтобы откликнуться на ее зов о помощи. Комнату освещал только слабый ночник, но в окно лился лунный свет, благодаря чему вся мебель и предметы интерьера казались серебристыми.

— Спасибо, что доставил ее, Эмиль, — сказал Гейб и, пожав руку охраннику, закрыл за ним дверь.

Некоторое время Дебби не осмеливалась взглянуть на Гейба, а когда все же решилась, угадала в темно-зеленой глубине его глаз досаду, смешанную с удовлетворением, и почувствовала себя очень неуютно.

— Отлично, — сказала она со вздохом, — ты оказался прав. Я передумала.

Мужчина прислонился спиной к двери, скрестив руки на груди.

— Я устал. У меня был длинный день. Поговорим обо всем утром.

— Ладно, хорошо, — согласилась Дебби и наконец улучила момент, чтобы оглядеться. — Только скажи, где мне можно поспать, и я не стану тебе мешать.

— Моя комната там, — Гейб указал на дверь на противоположной стороне комнаты.

— Ага, а моя?

Он многозначительно улыбнулся.

— Подожди-ка минуточку, — Дебби помотала головой, — я не давала согласия...

— Оставь это, Деб, — прервал он ее. — Я уже сказал, у меня был длинный день, я устал. Я не собираюсь спорить с тобой.

— Ладно. Я посплю на диване.

— У меня его нет. — Лунный свет скользил по его обнаженной коже, словно пальцы любовницы.

— У тебя нет... — она еще раз быстро огляделась. Кресла. Много кресел, но ни одного дивана. — Каким должен быть человек, чтобы у него не было дивана!

— Таким, как я. А теперь пошли.

— Я не собираюсь делить с тобой постель, Гейб!

— Спать, Деб, — мужчина открыл дверь спальни. — Здесь ты отлично выспишься. Я слишком устал, чтобы искать тебя по всему острову, если тебе вздумается улизнуть.

— Я не убегу.

— Вот именно. Пошли!

Разделить постель с Гейбом — подобный вариант развития событий вовсе не входил в планы Дебби. Но она не знала, как этого избежать, и, черт побери, она тоже устала! В конце концов, вовсе не он, а она последние несколько часов пыталась уснуть на узкой койке в тюремной камере.

Она двинулась через комнату, не спуская с него глаз.

— Не делай лишних движений.

Гейб рассмеялся.

— Не строй иллюзий, детка. Ты не настолько неотразима.

— Большое тебе спасибо.

— Хватит разговоров. Спать. Поговорим завтра.

— Отлично.

Она вошла в его спальню и с трудом сдержала возглас изумления — комната была громадной, с камином, со множеством застекленных дверей, ведущих на просторную каменную террасу, и книжными полками от пола до потолка. Лунный свет освещал кровать, огромную, словно футбольное поле.

Каждая клеточка в теле Дебби завибрировала — Гейб сбросил шелковые пижамные брюки и теперь стоял перед нею обнаженный.

— Ты в своем уме? — спросила она, быстро отвернувшись.

Господи, он выглядит просто потрясающе! 

—Ты и раньше видела меня без одежды.

— Да, но следует ли тебе оставаться без одежды сейчас?

Рассмеявшись, мужчина забрался в постель и накрылся одеялом.

— Как уже было сказано, я устал. Так что ложись и спи.

— Я не могу спать, когда ты тут голый.

— А я не могу спать в одежде. Попробуй угадать, чье самочувствие для меня важнее.

— Что уж тут гадать, — пробормотала она и уселась на другую сторону громадного ложа. Сбросив босоножки, Дебби на мгновение призадумалась, не остаться ли ей в одежде, но потом решила, что это глупо. Не похоже, чтобы Гейбу было до нее дело. Если он сделает хоть одно движение, она сможет остановить его.

Она должна будет остановить его. Искоса поглядывая на Гейба, Дебби расстегнула молнию на шортах и сбросила их.

— Так, значит? — спросил он, подначивая ее. — Будешь спать в рубашке и бюстгальтере?