– Стой! – вскричал Стрендж, натягивая уздечку. – Надо вернуться. Тот бедолага под изгородью не идет у меня из головы.

– Отлично! – облегченно воскликнул Джереми Джонс. – Я рад, что вы так решили, сэр. Очень рад.

– Полагаю, ты и не подумал захватить с собой парочку пистолетов? – спросил Стрендж.

– Нет, сэр.

– Вот ч…! – начал было Стрендж, но вовремя спохватился, вспомнив, что Арабелла не одобряет проклятий. – А нож или что-то в этом роде?

– Нет, ничего нет, сэр. Но не волнуйтесь, я знаю, что делать. – Джереми спрыгнул с лошади и углубился в подлесок. – Я сделаю нам дубинки – будет ничуть не хуже пистолетов.

Кто-то срубил крепкие ветки и оставил лежать у дороги. Джереми поднял одну и подал Стренджу. Орудие не слишком напоминало дубинку, скорее оно походило на ветку с сучьями.

– Ладно, – с сомнением протянул Стрендж, – все лучше, чем ничего.

Джереми тоже взял ветку. Вооружившись таким образом, они возвратились к безмолвной толпе.

– Эй, любезный, – обратился Стрендж к мужчине в пастушьей куртке, обмотанной вязаными платками, и широкополой шляпе. Для убедительности он сопроводил свои слова угрожающим взмахом дубинки. – Что здесь происходит?

Внезапно крестьяне обернулись, и все как один приложили палец к губам.

К Стренджу подошел человек, одетый приличнее прочих – в коричневую плисовую куртку. Он коснулся шляпы и вежливо обратился к Стренджу:

– Уж простите, сэр, не могли бы отвести вашу лошадь подальше? Она слишком громко дышит.

– Но… – начал Стрендж.

– Ш-ш-ш, – зашипел мужчина. – Громко. Вы говорите очень громко. Вы его разбудите.

– Кого разбужу?

– Человека под изгородью, сэр. Он чародей. Разве вы не слышали, что, если разбудить чародея, можно выпустить его сны в мир?

– А кто знает, что за ужасы ему снятся! – шепотом согласился другой крестьянин.

Стрендж попытался было что-то возразить, но несколько человек в толпе нахмурились и возмущенно замахали на него руками, призывая говорить тише.

– Откуда вы знаете, что он чародей? – шепотом спросил Стрендж.

– Он уже два дня живет в Монк-Греттон и всем говорит, что чародей. В первый же день заставил детей залезть в кладовку и украсть для него пирог и пиво, утверждая, что это для королевы Фей. А вчера бродил в окрестностях Форватер-Холл – это здешняя усадьба, сэр. Владелица усадьбы миссис Морроу попросила его предсказать будущее, а он заявил, что ее сына, капитана Морроу, убьют французы. Теперь бедняжка от горя не встает с постели. Мы уже устали от него, сэр. Хотим, чтобы этот бродяга ушел. Если не послушается, отправим его в работный дом.

– Что ж, весьма разумно, – прошептал Стрендж, – только я не понимаю…

В это мгновение человек под изгородью открыл глаза. Толпа издала общий вздох, некоторые отступили на шаг назад.

Человек отлепился от изгороди. Это оказалось не таким уж легким делом: веточки боярышника, побеги плюща, омелы и ракитника забились в одежду, в волосах застыл иней. Бродяга выпрямился. Казалось, его совсем не удивила собравшаяся вокруг толпа, напротив, по его поведению было заметно, что он ждал чего-то подобного. Посмотрев на крестьян, он пренебрежительно хмыкнул.

Затем бродяга запустил пятерню в волосы, вытряхивая оттуда листья, веточки и полдюжины уховерток.

– Я простер руку, – пробормотал он, ни к кому не обращаясь. – И английские реки потекли вспять.

Затем ослабил шейный платок и вытащил из-под рубашки нескольких пауков. Шею и горло бродяги покрывали синие линии, точки, крестики и кружочки. Затянув шейный платок и завершив таким образом свой нехитрый туалет, бродяга поднялся на ноги.

– Меня зовут Винкулюс, – объявил он. Для человека, проведшего ночь под изгородью, он говорил на удивление бодро и звонко. – Я путешествую на запад в поисках человека, которому суждено стать великим волшебником. Десять дней назад мне показали его изображение, а сейчас по неким мистическим знакам я вижу, что этот человек – ты!

Все оглянулись.

Мужчина в пастушеской куртке потянул Стренджа за сюртук.

– Он о вас, сэр, – сказал он.

– Обо мне? – удивился Стрендж.

Винкулюс подошел ближе.

– Два чародея появятся в Англии, – промолвил он.

– Ясно, – перебил Стрендж бродягу. – И кто же из этих двоих я? Нет, не говори. Не стоит. Обе судьбы кажутся мне достаточно печальными. Если хочешь, чтобы я сделался волшебником, надо было сочинить что-нибудь не столь пугающее. В скором времени я собираюсь жениться и совершенно не намерен жить в лесу с ворами и убийцами. Выбери кого-нибудь другого.

– Не я выбирал тебя, чародей! Ты избран давным-давно.

– Кто бы меня ни выбрал, они будут разочарованы.

Винкулюс не обратил внимания на это замечание и крепко ухватился за уздечку коня, на котором восседал Стрендж, продолжая нараспев повторять предсказание, которое некогда читал перед мистером Норреллом в библиотеке на Ганновер-Сквер.

Стрендж слушал предсказание с тем же неудовольствием, что и мистер Норрелл, а когда Винкулюс закончил, нагнулся и отчетливо произнес:

– Я знать не хочу никакой магии!

Винкулюс замолчал. Казалось, он на мгновение согласился, что это и впрямь серьезное препятствие. К счастью, бродяга тут же нашелся: он засунул руку за пазуху и вытащил клочки бумаги с налипшей на них соломой.

– Вот, – сказал он с таинственным и многозначительным видом, – заклинания, которые… Нет, нет! Я не могу отдать их вам! – вскричал он, когда Стрендж потянулся к клочкам бумаги. – Это весьма ценные заклинания. Чтобы добыть их, мне понадобились годы страданий и мучительных испытаний.

– Сколько? – спросил Стрендж.

– Семь шиллингов шесть пенсов, – ответил Винкулюс.

– Хорошо.

– Вы же не собираетесь давать ему деньги, сэр? – спросил Джереми Джонс.

– Если он от меня отвяжется, то с превеликим удовольствием.

Тем временем толпа разглядывала Стренджа и Джереми Джонса самым недружелюбным образом. Их появление совпало с пробуждением Винкулюса, и теперь крестьяне гадали, не явились ли эти двое из его сна? Они начали выяснять, кто разбудил чародея. Спор разгорался. Тут появилось некое должностное лицо в официального вида шляпе и заявило, что Винкулюс – нищий и должен отправляться в работный дом. Винкулюс резко возразил, что он уже не нищий: у него есть семь шиллингов и шесть пенсов, – и в доказательство своих слов с дерзким видом позвенел монетами под носом у должностного лица. Неизвестно, чем бы разрешился конфликт, если бы Винкулюс не развернулся и не побрел в одну сторону, а Стрендж с Джереми Джонсом не поскакали в другую. Мир в деревне Монк-Греттон был восстановлен.

Около пяти вечера путешественники прибыли на место и остановились в гостинице недалеко от Глостера. Стрендж так боялся предстоящего разговора с мисс Вудхоуп и так свято верил, что встреча не принесет ничего, кроме страданий, что решил отложить ее на следующее утро. Он заказал плотный обед и уселся в удобном кресле с газетой, однако вскоре понял, что удобство и безмятежность – плохая замена обществу мисс Вудхоуп, отменил обед и решил немедля отправиться к мистеру и миссис Редмонд, чтобы узнать свою участь. Застал он только дам – миссис Редмонд и мисс Вудхоуп.

Влюбленные – не самые разумные создания на свете, и читатель ничуть не удивится, узнав, что мысли Стренджа о мисс Вудхоуп рисуют совершенно неверный ее портрет. Да, воображаемый разговор с Арабеллой давал некоторое понятие об ее убеждениях, однако не показывал манеры и нрав. Мисс Вудхоуп не имела обыкновение требовать от только что осиротевших знакомых строительства школ и богаделен или придираться к их каждому слову.