Отрицательно покачал головой.

– У вас их данные есть? – продолжал внимательно смотреть Любимов. – Жертв ваших?

– Да, разумеется. На службе в компьютере. Можно съездить. Нужны?

– Нужны, инспектор, нужны, – вздохнул Виригин.

Уже было известно, что «сухопутные» патрули, прочесав Крюков канал и близлежащие набережные, никаких следов скутера не обнаружили.

Как в воду канул, если позволителен в критической ситуации такой каламбур.

УБЭПовцы Кожемякин и Александров потерпели с утра еще одно чувствительное поражение: собранный ими материал по злоупотреблениям директора макаронной фабрики был признан недостаточным для передачи в суд.

И в столовой Главка – словно бы в издевательство – в этот день из гарниров были только макароны. И очень может быть, по закону подлости, что именно с той самой фабрики.

Потому звонок Балашова пришелся кстати. Хоть что-то срослось. И настроение, как говорится, сразу улучшилось.

– Так, записываю… – Александров занес карандаш над календарным листом. – А-двести сорок восемь… Понял. А вы кто, извините за любопытство?

Но трубка уже разразилась гудками. «Пробивать» звонок смысла не было: ясно, что звонили из автомата.

– Вот. От Черткова пацан какой-то. Сразу созрел, – довольно резюмировал Александров.

– Еще бы, – хмыкнул Кожемякин. – Особо крупный размер героина… Любой бы созрел. Так на каком вокзале?

– Витебский.

– Ага, ну пошли, шефа обрадуем.

– А нету его. В Смольный вызвали. Будут пистон за макаронника вставлять. Так что дуем за деньгами. Будет чем прикрыться, когда Борисыч вернется…

Жена позвонила минута в минуту, как планировали. Вялое «да» Черткова мгновенно переросло в восторженное «Отпустили!».

Оперативники застыли. Виригин и Стрельцов – на стульях, Любимов – с чайником, из которого собирался наливать в стакан кипяток.

– С ним все в порядке?.. – кричал Чертков. – Ну, слава Богу…

– Пусть сюда приезжает. – Виригин тронул Черткова за локоть. Тот не сразу понял, потом кивнул:

– Галя, появится, пусть сразу едет в милицию, в управление… Кабинет номер…

– Триста пятьдесят первый, – подсказал Виригин.

– Триста пятьдесят один. К товарищу Виригину. Ну, все, успокойся… Теперь уже все позади…

Чертков сиял, как начищенная асидолом пряжка. Понятно, что о деньгах Рогова он и думать забыл. А Жора о них как раз в этот момент и вспомнил. Что с Васькой-то делать?

– Полчаса назад высадили. – Чертков оживленно пересказывал операм разговор. – На Киевском шоссе, возле Южного кладбища. Поймал машину и едет домой.

– Хоть здесь повезло, – задумчиво заметил Виригин.

– Спасибо вам. – Чертков картинно прижал руку к сердцу.

– Это Василию Иванычу… – мрачно напомнил Жора.

– Да, конечно, конечно, если бы не он… – поспешно добавил Чертков.

А про себя подумал: «Утерся, лох примятый…»

Шифр сработал. В общем, УБЭПовцы и не сомневались. Не дурак же Чертков врать. Ему уже объяснили, кто в доме хозяин.

Полный пакет денег. Пачки пересчитали на месте – двадцать. Ну, и внутри все сойдется.

– А чего же он там пиликал – через месяц, денег нет… – пожал плечами Александров.

– Прокрутить хотел, чего еще, – предположил Кожемякин. – Гусь тот еще… Сразу видно.

– Да уж… давай документы.

Александров небрежно бросил внутрь ячейки папку с компроматом на семейство Чертковых, бросил жетон и захлопнул дверцу.

Партия завершилась вничью. Стороны остались при своем, хоть и не слишком довольными друг другом.

– Извините, – рассеянно буркнул Рогов.

Погруженный в мрачные мысли, он налетел на главковской лестнице на двух смутно знакомых мужчин в приличных костюмах. Вроде бы, он их в столовой встречал.

Или в туалете?

Одному даже на ногу наступил.

Второго толкнул под руку: так, что портфель полетел на ступеньки.

– Ничего, – недовольно ответил мужчина.

Вася подобрал портфель, протянул владельцу.

Внутри портфеля было два миллиона рублей. Выигранных на днях Василием Роговым в электронном казино «Супершанс».

Чертков нервно дергал узел галстука.

Оперативники внимательно слушали Стаса.

Тот волновался, елозил на табурете, размахивал руками.

– Они мне пистолет приставили и в тачку, – Стас показал пальцами, как «приставляют» пистолет – Глаза и руки завязали…

– Номер не запомнил? – спросил Виригин.

– Ой, что вы, какой там номер. Сзади напали, сразу к машине прижали, к двери задней…

– А марку?

– Красная – точно. «Форд», может быть. Точно не скажу. Не до того было.

– Везли долго? – Любимов затушил в пепельнице очередную сигарету. Сегодня уже пачка ушла. Веселый денек.

– Около часа… Если я правильно понял. А после в какой-то подвал сунули. Там и сидел. Вместо туалета – ведро…

Стас очень убедительно показал руками, что это значит – ведро вместо туалета.

Чертков еле сдержал улыбку.

– Частный дом? – допытывался Любимов.

– Похоже.

Чертков указал на синяк:

– Тебя били?

Тут Стас промолчал. Так, развел слегка руками. Дескать, ясно, что не без того. Бандиты все-таки. Им по рангу положено.

И эта сцена разыграна блестяще. Молодец, Стас. Будет из сына толк.

– А высадили у Южного кладбища, значит?

– Выкинули. Повязка вот такая на глаза, – показал Стас – Некрепкая, я через полминуты снял. Но их уже не было. Там поворот сразу..

– Место узнаешь, где выкинули?

– Конечно!

– Двое, говоришь, было? – уточнил Жора, закуривая новую сигарету. Автоматически, сам того не заметив.

– Двое, да.

– Как выглядят?

– Страшные такие… – Стаса передернуло прямо.

Чертков вновь внутренне поаплодировал сыну. Тончайшая игра. Даже этот бугай (Чертков имел в виду Любимова), кажется, начал сочувствовать. А то все сычом смотрел. Будто бы в чем подозревал.

– Лет по тридцать обоим, – продолжал Стас – Один кавказец. Здоровый и весь в наколках. А второй русский…

– Не этот? – Любимов сунул Стасу под нос фото Балашова.

Стас разглядел его очень внимательно. На всякий случай надо запомнить парня. Какой-то, значит, батянин кадр. А о батяне побольше знать – пригодится…

– Нет. Похож чем-то… Совсем немного. Этот молодой…

– А увидишь – узнать их сможешь? – наклонился к Стасу Виригин.

– Конечно!

Виригин кивнул. Ему Стас понравился. Дельный, кажется, парень. Может, наверное, злодеев описать внятно.

– Фотороботы сейчас сделаем…

На этой фразе в кабинете появился Рогов. И сразу заорал. С корабля на бал, что называется.

– И где этих роботов искать?! Я как чувствовал!

– Найдем, Вась… – встал Максим.

– Всех на уши поставим, – не очень уверенно поддержал Любимов.

Ему «шестое чувство» тоже подсказывало, что не видать Ваське денег. Как тех же самых ушей.

– Ты лапшу-то мне не вешай! – Рогов был явно не в себе. – Чего ты куда поставишь? Обгадился, так не тренди…

При посторонних – самое то, конечно, скандал.

Рогов схватил со стола фото Балашова и разорвал в мелкие клочья.

– Вот вам моя квартира!

Дальше так продолжаться не могло. Виригин взял Рогова за плечи и насильно вытолкал из кабинета.

– Езжай, Вась, домой. Отдохни, выспись. Завтра тоже не приходи. Мы тут сами…

– Заботливый… – нехорошо ухмыльнулся Рогов. – Чего вы сами-то? Обули вас, как второклашек… Офицеры! Нули на палочке, а не офицеры!

Добрейшему Максиму тоже захотелось смазать Рогову по физиономии.

Вася вышел из Главка, взял в магазине на углу бутылку «Айрана». Не разбирая дороги, добрел до Таврического сада. Подобрал у ограды какой-то металлический штырь. Опасный, между прочим, штырь – убить можно.

Это Вася отметил как-то походя, в полмозга. А сам провел штырем по остроконечной ограде «Таврика»: тррр!