Когда с разделкой туш бизонов было покончено, сумерки уже сгустились, однако все охотники без колебаний направились к реке, снимая свои испачканные кровью одежды. Женщины, отделившись от мужчин, ушли мыться выше по течению, но все находились в пределах видимости друг друга. Скатанные рулоны шкур и большие куски разрубленных туш были сложены в одном месте, а вокруг разожгли несколько костров, чтобы отпугнуть хищников и прочих любителей падали. Поблизости была навалена огромная куча топлива – плавника, валежника, а также свежесрубленных деревьев, которые использовались для постройки загона. Чуть дальше располагался ряд низких палаток, а на одном из костров жарилась насаженная на вертел часть бизоньей туши.
С наступлением темноты резко похолодало. Тули и Диги одолжили Эйле запасную сухую одежду, и она с благодарностью приняла ее, хотя этот наряд был ей явно не по размеру. Свои забрызганные кровью вещи она выстирала, и сейчас они сохли вместе с одеждой других охотников. Проведя некоторое время с лошадьми, Эйла убедилась, что они уже спокойно отдыхают, забыв о дневных треволнениях. Уинни расположилась на границе освещенной кострами территории, выбрав наиболее удобное место, равно удаленное как от запаса мяса, предназначенного для транспортировки на стоянку, так и от груды остатков, сваленных за охраняемой огнем границей, откуда порой доносились тихое рычание и тявканье.
Охотники вволю поели бизоньего мяса, покрывшегося вкусной хрустящей корочкой; верхний слой его отлично прожарился, но у костей оно было еще совсем сырым. После этого, подкинув дров в костер, все расположились вокруг огня, чтобы поболтать, потягивая душистый настой травяного чая.
– Честно говоря, Эйла очень ловко управилась с этим стадом, – говорил Барзек. – Не знаю, долго ли еще мы смогли бы удерживать бизонов на том пятачке. Они становились все более нервными, и я был уверен, что мы потеряем их, когда тот здоровенный бык помчался вниз по течению.
– Да, думаю, успехом сегодняшней охоты мы обязаны Эйле, и нам всем надо поблагодарить ее, – сказал Талут.
Непривычная к похвалам, Эйла смущенно вспыхнула, однако к ее смущению примешивалось и другое чувство. Высокая оценка ее охотничьего мастерства, подразумеваемая этой похвалой, согрела душу молодой женщины. Она мечтала о таком признании всю свою жизнь.
– Представляю, как удивятся наши соплеменники, когда мы расскажем об этой охоте на Летнем сходе! – с громогласным смехом добавил вождь.
Разговор на время затих. Талут поднял здоровенную сухую ветвь, она так долго пролежала на земле, что кора уже свободно свисала с нее, как старая высохшая кожа. Разломив ее о колено на две части, он бросил их в огонь. Взметнувшийся сноп искр осветил лица людей, расположившихся вокруг костра.
– Конечно, охотничьи вылазки не всегда бывают такими удачными. А помните, как мы почти загнали белого бизона? – спросила Тули. – Какая жалость, что ему все же удалось уйти.
– Должно быть, его оберегала Мут. Я был уверен, что он уже у нас в руках. А ты видел когда-нибудь белых бизонов? – спросил Барзек, обращаясь к Джондалару.
– Нет, только слышал о них. Но я видел белую бизонью шкуру, – ответил Джондалар. – Мы, зеландонии, считаем всех белых животных священными.
– Даже лис и зайцев? – удивленно спросила Диги.
– Да, хотя их статус гораздо ниже. Даже белые куропатки священны. По нашим поверьям, эта белизна – признак особой избранности. Этих животных отметила Дони, и наиболее почитаемы те из них, которые рождаются белыми и остаются такими на протяжении всей жизни, – пояснил Джондалар.
– Для нас они тоже имеют особое значение. Именно поэтому очаг Журавля обладает таким высоким статусом… в большинстве случаев, – помедлив, добавила Тули, с оттенком презрения взглянув на Фребека. – У большого белого журавля белое оперение, и, кроме того, мы считаем, что все птицы являются посланниками Великой Мут. И конечно, белые мамонты также наделены особым могуществом.
– Я никогда не забуду, как мы охотились на белого мамонта, – мечтательно сказал Талут, он продолжил рассказ, заметив одобрительные и заинтересованные взгляды. – Мы ужасно обрадовались, когда отряд разведчиков рассказал, что обнаружил неподалеку это огромное животное. Все мамутои вознесли благодарственные молитвы Великой Матери, ибо Она оказала нам великую честь, послав эту белую мамонтиху. Летний сход еще только начался, и все понимали, что если первая охота окажется успешной, то удача будет сопутствовать нам во всех делах, – пояснил Талут гостям. – Все мамутои, изъявившие желание участвовать в этой охоте, должны были пройти особый обряд очищения и поста, чтобы добиться благословения Мут. А кроме этого, надо было соблюсти дополнительные ограничения, наложенные очагом Мамонта, но мы выдержали все эти испытания, поскольку очень хотели быть избранными в этот отряд. В то время я был немногим старше Дануга, однако так же здоров и крепок, как он сейчас. Возможно, поэтому меня и выбрали, и мне даже удалось вонзить копье в эту белую громадину. Конечно, неизвестно, чье именно копье убило ту мамонтиху, так же как сегодня мы не смогли определить, чей удар свалил бизона, который помчался на тебя, Джондалар. Мне кажется, Великая Мать не захотела предоставить такую высокую честь одному человеку или даже членам одной стоянки. В итоге все вышло очень хорошо: никакой зависти или обиды.
– А я слышал, что далеко на севере живут белые медведи, – заявил Фребек, явно недовольный тем, что ему никак не удается вставить слово в разговор.
Никто из мамутои не мог похвастаться тем, что лично убил белого мамонта, но все же та знаменитая охота вызывала у людей завистливые чувства. Каждому хотелось бы принять участие в подобной охоте, а особенно Фребеку, поскольку это могло бы значительно повысить низкий статус, унаследованный им от матери.
– Я тоже слышал о них, – сказал Дануг. – Когда мы жили возле кремневого месторождения, то к нам пришли люди из племени сангайи, чтобы договориться о кремневом обмене. Среди них была одна удивительная сказительница, она знала множество сказаний и легенд и рассказывала нам о Матери Мира, и о грибном народе, который сопровождает солнце по ночам, и еще о разных диковинных животных. Тогда-то я и услышал впервые о белых медведях. Из ее рассказа мы поняли, что они живут во льдах и питаются только той живностью, что обитает в море. Но говорят, эти звери довольно кротки, как и огромные пещерные медведи, которые вообще не едят мяса. Они совсем не похожи на своих злобных бурых сородичей. – Дануг не заметил, с каким раздражением смотрел на него Фребек. Юноша случайно перебил его, просто ему захотелось внести свою лепту в разговор.
– Однажды, вернувшись с охоты, мужчины клана сказали, что видели белого носорога, – сказала Эйла. Все еще пребывая в раздражении, Фребек метнул на нее злой взгляд.
– Да, белые твари встречаются довольно редко, – согласился Ранек, – но и черные тоже наделены особыми качествами. – Он сидел чуть дальше от огня, и лица его почти не было видно, однако все заметили его белозубую улыбку и озорной блеск глаз.
– Ну конечно же, ты у нас – большая редкость и всегда рад предоставить любой женщине на Летнем сходе узнать, какие именно редкие качества отличают тебя от обычных мужчин, – насмешливо заметила Диги.
Ранек рассмеялся:
– Но, Диги, что же я могу поделать, если дары Великой Матери вызывают огромный интерес у женщин. Или тебе хотелось бы, чтобы я расстроил отказом одну из них? Правда, надо сказать, я говорил вовсе не о себе, а имел в виду черных кошек.
– Черных кошек? – удивленно спросила Диги.
– Уимез, я смутно помню, что видел в детстве огромную черную кошку, – сказал он, поворачиваясь к мужчине, с которым делил очаг. – Ты знаешь что-нибудь об этих животных?
– Должно быть, она произвела на тебя сильное впечатление. Ведь ты был тогда совсем маленьким. Я даже не предполагал, что у тебя могут сохраниться эти воспоминания, – сказал Уимез. – Этот случай произошел, когда ты едва научился ходить и отправился впервые обследовать окрестности. Твоя мать пошла за тобой, и я услышал ее пронзительный крик. Оказывается, ее охватил ужас, когда она увидела, что ты ползаешь под деревом, на котором сидит эта большая черная кошка. Если бы не цвет, то ее можно было бы назвать снежным барсом. Видимо, твоя мать решила, что эта хищница собирается съесть тебя, однако, похоже, у кошки не было дурных намерений или ее испугал женский визг… Короче, все закончилось благополучно, но после этого случая твоя мать долго не выпускала тебя из поля зрения.
